- Всё что произошло, сделано по приказу властителя Тебера. Ваша милость, если дадите слово, что не станете кричать, я прикажу снять повязку. Иначе не могу это сделать, так как шум может подвергнуть нашу группу опасности. Пожалуйста, кивните, если обещаете не кричать.

Властитель Тебер?! Да ведь это папаша Гоггенфа. Вот тебе раз - это что ж за обращение с родным сыном? Гоггенф говорил об их трениях, но я не представлял, что всё так запущено.

Когда маг упомянул имя Тебера, ярость Гоггенфа несколько уменьшилась и лицо, всё ещё красное, теперь выражало смешанные чувства. Помедлив минуту, в течение которой главарь похитителей терпеливо ждал, Гоггенф кивнул и с него немедленно сняли повязку.

- Что за приказ? О чём вы говорите? - тут же заговорил Гоггенф. - Снимите с меня эти чертовы путы!

- Властитель приказал немедленно вернуть вас домой, как только получил известие о вашей болезни.

- Какая болезнь, вы что не видите - я здоров как бык! - тут на лице Гоггенфа появилось понимание. - Так это чёртов целитель наводит панику! Да снимите же путы, идиоты!

- Ваша милость, очень сожалею, но мы не можем нарушить приказ. Максимум, что можно сделать, это сменить путы на магические, так что вы сможете самостоятельно передвигаться маленькими шагами и руки будут скованы спереди. Это позволит есть и обслуживать себя самостоятельно.

Гоггенф ещё долго ругался с похитителями, но они настояли на своём. Путы сняли и внешне мы были свободны. Однако, невидимые цепи связывали ноги, не позволяя нормально двигаться, и запястья, которые скованные на расстоянии сантиметров сорока друг от друга. Во время спора выяснилось, что меня и Креха схватили просто за компанию, чтобы не поднимали шума. Таков был приказ властителя Тебера - привезти Гоггенфа и всех, кто проживает в его доме.

Когда нас оставили вдвоём, я спросил Гоггенфа:

- Ты же вроде говорил, что у вас нет магов, а в отряде их двое.

Друг окинул меня виноватым взглядом и сказал:

- Орг, прости, что оказался впутан в эту историю. У гномов есть несколько средненьких магов, но больше их не становится - никто, кроме меня, уже давно не поступал в академию. Но те, что есть, живут долго… Поубивал бы сволочей! Хотя не они это придумали - из-за папаши весь сыр-бор. Я и так то с ним не общался, а теперь в глаза смотреть не смогу.

Помолчав, он добавил:

- Хотя эти двое магов у нас одни из лучших. Можно сказать, чувствую себя польщённым. - он невесело покачал головой.

….

Мегифрил, старший мини-группы талхианцев был в ярости. Невиданная удача, позволившая ему пройти в Эллару, стремительно ускользала из рук. У них было всего семь дней, и три из них уже прошли. Два дня ушли, чтобы добраться от границы до Вейнора. Если бы в ту ночь они смогли справиться с требованием заговорщиков и устранили студента, осталось бы ещё три дня, чтобы порезвиться в столице, и два дня на отход. Но чертов студент словно ждал нападения и устроил неожиданную засаду. Один из группы был серьёзно ранен, когда обратил внимание на шипящую бутылку и пытался рассмотреть её прямо перед взрывом. Группе пришлось потратить несколько часов на его исцеление. Потом ушло время, чтобы вновь обнаружить “подопечного”. И - поцелуй дьявола - он оказался не в Вейноре, а в нескольких часах пути от города по Гномьему тракту. Магам пришлось спешно покинуть Вейнор и отправиться за “целью”, которая продолжала удаляться всё дальше от столицы.

….

В лагере гномов ужинали по-походному, сухпайком, и у меня первый раз за день поднялось настроение. Виной тому, правда, было не качество еды, а мученическое выражение лица Креха, который, после всех свалившихся на его голову несчастий, вынужден был ужинать солдатской пищей. Бедняга, казалось, совсем потерял дух и весь день хранил молчание. Я хотел было пошутить, что его давняя мечта - сбросить вес - наконец исполнится, но не решился. Ещё подумает, что издеваюсь…

Пора было решать, можно ли самостоятельно выпутаться из ситуации. Уж не знаю, как гномы это сделали, но ничего из магических заклинаний я сейчас не помнил. Сильно забеспокоившись по этому поводу, я поинтересовался у одного из магов, чем это вызвано, и получил ответ, что все магознания блокированы. Уфф, слава богу! Меня отпустило. Хорошо, что знания не стёрты насовсем, а то без них как-то неуютно. Продолжая размышлять, я решил, что один бежать не стану. Если же сбежать с Гоггенфом, то нас и дальше будут преследовать гномы, что нежелательно. Конфликт нужно разрешить и жить спокойно. С другой стороны, позицию его отца в отношении меня тоже трудно было предсказать. Данных для анализа ситуации не хватало и я решил пока ничего не предпринимать.

