– Я охотно сделал бы это, но ведь капитан Арчер не послушает меня, – так же тихо отвечал полковник.

– Может быть, он послушает меня, – сказала Беатриса.

– Готов повиноваться всем приказаниям вашим, мисс, – вмешался Арчер, услышавший ее слова.

– В таком случае попросите прощения у этих господ, – рассмеялась она.

– Просить у них прощения! – воскликнул Арчер. – Извините меня, мисс Тильдеслей, но этого я не могу сделать. Я могу только не оскорблять их в вашем присутствии, иначе я бы…

– Что же вы намеревались бы сделать, сэр? – спросил Гольт.

– Выплеснуть вам в лицо остатки моего стакана.

– Не советую вам делать подобную вещь, – продолжал Гольт, схватывая свою шпагу.

Но Арчер, без сомнения, привел бы свою угрозу в исполнение, если бы его не удержал его товарищ. Кроме того, поднялась и Беатриса с явным намерением оставить комнату, и капитан Арчер бросился ее упрашивать остаться, обещая держать себя спокойнее.

– Прошу вас, – отвечала ему молодая девушка, снова занимая свое место.

– Считаю нужным заявить вам, полковник Тильдеслей, – вскричал Гольт, – что мы немедленно будем просить распоряжения лорда Джерарда Брандона, лорда‑лейтенанта этой местности, об аресте этих двух лиц.

– В таком случае я вынужден буду задержать ваш отъезд, – отвечал полковник.

– Но вы поплатитесь жизнью за наш арест, – вскричали таможенные.

– Прикажи хорошенько сторожить мост, – отнесся полковник к Горнби. – Никто не смеет выехать отсюда без особого моего разрешения.

– Слушаю, г‑н полковник, – отвечал дворецкий.

Как ни неприятно было чиновникам, но приходилось повиноваться. Они поняли, что их лошади уведены и ясно видели, что Каусон не расположен помогать им.

– Эти чиновники вели себя довольно дерзко, – прошептала Беатриса полковнику. – Не выпускайте их на свободу, пока не обезопасите себя от них.

Пока полковник размышлял, как ему поступить при данных обстоятельствах, Горнби быстро вернулся и доложил, что прибыли капитан Вальтер Кросби и один джентльмен‑квакер.

Хотя имя Вальтера Кросби было произнесено шепотом, Беатриса точно уловила его, и на щеках ее выступила легкая краска.

– Капитан Кросби прибыл один? – спросила она.

– Никак нет, – отвечал дворецкий. – С ним доктор Бромфильд, квакер.

Услышав это, полковник Тильдеслей и отец Джонсон в изумлении переглянулись между собою. Не успели они, однако, вымолвить слово, как оба новоприбывшие вошли в зал. Полковник поднялся им навстречу.

Вальтер Кросби принадлежал к хорошей семье католиков, которая имела постоянное место жительства в Ланкашире. Пятнадцати лет отроду он остался сиротою. Его отец лишился всех своих имений во время междоусобной войны и умер в бедности.

Хотя молодой человек не имел состояния, зато он обладал красивой внешностью и изящными манерами. Кроме того, у него было несколько влиятельных друзей, и один из них представил его Карлу II. Добродушный король был так поражен его внешностью, что тотчас сделал его своим пажом.

Счастливая внешность молодого человека сослужила ему хорошую службу при дворе. Он пользовался большим успехом у дам и вел довольно веселый образ жизни.

Так же милостиво относился к нему и Иаков II, переведший его в свою гвардию. Поскольку дело шло о наружности, Кросби вполне оправдывал выбор короля и считался красивейшим мужчиной в полку. Но он был в то же время и лучшим офицером в полку, отличаясь умом и храбростью.

Мы не будем следить здесь за его карьерой и ограничимся лишь упоминанием о том, что после изгнания его августейшего покровителя Вальтер сопровождал его во Францию и не раз исполнял тайные поручения сверженного короля, передавая его распоряжения ланкастерским якобитам, и принимал участие в заговоре, имевшем целью снова посадить Иакова на престол.

Великим его желанием было сопровождать Иакова в Ирландию, чтобы принять участие в осаде Лондондерри, но король не разрешил ему следовать за собою, полагая, что он будет гораздо полезнее в Ланкашире.

