«Я сейчас похожа на Ору’ми», – вдруг подумалось девушке, и от этой мысли ей тягостно сдавило грудь. Младшая дочь Киру была признанной красавицей. Обрамлявшие нежное лицо волосы были черны, как глубины космоса, красные глаза – огромны и выразительны. Отец часто говорил, что из них троих Ору’ми больше всего походила на мать. Ти’рес никогда не придавала этим словам значения, предпочитая никак не реагировать на них, но у старшей из сестер, Тени Солнца, характер была куда суровее. Она высмеивала подобную сентиментальность. Может, Ору’ми и была любимицей отца, но от этого она не переставала быть плаксой.

Даже когда они виделись последний раз, Ору’ми плакала. Вскоре после смерти отца они втроем приехали в родовое поместье разбирать его вещи. Им предстояло решить, что оставить, а что передать в военные музеи. Ору’ми спорила с Тенью Солнца о каждом предмете. Ей хотелось оставить все, каждую мелочь.

– Нельзя это отдавать, – хныкала она, – это же папино наследие.

– Нет, – холодно отвечала Тень Солнца, – это просто вещь. Мы – его наследие. Когда‑нибудь ты это поймешь.

– Но… но… – захлебывалась слезами Ору’ми, и, видя беспристрастное лицо старшей сестры, взывала о помощи к средней, – Ти’рес, скажи ей!

Однако Ти’рес, будучи средним ребенком, с детства привыкла избегать конфликтов и ответила просто:

– Разбирайтесь сами!

В конце концов, Тень Солнца заявила, что именно за ней как за старшей должно оставаться последнее слово. Она избавилась практически от всего. На старинный дом упала завеса опустения. Тень Солнца, Ти’рес и Ору’ми старались не встречаться друг с другом, пока огромные залы один за другим закрывались, а мебель, настенные панели и гобелены запечатывались в стасис‑полях. Спустя неделю дом практически не сохранил никаких следов их отца. Три сестры сухо попрощались у ворот, отбывая каждая на свое задание. Ору’ми опять не сдержалась и разрыдалась. Ти’рес обняла младшую сестру и посмотрела на Тень Солнца в надежде, что она поступит так же, но старшая сестра молча развернулась и ушла, полагая, что отстраненность делает ее сильнее.

Тень Солнца с трудом могла представить Ору’ми в качестве командующей войсками, но, похоже, с годами ей удалось добиться успеха. Таш’Вар, планету на границе империи далеко от родной Т’ау, населяют суровые и прагматичные жители. Возможно, среди их общества девушка смогла проявить себя. Аун’Ва сказал, что она погибла, защищая эфирных от инопланетных пиратов. Это, безусловно, достойный и благородный поступок. Но варсиндальские яды вызывают страшные мучения. Тень Солнца мрачно подумала о том, не плакала ли Ору’ми, как маленькая, когда медленно умирала в госпитале.

Грудь вновь сдавило рыдание. Тень Солнца зажмурила глаза. Проявляя слабость, невозможно достичь тех вершин, на которые взобралась она.

«Ты не сломаешься, – убеждала она сама себя, – они погибли, но ты‑то жива. Вставай и делай свою работу».

Девушка заставила себя подняться с колен, открыть глаза и осмотреться. Снова пахнуло гарью. Небо коптил черный дым. Со стороны леса к ней шли Коу’то и Холлетт, часть воинов огня наполняла фляги, остальные стояли на страже. Над головами у них сновали дроны. Под деревом с плакучими ветками и серебристой листвой стоял мальчик тау.

Девушка оторопела. На вид ему было года четыре‑пять, и он уже был достаточно широк в плечах, хоть и тонок в талии. На нем были темно‑коричневые широкие штаны и куртка цвета охры с короткими рукавами. У ребенка было благородное и умное лицо с высоким лбом и изящным подбородком. С левой стороны из‑за уха торчала коротенькая косичка. Мальчик улыбнулся Тени Солнца и поманил за собой, прежде чем развернуться и убежать в лес.

– Вы его видели? – тихо спросила девушка, прежде чем осознала, что рядом с ней никого нет. – Коу’то!

Шас’уй бросился к ней.

– Командующая, что случилось?

– Я видела мальчика, – сказала она, указывая пальцем на дерево, возле которого недавно стоял ребенок. – Он стоял на опушке леса.

– Мальчик? Человеческий разведчик?

– Нет, мальчик тау. На нем еще была униформа шас’саал.

Девушка сделала несколько шагов. Внезапно до ее понимания дошло единственно возможное объяснение: еще один выживший при крушении. Она сердито потребовала объяснений:

– Почему мне не доложили, что на моем флагмане был отряд кадетов?

– Командующая, – Коу’то пребывал в полном недоумении, – мне об этом ничего не известно.

Он поднес руку к шлему и запросил по коротковолновой связи:

– Сабу’ро, доложите, на борту флагмана были… – он запнулся, понимая абсурдность вопроса, – … на борту были дети?

Ответ пришел незамедлительно:

– Никак нет. Ни одного ребенка.

Коу’то нервно поправил винтовку.

– Командующая, вы измотаны и не спали уже…

– Я его видела! – выкрикнула девушка и побежала к лесу.

Коу’то в панике посмотрел на небо и окрикнул командующую. Еще несколько воинов огня повернули головы, не понимая, что происходит. Тень Солнца пронеслась мимо них короткими мощными скачками, усиленными боескафандром. Под плакучим деревом не было никаких следов ребенка, даже отпечатков на земле. Девушка озиралась вокруг, отчаянно желая доказать всем, что ей не померещилось.

– Все хорошо, – прокричала она, – выходи, не прячься, мы тебя не обидим.

Тень Солнца обернулась и крикнула своим через плечо:

– Он был здесь.

Коу’бо бежал к ней. Сабу’ро чуть приотстал – он тащил громоздкие фузионные бластеры командующей.

Только теперь, услышал свое имя по узколучевой связи, девушка вдруг заметила нарастающий рев турбин. По привычке она бросила взгляд на дисплей в вороте боескафандра, забыв, что командный дрон уничтожен. Второй дисплей разлетелся вдребезги, когда на ней взорвался шлем. Девушка обернулась к озеру как раз вовремя, чтобы заметить мелькнувшее меж деревьев над головой крыло самолета – летающей коробки, которую Холлетт назвал «Валькирией». Всего их было три, и все они открыли огонь по дронам. Миниатюрные диски стали легкой добычей для противника, превосходящего их в огневой мощи и дальности стрельбы. Один за другим они взрывались, осыпая обломками опушку леса. Засверкали выстрелы импульсных винтовок – воины огня открыли ответную стрельбу, но вражеские самолеты оставались вне досягаемости. Они поднялись еще выше, заходя на новый вираж.

Сабу’ро передал фузионные бластеры Тени Солнца. Она поспешила пристегнуть их к рукавам боескафандра. Коу’то с винтовкой в руках отдавал приказы по узколучевой связи:

– Всем частям, открыть ответный огонь!

«Валькирии» вновь пронеслись над озером, беспощадно обстреливая из лазерных орудий и тяжелых болтеров все, что попадалось им на глаза. Несколько тау погибли на месте. Воины огня делали все, что было в их силах, но сбить самолеты не удавалось – импульсные выстрелы просто не долетали до врагов. Тень Солнца навела на летающие машины фузионные бластеры и недовольно скривилась. «Слишком далеко», – прошипела она себе под нос и, открывая канал узколучевой связи, выкрикнула:

– Всем в укрытие! Прячьтесь!

– Холлетт! – заорал Сабу’ро, указывая пальцем в сторону склона.

Два солдата, бессменно охранявшие пленника, подталкивали его к подножью гигантской статуи. Он споткнулся и едва не потерял равновесие. Тогда они подхватили его под руки и толкнули вперед. Холлетт ударился о постамент у нижнего ряда букв и повернулся к ним лицом. Валькирии зашли на третий круг. Солдаты, сопровождавшие Холлетта, не успели укрыться. Их разорвало в клочья болтерными снарядами.

– Его нельзя терять! – тяжело дыша, выкрикнула Тень Солнца, и прежде чем Коу’то и Сабу’ро успели ее остановить, бросилась вперед широкими скачками. Камуфляж работал исправно, но зашедшие на очередной круг самолеты все же заметили ее. Тяжелые снаряды и лазерные выстрелы вспороли землю у нее под ногами, всколыхнув защитное поле. Дроны сновали вокруг, подставляясь под огонь, чтобы спасти ее, и взрывались фонтанами металлических ошметков. Их изображения одно за другим гасли на воротнике боескафандра. У самого постамента Тень Солнца кинулась вперед, прикрывая собой Холлетта. В спину ей посыпались лазерные выстрелы, но щиты не подвели. По лбу девушки катился пот. Задыхаясь, она на миг встретилась глазами с перепуганным человеком и подняла голову к небу.