В конце концов успокоившись, я устроился на ночлег в центре лагеря, решил, что утро вечера мудренее, и вскоре уснул.

….

Проснулся я посреди ночи, когда страшно завыла магическая сигнализация. Воин, пробегавший мимо, вдруг странно изломился в теле и, лязгнув доспехами, упал рядом, уставившись на меня безжизненными глазами, в которых отражалось пламя костра. В его зрачках я увидел отражение трёх фигур, уверенно приближающихся к лагерю, и двух гномьих магов с вытянутыми вперёд руками. Я повернулся в их сторону и увидел, как защитный амулет на груди одного из гномов вдруг взорвался, озарив поляну ярчайшей вспышкой, а тело мага отлетело на несколько шагов. Фигуры нападающих неумолимо приближались, и я ощутил дыхание смерти. В этот момент что-то кликнуло в сознании, паника исчезла и я произнёс имя графини Орато. Её образ ожил в моём сознании, полностью завладев вниманием, и графиня сказала:

- Сергей, чтобы остановить этих людей нужно очень много силы. Откройся как можно полнее, и я передам тебе всё, что ты способен вместить. Примени против них “Лампу Херувима” когда будут рядом.

Словно ребёнок, я отдал себя в руки графини, наблюдая, как начала действовать её сила в моём существе. Я словно развернулся внутри и почувствовал, и как великий, могучий простор коснулся моего пространства и оттуда потекла в меня река силы. Барьеры памяти упали и вновь вернулись предыдущие магические знания. Сила всё лилась, и нервы накалились до предела - мне казалось, что ещё секунда и я взорвусь тысячью искр, как перегруженный трансформатор.

К этому моменту второй маг гномов упал, а тёмные фигуры вплотную подошли ко мне. Уже начав шептать слова заклинания “Лампы Херувима”, я услышал голос одного из них: “Это он”, и безжалостный взгляд светлых, насыщенных силой глаз, словно змеиной палкой прижал меня к земле. Превозмогая эту давящую силу, я закончил мантру и перешел на магическое зрение. Одна из моих аурных рук поднялась и в ней засверкала алмазным светом “покорительница демонов”.

Глава 20

Короткий, наполненный болью многоголосый вопль прокатился над поляной, по нападавшим прошли судороги, и они кулями повались в траву. Переполнявшая меня энергия требовала выхода и я гудящим, оглушающим голосом произнес заклинание “Соляного столба”, направив избыток силы на лежащие фигуры. Напряжение спало, и я перевёл дух. Один из гномьих магов оставался на ногах и теперь испуганно смотрел на меня. Сбросив оцепенение, он опустил руки и как-то заискивающе сказал:

- Кто вы, господин? Спасибо, что остановили этих людей.

По его тону было ясно, что маг опасается за свою жизнь. Действительно, один из захваченных их отрядом людей вдруг освободился, сломав магические путы, разделался с сильными магами и теперь перенёс всё внимание на него.

- Он друг, Рахат. - раздался голос Гоггенфа. Обернувшись, я увидел приятеля в неловкой стойке с мечом в руке. Магические путы всё ещё мешали ему двигаться.

- Меня зовут Орг, маг Рахат. Освободите, пожалуйста, Гоггенфа.

Маг гномов без возражений освободил Гоги и мы стали осматривать пострадавших бойцов отряда гномов. Все они, включая мага у которого взорвался защитный амулет, оказались мертвы. В своей жизни я нечасто видел мёртвые тела и на секунду меня замутило. Большинство погибших не имели серьёзных внешних повреждений и мне быстро удалось справиться с собой. Маг Рахат, видимо, надеялся, что кто-то из его отряда остался жив и был шокирован, узнав, что все гномы мертвы. В его взгляде зажглась ненависть и он подошел к нападавшим. Те находились в подобии комы, но были живы. С трудом сдерживая себя, он спросил: