Через две недели мы будем оценивать вас на ваши навыки владения катаной, память о Катах и способность к выполнению ходов.

Вместо удара ногой друг друга по задницам, приятных, поскольку, это был бы для меня, Катчер Белл” — он наклонил свою голову в направлении Катчера — “бывший Хранитель Ключей, собирается показать вам, как это делается.

Поскольку Кадоган охраняется, и под моим благоприятным лидерством, вы являетесь, конечно, лучшими из лучших, но он сделает вас лучше.”

“Лучший стрелок”, — шепнула я Линдси.

Мы начали указывать на вездесущие ссылки поп-культуры Люка, решив, что, потому что он сократил свои клыки в Диком Западе, он был очарован фильмами и телевидением.

Ты знаешь, поскольку проживание в обществе волшебно расширенных вампиров не требовало достаточной согласной приостановки недоверия.

“Он больше не член Порядка,” сказал Люк нам, “но гражданскому лицу, таким образом, нет никакой потребности приветствовать его.”

Люк хихикнул сам себе, очевидно развлеченный дополнением.

Несколько охранников смеялись для эффекта, но главным образом мы стонали.

Линдси наклонилась.

“Ты назвал это.

Хорошая задница”, прошептала она, “но первоначально не так.”

Я была горда тем, что Люк, по крайней мере, оценил “хорошую задницу.”

Катчер вышел вперед, и серьезность его пристального взгляда — который приземлился последовательно на каждом из нас — закрывая вспышку немедленно.

“Вы можете прыгать,” сказал он, “но вы не можете летать.

Вы живете ночью, потому что не можете выдержать солнце.

Вы бессмертны, но тщательно помещенный осколок леса сожжет вас дотла.”

По комнате заметно прошло затишье.

Он прошел до конца очереди и медленно начал шагать назад.

“На вас охотились.

Вас истребляли.

Вы жили, скрываясь, в течение тысяч лет.

Потому что, как люди, как остальная часть нас, вы имеете слабости.”

Он поднял свою катану, и я мигнула, поскольку лезвие поймав свет замерцало.

Он остановился перед Питером.

“Но вы боретесь с честью.

Вы боретесь со сталью.”

Он сделал другой шаг, остановившись перед Джульеттой.

“Вы сильнее.”

Другой шаг, и он уже перед Линдси.

“Вы быстрее.”

Он остановился передо мной.

“Вы больше, чем вы были.”

Моя кожа покрылась гусиной кожей.

“Урок номер один”, — сказал он.

“Это не игра меча.

Назовите то, что вокруг меня и рискуете последствиями.

Урок номер два.

Вы до сих пор были удачливы — у вас был мир в течение почти столетия, по крайней мере среди Домов, но это может измениться.

Селина, самовлюбленная Селина, и Селина, возможно сейчас, возможно позже, нанесет ущерб, если сможет.”

Катчер постукивал пальцем напротив стороны своей головы.

“Это способом, которым она действует.”

Он снял свою катану, держа ее горизонтально перед собой.

“Это — ваше оружие, ваша система поддержки, ваша жизнь.

Это не игрушка.”

Мы кивнули все вместе.

Катчер повернулся, прошел к другому краю мата, и поднял ножны для своей катаны.

Он вложил в ножны лезвие, затем захватил два деревянных учебных меча, которые примерно повторяли форму и вес катан — и возвратился снова.

Он повращал один деревянный меч в руке, как будто приспосабливаясь к его весу.

В следующую секунду он указал на меня.

“Начнем, Страж.”

Проклятье, я не жаждала видеть себя в центре урока Катчера, особенно перед аудиторией, но я встала и без пояса моей собственной катаны, затем поклонилась с уважением прежде, чем ступить на середину мата.

Катчер вручил мне дополнительный учебный меч.

“В следующий раз мы сделаем это,” сказал он группе охранников, которые выглядели слишком нетерпеливыми, им хотелось понаблюдать как я борюсь, “мы сделаем это с завязанными глазами.

