На столе опять зазуммерил радиофон. Кто же мог вызывать меня, кроме Совета да мамы?

Розита поднесла палец к губам: молчи, мол!

— Может, мама? — вслух подумал я.

Розита протянула руку к столу и подала радиофон мне. А я нажал кнопку.

— Тарасов слушает.

— Алик, это я. — Голос мамы. — Куда ты пропал? Второй раз вызываю.

— Отсыпаюсь, мамочка. Накрывшись подушкой. Двое суток почти не спал.

— Может, включишь видик? Хотелось бы посмотреть, как ты выглядишь после своего Аустерлица. Тут столько разговоров!

— Сейчас, ма! Это на другом конце комнаты. Секундочку!

Пришлось натягивать трусы, бежать к двери и поворачивать видеофон так, чтобы, кроме двери, ничего не было видно.

Розита насмешливо следила из-под одеяла за моей суетой. Наконец, видеофон был включён, на экране — лицо мамы, а за моей спиной — белая дверь.

— Ужас, как ты оброс! — прокомментировала мама мой внешний вид. — Почему не бреешься?

— Некогда. Вот отосплюсь…

— Тебя интересуют результаты анализов?

— Конечно!

— Вождь твоих купов, в общем, здоров. Если не считать начинающегося артроза… Ему полезно вытеснять мясную пищу растительной.

— Я не решусь ему это советовать.

— Ну, может, не сразу… — Мама пожала плечами. — Когда он привыкнет к тебе… А вот с бывшим каннибалом — хуже. Если популярно — хронический радиоактивный лейкоз. Тут никакие советы не помогут. Понятен диагноз?

— Всё-таки я медицинский ребёнок… У него подкожные узелки на щеках и на шее.

— И это заметил? — Мама усмехнулась.

— Довольно долго я его разглядывал.

— Разумеется, — мама вздохнула, — если взять его в больницу, сделать пункцию, можно продлить его жизнь. Реально это?

— Теперь его не найдёшь! И там, похоже, все такие. Всё племя! Они умирают молодыми. Стариков среди них нет.

— Что же делать? — Мама задумалась, провела ладонью по лбу. — Спутнику сразу дали задание. К утру он обнаружил выходы радона над этими пещерами. Значит, там газа в избытке… Пещеры дышат — ты, наверно, это знаешь… Сейчас программируют спутник на урановую локацию.

— Ма, там стены светятся! Пленник сам сказал! Вот Розита ещё привезёт вам плёнку допроса…

— Кстати, куда она исчезла? Я уж её вызывала. Когда ты не ответил…

— Понятия не имею! Всё проспал!

Розита, зажимая рот, хохотала под одеялом. Радиофона она с собой не взяла, вызова этого мы не слыхали…

Боже, как перемешалось всё в нашей жизни! Сладкая тайная любовь, обречённое на вымирание племя, мамины заботы о моём бритье… Всё в одной каше!

— Я допускаю, Алик, — сказала мама, — что этими каннибалами займётся Совет. Вот соберём до кучи всю информацию… Может, ещё и тебя вызовут… Похоже, надо срочно выводить их из этих кошмарных пещер.

— Куда, мамуля?

— Дома им построить… Или из Нефти взять…

— У них групповой брак! Кажется, медики называют это промискуитет… Они не станут жить в отдельных домах. Им нужно построить тёплый дворец. И сауны во всех углах… у них там полно тёплых источников. Привыкли к удобствам…

— Что же с ними делать?

— Пока не знаю. Даже подумать было некогда.

— Ну, отсыпайся! — Мама опять вздохнула. — Полетишь обратно — дай знать. От Михаила привет!

— Спасибо.

Чуть было не сказал «тун эм»… Уже лезет на язык…

Выключив видик, я вспомнил о своих геологических находках, Не увезти бы их обратно в этой суете…

— Посмотри, Розита! — Я выложил из ранца на стол изумруды и слюдит. — Посмотри!

— Я не сильна в геологии. — Розита махнула рукой.

— Это изумруды.

— Что?!

О, женщина! Одно лишь упоминание драгоценных камней просто не может оставить её равнодушной.

Розита мгновенно оказалась возле стола и повертела в пальцах прозрачные зелёные кристаллы.

— А это зачем? — Она недоуменно взвесила на ладони слюдит.

— Внутри тоже может оказаться изумруд. В этой породе он водится… Тихонечко отбить всё лишнее молоточком…

— У нас ведь на всей планете не сыщется ни одного огранщика!

