Минако подумала, что вряд ли был смысл отрицать очевидное, и сдержанно кивнула. У неё похолодели пальцы, она жадно сглотнула слюну.

— А меня зовут Ятен Коу, и сегодня именно я буду решать, пройдёшь ли ты отборочный тур или нет, — сказал молодой человек и улыбнулся.

Минако почувствовала, как холодная струйка пота пробежала вдоль позвоночника. Ятен Коу! Участник знаменитой рок-группы «Три Огня», а рядом стояли его братья Сейя и Тайки, которые ошарашенно переводили взгляд то на неё, то на Ятена! И как же она могла их не узнать в тот вечер?!

— Я хочу, чтобы нас с Минако оставили наедине! — неожиданно резко сказал Ятен, поднимаясь со своего места.

Сейя и Тайки многозначительно переглянулись, но спорить не стали. Они вышли вслед за ассистентами и кастинг-менеджерами в боковую дверь, тихонько её за собою притворив.

Когда Минако и Ятен остались вдвоём, молодой человек подошёл к ней опасно близко, не отводя от лица девушки своих раскосых зелёных глаз. Его пальцы неожиданно скользнули по её щеке. И это прикосновение обожгло Минако, словно кипящее масло. Руки Ятена сжали упругие полушария груди, погладили живот и опустились к ягодицам девушки. Она не шелохнулась, чувствуя, как быстро заколотилось её сердце.

— Я уже и не надеялся, что встречу тебя когда-нибудь, детка, — прошептал молодой человек, медленно проводя языком по её горлу, вдавливая свою набирающую силу эрекцию в бедра девушки. — Но раз уж мне сегодня выпала такая удача, я предлагаю продолжить то, на чём мы с тобой остановились в прошлый раз…

Ятен отстранился и склонил голову на бок, по-прежнему не отрывая взгляда от её красивого лица. Свет скользнул по мраморной коже девушки и молодой человек вдруг увидел, что Минако дрожит. И не просто дрожит: её буквально колотило, словно в лихорадке. Она боялась? Плавилась от желания? Или… нет, это не может быть страх или страсть. Он повидал достаточно девушек, которые трепетали перед ним. Они были не такими, как она. Что-то невнятное рвалось из её пульсирующих зрачков наружу.

Минако вдруг резко дрогнула под его пристальным взглядом и Ятен застыл, наконец осознав, что там притаилось на дне этой васильковой бездны.

Ненависть.

Отвратительный, неженский и абсолютно нечеловеческий оскал искривил её пухлые розовые губы. Васильковые глаза сверкнули и резанули его будто бритвой. Увидь он подобное выражение лица у кого-то другого, Ятен мог бы с лёгкостью назвать такого человека сумасшедшим. Но не Минако… Почему же она?

— Не прикасайся ко мне, ничтожество, — спокойно отчеканила девушка, не прерывая зрительный контакт.

— Что?! — задохнулся Ятен.

— Я сказала: не прикасайся ко мне НИЧТОЖЕСТВО! — гораздо громче, чем следовало, повторила Минако.

Он замер.

— Ты это сейчас серьёзно? — холодно осведомился Ятен.

— А разве похоже, что шучу?

Молодой человек убрал от неё руки и отошёл на почтительное расстояние. Улыбка зазмеилась на его губах.

— Знаешь, очень забавно наблюдать, как тёлки твоего пошиба играют в скромниц и оскорблённую добродетель! — усмехнулся Ятен, скрещивая руки на груди. — Сначала пускаются во все тяжкие, а потом когда им напоминают, кто они есть, сразу включают старую заезженную пластинку.

— Может, тебе напомнить, как ты подсыпал мне наркотик в шампанское? В ту ночь я была невменяемой, а ты воспользовался этим!

Молодой человек с недоумением взглянул на неё, потом заулыбался и захихикал:

— Да будет тебе известно, что этот наркотик, детка, открывает в человеке его истинную сущность. Твое «Я» — это очень умелая шлюха, которая самозабвенно трахалась со мной всю ночь, а потом зачем-то решила включить монашку.

— По себе людей не судят!

Его смех внезапно оборвался, улыбка слетела с губ, а зелёные глаза потемнели, словно штормовое море.

— Ты начинаешь меня бесить, детка, — чуть слышно сказал он. — И чтобы наша сегодняшняя встреча все же закончилась на позитивной для тебя ноте, я предлагаю отсосать мне прямо здесь и сейчас! Мне помнится, у тебя напрочь отсутствует глоточный рефлекс. Так что доставь мне удовольствие и, считай, мы с тобой в расчёте!