Все ваши чувства достаточно хороши, так что вы должны быть в состоянии парировать нападение даже без вашей остроты зрения.

Но сегодня”, — Катчер сильно ударил по своему телу, одна нога перед другой, колено согнуто, обе руки вокруг рукояти меча, — “вы можете пользоваться глазами.

Постоянное положение,” скомандовал он, указывая, что я могла защититься от его нападения, не имея при этом необходимости подниматься и расчехлять ножны своего меча.

Я отразила его позицию, две длины меча между нами, учебный меч, поднятый над нашим головам.

“Первая Ката”, — сказал он как раз перед ударом по мне.

Мои мускулы сжались ниже дуновения от режущего дерева, но он не трогал меня.

Я ответила снизу, мои движения были гладкие и жидкие.

Я не была Мастером, но я достаточно удобно чувствовала себя с катаной, строя блоки при спарринге с катанами.

Это была та же самая идея, что и с основными позициями балета — ты учишь основные принципы и они дают тебе практическое знание, необходимое для более сложных шагов.

Когда мы закончили первую Кату, мы вернулись к нашей стартовой позиции, затем поработали посредством оставления шестерки.

Он казался в целом довольным моей работой, однажды отстраняясь и заставляя меня повторить заключительные три Каты против невидимого противника, чтобы проверить мою форму.

Он был требовательным учителем, с комментариями об угле моего спинного хребта, размещении моих пальцев вокруг рукояти, говорил, был ли мой вес соответственно распределен.

Когда мы все сделали, и после того, как он дал комментарии группе, он возвратился ко мне.

“Теперь мы побоксируем,” сказал он, вызывающе выгнув брови.

Мой живот заныл.

Было достаточно легко скрыться от разнообразных лиц вампиров, когда я носила причудливую одежду или гуляла вокруг квартала.

Но это было намного труднее сделать в середине спарринга, когда деревянный меч нацеливался на мою голову.

Это было только видом положения, который привлек ее внимание.

Я выдохнула и сильно ударила по телу снова, мой меч был передо мной.

Я пошевелила пальцами, регулируя их положения на лезвии, пытаясь препятствовать сердцу броситься вскачь в ожидании ближайшего сражения.

Нет.

Поправка: сражений.

Между мной и Катчером, и между мной и ней.

Вампиром внутри.

“Приготовься.

Стойка.

Борьба”, — сказал Катчер, атакуя.

Он прошелся по мне поднятыми руками, и снизил катану в чистой, прямой части.

Я вертелась из пути, пронося свой собственный меч горизонтально и качая им вокруг, в движении, которое нарежет его открытый живот.

Но для человека, Катчер был быстр, не говоря уже о ловкости.

Он вращался вокруг в воздухе, его тело находилось под углом, и он избегал разрезов от моего учебного меча.

Я была столь впечатлена движением — оно было похоже на что-то, что Джин Келли, возможно, сделал, это было вызовом силе тяжести — что снизила свою охрану.

В этот момент он поймал меня.

Катчер выполнил вращение с полным поворотом на 360 градусов, и перенес на свой собственный учебный меч инерцию массы своего тела позади этого, через мою левую руку.

Боль взорвалась.

Я выбросила проклятие и сжала свои глаза от боли.

“Никогда не понижай свою охрану”, — предупредил Катчер.

Я поискала его и нашла сзади в стартовой позиции, с учебным мечом.

“И никогда не отводи взгляд от противника.”

Он качнул мне головой.

“Ты заживешь, и у тебя, вероятно, будут худшие раны, чем все то, что было показано и сделано.

Начнем снова.”

Я пробормотала отборные проклятия о своем противнике, но снова сильно ударила по телу и отрегулировала захват на рукоятке учебного меча.

Мой бицепс пульсировал, но я была вампиром; я заживала.

Это была часть нашего генетического обращения.

Он, возможно, не был вампиром, но он был хорош.

Я была быстрая и сильная, но у меня не было его естественной ловкости или его опыта при спарринге.

Я была также ранена.

И я попробовала, столь же трудно как я могла, чтобы сдаться без борьбы.