– Но я могу попросить и невозможное…

Жак мрачнее тучи шел по городу, ноги сами несли его ко Дворцу. Вероятно, только в этом месте он получал хоть какое‑то успокоение и мог отдаться своей излюбленной страсти – игре.

Соглашение, заключенное с Хорсером, давило на плечи тяжким грузом и одновременно сняло с душ гранитный камень совести. "Ничего, – уговаривал себя Жак, – Хорсер ничего плохого от меня не потребует. У него полно исполнителей для всякой мелкой работы. Но зато Миранда останется в живых. Возможно, Хорсер даже не предаст ее суду".

"Ох, что это было?" – Жак почувствовал как в его мозгу зашевелился Третий или же Дух. – "Кто‑нибудь объяснит мне, чем это нас так жахнули?"

"Тебе что? Формулу изобразить?" – ответил Пятый.

"Мне не очень‑то нравится эта планета, – заметил Второй, – Нас слишком часто отправляют в нокаут".

Внутренне Жак был рад, что его альтер‑эго все еще с ним. Но с другой стороны – именно из‑за них он влип в эту отвратительную историю.

– Жак!

Плутониту показалось, что он слышит чей‑то голос наяву.

– Жак! Наконец‑то я тебя нашла!

Жак оторвал взор от мостовой: перед ним стояла Эйлана – радость светилась в ней, как в новой банкноте.

– Какое счастье, что ты обыграл Фюро!

– Вообще‑то, – скромно проговорил плутонит, – я обыграл не только Фюро, но и еще парочку субъектов.

– Нет, главное – Фюро!

– Интересно, чем же он главнее остальных? И в чем же твое счастье?

– В том, что послезавтра ты проиграешь мне!

Жак уставился на соланийку, будто впервые ее увидел: что он слышит? Проиграть ей? Неужели она обставила самого Реера? Нет, это невозможно! НЕВОЗМОЖНО! Жак с трудом взял себя в руки:

– Да? И кто же сказал, что я тебе обязательно должен проиграть? Кто сказал такую глупость?

– Клу?

Обомлевший Жак остался стоять на месте, словно пригвожденный

"Ничего себе счастье", – промелькнуло в голове плутонита.

Он легко мог представить, как проиграет признанному чемпиону Рееру или на худой конец Хорсеру. Но капитулировать перед соланийкой?! Это вьше его сил. А что если он ослушается Клу и покажет этой заносчивой соланийке, кто есть кто на этой грешной планетке? Конечно, он может ее победить. Но если она одолела знаменитого фомальганца, стало быть, не уступает ему по силам. Задачка выходила трудная. Быть может, Реер грубо ошибся или покусился на денежный куш тотализатора? Нет, ни то, ни другое – Реера что‑то выбило из колеи. В этом Жак был уверен на все сто процентов. Он даже догадывался, кто за этим стоит – Лига Казино, больше некому.

– Жак, пауза затянулась, – напомнила о себе Эйлана.

– Извини, мне нужно подумать над твоим предложением.

– Подумать?! Это приказ Клу! И ты его выполнишь!

– У меня есть и более высокое начальство, чем Клу, – как бы невзначай заметил Жак.

– И кто же?

– Тебе лучше не знать.

Соланийка яростно замерцала:

– Ты проиграешь мне. Послезавтра!!

Бросив эту фразу в глаза Жаку, Эйлана отправилась к своему неизменному воздыхателю Клинку.

"И почему ТАКАЯ красота соседствует с ТАКОЙ жестокостью и спесью", – мелькнуло в сознании плутонита, смотревшего вслед Эйлане.

– Ты сегодня чересчур задумчив, – Жак обернулся на этот явно металлический голос. Предводитель Игроков, очевидно, перенял у Хорсера привычку появляться тогда, когда он нужен меньше всего.

– Есть над чем призадуматься, – коротко отрезал Жак.

– Еще бы! Слыхал, с каким треском провалился Реер?! – И‑Лим буквально источал удовлетворение.

– И вам это не кажется странным?

– Ничуть, ты ведь не знаком с теорией игр, поэтому не понимаешь, как можно выиграть турнир едва ли не в самом его начале, – фраза И‑Лима веяла загадочностью.

– Просветите.

– Просвещение – задача Академии или же полиции, а не моя.