Капитан Кросби отличался огромным ростом и прекрасным сложением. Он был одет в темное дорожное платье, высокие сапоги и широкополую шляпу с пером.

Спутник его был гораздо ниже и коренастее его и казался старше его лет на двадцать. Сюртук из темного драпа с высоким стоячим воротником обличал в нем квакера.

На нем был скромный парик, простая шляпа и длинный белый галстук. Так как ехать ему приходилось верхом, то ему нельзя было отказаться от некоторого комфорта в виде больших сапог и хлыста, которым он владел так же легко, как и полковник.

Лицо доктора Бромфильда носило отпечаток доброты и кротости. Хотя он, очевидно, принадлежал к мирным людям, но натура у него была боевая и его легко было вовлечь в мятежное восстание. Он немало изъездил на своем веку и – странное дело – всюду находил прекрасный прием у католического дворянства северной Англии, у которого чувствовал себя, как дома.

Некоторые утверждали, что одеяние квакера было простым маскарадом, но слухи эти оставались голословными. Достоверно было только одно, – что он был в дружбе со знаменитым Вильямом Пенном.

Доктор Бромфильд впервые появился в Майерскофе, хотя его давно уже приглашали приехать сюда. Он прибыл прямо из Престона, где встретился с Вальтером Кросби, который и привез его с собою.

Пока полковник приветливо здоровался с новоприбывшими, доктор Бромфильд быстро осмотрел зал и заметил таможенных досмотрщиков, о которых его успел предупредить Горнби.

Он узнал также Арчера и Фоулера и припомнил Каусона, на судне которого ему однажды пришлось совершать переход.

– У вас здесь, как я вижу, не совсем приятные посетители, друг мой, – сказал он полковнику.

– Да. Не знаю, что мне с ними делать. Если отпустить их, то они, очевидно, добьются приказа о моем аресте.

– Кроме того, они легко могут получить помощь от капитана Бриджа, который рыщет в окрестностях с отрядом голландских драгун, – сказал Вальтер Кросби.

– Не лучше ли было бы подкупить их? – спросил доктор Бромфильд. – Я мог бы попробовать спасти вас от ланкастерской тюрьмы.

– Как вы думаете, возьмут они взятку или нет? – спросил полковник.

– Ручаюсь вам, что возьмут, только дайте побольше, – продолжал Бромфильд.

– Капитана Бриджа и его гвардейцев также можно подкупить, – заметил Кросби.

– Отлично, я дам этим молодцам на дорогу, – сказал полковник. – Но нужно иметь какое‑нибудь ручательство в том, что они не явятся сюда вторично.

– Тогда застрелите их обоих, – засмеялся Вальтер.

– Нет. Это вызовет волнение. Уведете их в другую комнату, а я устрою дело к вашему удовольствию, – промолвил доктор Бромфильд.

Послушавшись его, полковник увел таможенных в свой кабинет, куда за ними последовал и доктор.

Полковник отпер бюро и вынул оттуда мешок с золотом.

– Сколько у вас здесь? – спросил Бромфильд.

– Двести гиней. Довольно этого?

– Даже слишком. Лучше будет действовать прямо.

По его знаку ввели обоих таможенных.

– Пусть подадут лошадей этих джентльменов, – сказал полковник.

– Стало быть, вы хотите отпустить нас, полковник, – воскликнули досмотрщики.

– Доктор Бромфильд объяснит вам мои намерения.

– Полковник Тильдеслей полагает, что некоторые неприятности, которые здесь произошли, нужно предать забвению, – сказал Бромфильд. – Он надеется, что мы можем лучше столковаться между собой. В доказательство своего доброго расположения к вам он просит вас принять от него этот мешок с деньгами, в котором, как мне известно, двести гиней.

Услышав эту цифру, таможенные не могли скрыть своего изумления и жадно посматривали на мешок, не решаясь, однако, взять его.

Видя, что они колеблются, доктор Бромфильд стал действовать энергичнее.

– Не отказывайтесь, пожалуйста, от этого подарка, – сказал он. – Вы можете оказать полковнику Тильдеслею услугу, за которую он готов поблагодарить вас заранее.

После такого намека досмотрщики, не говоря ни слова, взяли мешок и заявили, что они готовы исполнить желание полковника и не будут больше вмешиваться в его дела.