– Что?

– Нам стало известно, что полковник Андерс завтра отбывает на Землю.

– На Землю? Почему?

– Он сделал запрос относительно той личности, которая нас интересует.

– И что?

– И его немедленно вызвали в штаб‑квартиру.

– Немедленно?

– Да. И без всяких объяснений.

– Эти земляне оказались хитрее, чем мы предполагали. Да, действительно, зачем доверять обыкновенному полковнику сведения значительной важности? Стало быть, мы на верном пути. Но это означает, что на Плутоне мы ничего не найдем. Нам нужно отправиться вместе с полковником.

– Я не уверен, что это возможно, – заметил чиуанин.

– Уверенным здесь полагается быть мне, – отрезал Хлёс. – На Землю полечу лично я. Я знаю, как уговорить Андерса. А вы – переверните эту планету вверх дном, но найдите мне то место, откуда выполз этот Жак.

…И‑Лим отключил экран, соединявший его Башню с маленьким "жучком", установленным его аранхами в палате Эйланы.

Предводителю Игроков было над чем подумать: Хорсер явно недооценил Жака – пятикратная личность. Это действительно опасно. Любое разумное существо будет искать средств избавиться от такого соседа, пусть даже ценой его уничтожения. И в то же время Хорсер в очередной раз продемонстрировал свою безупречную интуицию – отправил Жака к соланийцам, туда, где его гуманоидная личина не сможет никого ввести в заблуждение.

И все же… Ведь Хорсер не зря ворошит прошлое Жака. Что он хочет там отыскать?

Глава 4

"Превышение полномочий обычно грозит катастрофой…

для начальства"

Хорсер

Хлёс знал свое дело.

– Полковник, если вы не возьмете меня с собой на Землю, я могу расценить это, как препятствие правосудию.

Полковнику Андерсу не улыбалась перспектива совершить даже краткий вояж в компании мелианского инспектора:

– Извините, но меня вызывает начальство. Я вовсе не еду развлекаться.

Хлёс скосил анализаторы на двух девушек, которые состояли при Андерсе в охране:

– Они тоже едут?

– Конечно. Безопасность – прежде всего. Даже на внутренних коммуникациях.

– В таком случае ваша безопасность зависит сейчас от меня.

– Что? – не понял Андерс.

Хлёс не ответил: он сосредоточился и потянулся к мозгу полковника. Нащупать его речевой центр не составило труда.

– Хорошо, вы летите со мной, – прошептали губы Андерса. Его глаза при этом горели настоящим безумием. – И я проведу вас в нужный отдел.

– Вот и договорились. Карригул, будьте любезны, выключите диктофон, – произнес Хлес. Так или иначе, он своего добился.

– Вам это так не пройдет, – прохрипел Андерс, когда холодные щупальца чужого разума покинули его мозг. – Я расцениваю ваши действия, как нападение на офицера, находящегося при исполнении служебных обязанностей.

– Какие мои действия? – невинно осведомился Хлёс.

– То, что вы вытворяли в моем мозге!

– Помилуйте, полковник, в нашей Галактике нет существ, которые владели бы чем‑то большим, чем умение читать мысли. Я всего лишь прочитал ваши мысли. Ваши.

– Нет! Вы меня заставили сказать то, чего я не хотел говорить.

– Телеруляция – явление абсолютно невозможное, – проговорил Хлёс. – Если вы не верите мне, то можете проконсультироваться в Общегалактическом архиве. Абсолютно невозможное.

Андерс смерил уничтожающим взглядом это мутировавший апельсин:

– Я верю своим ощущениям, а не вашему лживому архиву.

– Насколько мне известно, даже ваши земные мудрецы признали ошибочность ощущений, – парировал Хлёс. – Откуда же вам знать, что это вообще такое. Вы уверены, что это не является побочным эффектом контакта с плутонитом?

Андерс побледнел: о плутонитах он имел самое смутное представление, составленное в основном на основании старых легенд и пугающих рассказов звездных старожилов. Но он знал, что логика Хлёса призвана запутать его ещё больше.

– Единственное, что мне нужно знать, – отрезал полковник, – так это то, что вы рылись в моих мозгах и заставили меня сказать то, чего я говорить не собирался. А по сему я расцениваю ваши действия, как прямую агрессию. И приказываю вам убираться с моей базы прочь! Вон отсюда и немедленно!

Хлёс молча взирал на Андерса, он казался бесчувственным мячиком.

– Мне кажется, что этот тип забывает, с кем он разговаривает, – произнес Карригул. – Может, ему пылу немного поубавить?

– Вы слышали меня? – полковник почти кричал. – Убирайтесь!

– Я думаю, вы погорячились, – ответил Хлёс. – Я действительно прощупал ваш мозг, но у вас там мощный психоблок, как у любого государственного служащего. Я не смог его обойти.

Хлёс лгал самым бессовестным образом и имел для этого самые веские причины. Легкая лесть земным технологиям – пусть думают, что они хоть в чем‑то выше мелианцев.

Карригул открывший было рот, чтобы произнести очередную глупость, захлопнул пасть, не проронив ни слова: даже его скудных мозгов хватило на то, чтобы понять, что Хлёс затеял какое‑то феноменальное надувательство.

– Не смогли? – полковник опешил.

– Увы! Мелия не всесильна. Не знаю, что вам почудилось, но ваш великолепный психоблок – блестящая защита от телепатов любого уровня.

– Хм, – полковник не очень то поверил представителю Желтой планеты, но ведь тот публично расписался в собственном бессилии. Насколько Андерсу было известно, это одно из самых нелюбимых признаний, которые можно получить от разумного существа. И все‑таки.

– Телеруляция невозможна, – напомнил Хлёс. – Возможно то, что с вами произошло, может быть какой‑то особенной, специфической реакцией на попытку сканирования. Дабы продемонстрировать вам чистоту наших намерений отказываюсь от вашего любезного предложения совершить поездку на Землю.

Тут нижняя челюсть Андерса отвисла: разве не этого добивался Хлёс? Он же из шкуры вон лез, чтобы попасть на Землю и вот теперь отказывается с такой легкостью, будто это его абсолютно не интересует.

– Отказываетесь?

– Да, ведь вам это было неприятно. А Мелия стремиться доставлять наслаждение.

– Черт побери, это красивый жест с вашей стороны, – полковник Андерс даже не подозревал, что в этот момент Хлёс во всю манипулировал его центром эмоций. Этот землянин думал, что он смог бы заметить вторжение Хлёса в свой мозг. Глупец! Инспектор сделал это специально, дабы воздействовать на землянина более тонко. Теперь, влияя на эмоциональную сферу, он привел Андерса в состоянии едва ли не блаженства.

Надо сказать, что Хлёс был уже довольно близок к своей цели, когда случилось то, чего мелианский инспектор подозревать не мог: Юди разрядила свой бластер в затылок полковнику Андерсу.

Только высочайшее хладнокровие и великолепная выдержка, более точно называемая ступором, позволила Карригулу, высившемуся рядом с Хлёсом, не схватиться за оружие.

Полковник рухнул на стол.

Эмоции Хлёса никто прочитать не мог: инспектор был в шоке. Ведь его мозг был в непосредственном контакте с мозгом только что убитого человека. И это был удар и по его мозгу тоже! Хлёс был близок к коме, ему казалось, что это по его извилинам прошлись чем‑то вроде бульдозера, сровняв их с остальной поверхностью мозга.

– Итак, мистер Карригул, полагаю, вы теперь возглавляете мелианскую миссию? – Юди спрятала бластер в кобуру на бедре.

Рилл тупо уставился на Хлёса: тот не шелохнулся, он казался не менее мертвым, чем полковник Андерс.

– Шеф?

Вновь в ответ ни слова.

Рилл принялся тормошить Хлёса, затем, внезапно, осознав бесполезность своих попыток, оставил его в покое. И расстегнул верхнюю пуговицу своего парадного дипломатического мундира.

– Полагаю, что я могу ответить на ваш вопрос утвердительно. Но какого черта вы застрелили собственного начальника?

Юди спихнула безжизненное тело полковника на пол и уселась в его кресло:

– Элли, будь добра, объясни офицеру Карригулу нашу позицию.