– Надеюсь, Хорсер будет более сговорчивым и скажет мне побольше вашего, – Жак не сомневался, что упоминание об эльсинорце обязательно должно пробудить в Предводителе хоть каплю откровенности или вызвать бурю гнева – что, в принципе, одно ж то же.

– Кто? Хорсер? Конечно, скажет, да только не расскажет! Увидимся в финале.

Золотая маска И‑Лима замельтешила в толпе.

Поразмыслив, Жак пришел к выводу, что предводитель прав: майор тоже не станет делиться столь сокровенным знанием. Жак инстинктивно чувствовал, что игры на Мелии – нечто большее, чем обыкновенное состязание за солидный и лакомый куш. Плутонит явно нуждался в хорошем совете, которого почему‑то не могли дать его внутренние сотоварищи. Это находилось за пределами их компетенции. Быть может, Четвертый и смог бы объяснить, что к чему, но прибегать к его помощи Жак пока не собирался.

– Если не знаешь, что делать – нужно пообедать! – рядом возник во всей своей пирамидальной грации кунукугур. – Я знаю неподалеку один превосходный ресторанчик, и сегодня я угощаю.

– Я принимаю предложение, – Жак кивнул головой почти автоматически. – Но должен предупредить, что со мной будут три девушки.

– Три?

Жак вновь кивнул, не утруждал себя словами. Он еще издали заметил приближающихся аманас.

Фюро тоже покосился в их сторону:

– А! Твои добрые подружки! Кажется, ты переманил их у И‑Лима. Понятия не имею, что они в тебе нашли.

– Это мой фирменный секрет.

Спустя полчаса разношерстная компания уплетала всевозможные явства, которые сумела отыскать в ресторане "Везучий игрок".

– Жак, ты просто бесподобен.

– Жак, ты великолепен.

– Жак блистателен.

– Твой новый друг щедр.

– Он богат.

– Но расточителен.

– Прошу прощения, – молвил Фюро, прерывая бесконечный поток словоизлияний ананас, – но я еще не разорился.

– Это временно.

– Конечно, временно.

– Всему свое время.

– Сыграй в тотализатор.

– Или в рулетку.

– Или в ящик – это одно и то же.

Пока аманас развлекались со своим новым знакомым – кунукугуром, Жаку в голову пришла очередная с трудом рожденная мысль:

– Минуту! Если речь зашла о тотализаторе, то я вам рекомендую поставить на общую победу Эйланы.

– Эйланы?

– Этой соланийки?

– Этой выскочки?

– Да, именно на нее, – подтвердил Жак. Он и сам еще не понимал, почему так доверяет предположению, выраженному Пятым. Наверное, потому, что Пятый почти никогда не ошибался.

– И ты ей проиграешь?

– Не может быть!

– Жак, ты посмеешь ей проиграть?

– Конечно, посмею, ведь я не знаю, как у нее выиграть. Даже И‑Лим сказал, что я не сведущ по части теории Игр.

– Он прав.

– И‑Лим всегда прав.

– Кроме тех случаев, когда ошибается.

– Но ведь если ты проиграешь Эйлане, – произнес Фюро, вновь получивший право слова, – это еще не означает, что она выиграет у Хорсера, и тем более это не гарантирует ей победу в финале.

– Я так не думаю. У меня есть некоторые подозрения, но, боюсь, их более чем достаточно. Для проверки мне нужны данные по всем играм, в которых участвовали И‑Лим и Хорсер.

– Сущие пустяки! – воскликнул кунукугур. – В любом справочнике есть подобный исторический экскурс.

– Нет, не в любом.

– Конечно, нет.

– Эта информация секретна.

– И‑Лим очень стар.

– И Хорсер тоже.

– Они в этих справочниках все поменяли.

Жак и Фюро поразились необыкновенной осведомленности сестер‑аманас.

– Но вы‑то, безусловно, все знаете? – Жак нарочито медленно выдернул из рукава тощую ниточку.

– О, Жак!

– Ты восхитителен!

– Конечно, мы знаем.

– В последние годы они почти не побеждают.

– Ни И‑Лим.

– Ни Хорсер.

Прозвучавшая информация насторожила Жака:

– Как? Хорсер уже побеждал?

– Конечно.

– И многократно.

– Иначе бы он не стал принцем.

– Принцем? – переспросил Жак.

– Принцем.

– Ты не знал?

– Хорсер – принц‑майор, наследник престола Мелии.