Он расстегнул ширинку своих брендовых джинсов и кивнул ей, намекая, чтобы девушка опустилась на колени. Задрожав, Минако отступила на шаг назад.

— Пошёл ты! — зашипела она, чувствуя, как ее буквально накрывает с головой яростный и беспомощный гнев.

Ятен хмыкнул. Он застегнул молнию на джинсах, сел за стол, оперся локтями о столешницу и уткнул острый подбородок в сплетённые пальцы рук.

— Ну, тогда ты должна понять, что с этого дня все двери кастинг-центров будут для тебя закрыты, Минако Айно, девушка под номером пять, — с наслаждением проговорил он, едва шевеля губами. — Я использую все своё влияние, чтобы тебя не взяли даже в самый затрапезный караоке-бар Токио.

— Если ты считаешь, что я дрогну и соглашусь стать твоей шлюхой после этих слов, то ты ошибаешься! — чужим голосом сказала Минако, пристально глядя на Ятена.

Молодой человек пожал плечами.

— Моей шлюхой? — весело переспросил он, поправляя косую челку. — Детка, на роль моей шлюхи существует кастинг и поболее сегодняшнего отборочного тура! Не обольщайся. То, что я предложил какой-то переферийной бляди по-быстрому отсосать мне в студии, абсолютно ничего не значит. Таких вот желающих это сделать сосок я сегодня видел не меньше сотни! Ты свой выбор УЖЕ сделала. А я ничего и никогда не предлагаю дважды. Так что будь добра свали отсюда нахуй. И побыстрее. У меня ещё куча дел на сегодня!

Молодой человек зевнул и демонстративно уткнулся в свой телефон, показывая тем самым, что разговор окончен. Минако вспыхнула, её затрясло ещё сильнее. Она вылетела из студии, словно раненая птица, на ходу смахивая слезы.

Каоринайт подозрительно покосилась на неё. Рей и Усаги, сидящие неподалёку, прервали разговор и даже шумная компания девушек в другом конце зала на миг недоуменно умолкла. Усаги бросилась вслед за Минако, но так и не сумела её догнать. Та растворилась в толпе, как будто никакой Минако и вовсе не было.

А потом все вернулись к своим делам, совершенно позабыв о заплаканной девушке с красной лентой в волосах, устремив все своё внимание и надежды на дверь в студию, за которой сейчас находился Ятен Коу. И никто из них даже не догадывался о том, что в этот самый момент молодой человек самозабвенно, словно обезумев, кромсал спинку кожаного кресла канцелярским ножом, представляя на его месте ненавистное красивое лицо с васильковыми глазами, превращая его в сплошное кровавое месиво.

Минако стояла перед раковиной умывальника в туалете телеканала, уставившись в зеркало, и никак не могла поверить в то, что эта бледная девушка с напряжённым лицом и дрожащими губами её собственное отражение. Она определённо проигрывала всем этим элегантным и уверенным конкурсанткам в сияющих купальниках, готовым на всё лишь бы добиться своего, и от этого Минако ещё сильнее пала духом.

«Жалкая. Так тебе и надо!» — был её неутешительный вердикт.

«Неудивительно, что Ятен наговорил мне таких гадостей! Какая уж тут обходительность, если я даже сама себе противна!» — с тоской подумала девушка.

Вновь подступила тошнота, и Минако, зажав рот ладонью, рванула к ближайшей туалетной кабинке. Освободив желудок от завтрака, она ещё какое-то время стояла над унитазом, отчаянно сопротивляясь новому рвотному позыву. Когда спустя некоторое время ей полегчало, и Минако покинула кабинку, в голове девушки настойчиво продолжала биться мысль: это всё нервы или обычное пищеварительное расстройство. Господи, пусть это так и будет!

Девушка вновь взглянула на себя в зеркало и подумала о том, что ей пора уже оставить все эти жалкие попытки стать звездой в Токио. Она, Минако Айно, просто не создана для подобной жизни. К тому же Ятен обещал, что использует всё своё влияние, чтобы у неё не осталось ни единого шанса получить работу в музыкальной сфере. Девушка подумала обо всех тех бесконечных часах своей нудной и изматывающей работы, проведённой в магазине госпожи Цирконии, и ей захотелось спрятаться в этом укромном уголке туалета, где никто не мог видеть её страданий.