— Но мы должны знать, что где лежит. Это я поднял из Кривого ручья, на котором надлежало быть Аустерлицу. Значит, выше есть жила! Совет нанесёт на карту. Отдай им слюдит и маленький изумруд. Для карты — достаточно. Большой оставь себе, на память. У нас теперь есть что вспомнить…

— Раньше я вспоминала нашу «байлю» в космосе.

— И я.

— Ты тоже? — Почему-то очень удивило и явно образовало это Розиту. Она повернулась ко мне, и в тёмных глазах её было столько ликования, столько нежности, что вся местная геология мгновенно вылетела из моей бедной головы.

…Через полчаса Розита решительно встала.

— Мы пропустили завтрак, — констатировала она. — Не пропустить бы ещё и обед.

— Там где-то витаминные тюбики, — лениво сообщил я. — То ли на столе, то ли в ранце. Может, перебьёмся?

— Нам надо проветриться! — Розита была неумолима. — А потом ведь ещё и работа… В пять соберётся радиостудия. Мне надо там быть, до этого надо просмотреть твою плёнку, А тебе — перевести своего каннибала. Ребята ведь могут и поинтересоваться: что я узнала из твоего интервью?

— А что ты из него узнала?

— Только то, что ты доложил маме. Да ещё эти изумруды. — Розита подбросила в ладони два камешка. — Остальное сам продиктуешь на флешку. Пока я там заседаю… А я потом смонтирую. К твоим мудрым ответам добавлю свои глупые вопросы. Всё получится о'кэй!

— Надеюсь. У тебя всё получается. И везде…

— А ты циник, оказывается… — Розита усмехнулась, но не сердито — самодовольно. — Впрочем, ты преувеличиваешь, Мы хотим быть счастливыми назло всему, от отчаяния! Кто-то швырнул нас в космос, не заботясь о том, будем мы счастливыми, не будем ли… С нами поступили жестоко, цинично! Но это ведь так характерно для Земли!.. И нам ничего не остаётся, кроме как выполнять заданную программу. Словно роботам! Но мы люди и хотим быть счастливыми. Назло всему!

Розита уже в цветастом халатике, в красных тапочках. Пышные чёрные волосы её наскоро схвачены двумя боковыми заколками. Наверное, такой и проскользнула она на рассвете в мой номер. Из двери в дверь… А двери в этой гостинице не запираются — без самой крайней нужды. Охотники племени ра в эти холодные края никогда не забредали. А земляне без приглашения друг к другу не хотят.

— Одевайся! — командует Розита. — Я сейчас приведу себя в порядок, и побежим в столовую.

Она отодвигает защёлку и исчезает за дверью. А я и не заметил, что дверь была заперта…

— Сандро! Санюшка! — Розита целует и тормошит маня. — Ты опять хочешь проспать завтрак?

— Только с тобой.

— Ну, разве что так…

Горячее божественное тело прижимается к моему, и лучшего пробуждения не надо!

А потом уже сам я выбираюсь из-под одеяла, отыскиваю на компьютере клавиши метеоцентра и читаю на дисплее почти вчерашнюю сводку: «На территории Западного материка обложные проливные дожди, грозы, шквальные ветры. На море — шторм. Юго-восточный ветер слабеет, в течение суток сменится западным…»

Значит, ещё сутки — наши!

— Тебе сегодня опять в клуб к этим ребятам?

— Ненадолго. Главное мы решили. Сегодня они принесут учебный выпуск последних известий. Прочтём, разберём — и разбежимся. Они, кстати, интересовались вчера, нельзя ли пообщаться с тобой? Так сказать, пресс-конференция…

— Хочешь сделать меня подопытным кроликом?

— Как раз не хочу! У нас с тобой времени в обрез! Но обязана проинформировать.

— Скажи, что я отсыпаюсь. Пресс-конференция — в следующий раз.

— Не очень удачный мотив! — Розита вздыхает. — Но за неимением лучшего…

На этот раз Розита уже не в халатике выходит из моего номера, так как не в халатике сюда вечером вошла. Мы идём завтракать при полном параде — в дорожных костюмах, которые стали основной одеждой землян на этой планете. Женские платья и строгие пиджаки с брюками используются здесь редко — лишь на концертах да на спектаклях в Городе. В остальное время и в остальных местах все одеты по-рабочему.