— Что-то не так? — спросил он, отмечая ее рассеянность и в то же время острый и пытливый взгляд.

— Твои глаза, — она говорила так тихо, что ему пришлось склониться к ней, чтобы расслышать, — они изменили цвет.

— Тенши, о чем ты? — он ласково ей улыбнулся и приподнял бровь в недоумении.

— Шигео, давай без игр, — она положила руку ему на грудь, отчетливо ощущая под пальцами, как быстро бьется его сердце. — Ты обещал ответить на все мои вопросы.

— Это жестоко, тенши, — он на мгновение прикрыл глаза, сознавая, что именно умудрился пообещать ей.

— Шигео, ты обещал…

— Я помню, — он улыбнулся ей грустно и даже немного горько. — Да, Анита, мои глаза могут менять цвет. Они ведь не всегда были алыми, как сейчас, — он вздохнул.

— А какими они были раньше? — любопытство играло у нее в глазах яркими искорками.

— Темно-синими, — осторожное.

— А цвет они сменили в результате чего? — последовал еще один вопрос.

Темный Император легко кружил девушку в танце, прижимая ее все ближе, чувствуя, как с каждой секундой такой близости ему хочется все большего. Его глаза замерли на ее губах и он чуть не застонал от нестерпимого желания коснуться ее губ, а затем подхватить на руки и…

— Шигео, — ее голос вернул его обратно в танцевальный зал.

Она смотрела на него с упреком, хоть и не пыталась отстраниться. Он лихорадочно вспоминал, что же она спросила, и был невероятно благодарен своему нефу за подсказку.

— Ты знаешь ответ, тенши, — шепнул он, чуть касаясь губами ее волос.

— Мутация, — это прозвучало не вопросительно, но он все же кивнул, подтверждая ее догадку.

Некоторое время они просто танцевали, а затем Анита задала следующий вопрос.

— Я мутировала в жнеца. А ты в кого?

— А никто толком не знает, — он небрежно пожал плечами, но она успела заметить тревогу в глубине его глаз.

— Вообще никаких версий? — она неотрывно смотрела в его глаза.

— Есть несколько, — он вздохнул. — Жнец, Хранитель и что-то совершенно новое.

— Как интересно…

— Анита, прошу тебя, давай не будем об этом, — его взгляд был откровенной просьбой, и она не смогла ему отказать.

— Как скажешь, — она с трудом выдерживала его горящий взгляд, что волновал ее все сильнее, заставлял думать о том, как это могло бы быть, если бы он рискнул ее поцеловать.

— Тенши, — горячий шепот и хриплый выдох, он закрывает глаза, запрещая себе даже думать о том, чтобы поцеловать ее, не говоря уже о другом.

— Шигео, что с тобой? — она чувствует жар, исходящий от его тела, его сердце бьется неимоверно быстро, а взгляд затуманивается.

— Только не говори, что не понимаешь всей силы своей привлекательности, Анита, — он буквально обжигает ее взглядом. — Я с ума схожу по тебе. Я готов тебя умолять стать моей.

— Не надо, Шигео, — музыка как раз замолкает, и девушка пытается ускользнуть от своего партнера, но тот легко удерживает ее.

— Это последний танец на этом балу, тенши, — отвечает Темный Император на ее безмолвный вопрос, — и ты мне его обещала.

— Хорошо, — она коротко кивает и заставляет себя остаться в его объятьях, хотя глазами кого-то и ищет в толпе.

— Ищешь Рэма? — чуть насмешливый вопрос. — Брось, его ты сейчас здесь не найдешь, — странная улыбка мелькает на идеально очерченных губах.

— Ты так уверен?

— Абсолютно уверен. Рэм вернется лишь спустя не менее часа после бала. А, может, и к утру.

Анита опустила взгляд и замолчала — ей невероятно сильно хотелось высказать Шигео все, что она думала про то, как он постоянно загружает Рэма, отсылая его подальше от нее, но она сдержалась. Однако Темный Император и сам все понял: в его глазах промелькнуло что-то странное, а улыбка разом увяла.

— Прости, — произнес он. — Я не хотел причинять тебе боль, Анита. Прости, но я не могу ничего изменить.

— Но изменил бы, если бы смог? — она вскинула на него глаза, полные недоверия и чего-то еще, что он не смог опознать.

— Да, — ответил он.

— И что бы ты изменил? — неожиданно спросила она, легко двигаясь в танце в его объятьях.

— Ты хочешь чистую правду, тенши? — напряженный вопрос.

Она кивнула, чувствуя, что именно сейчас он ей не солжет.

— Хорошо, — он тихонько вздохнул и опалил ее взглядом стремительно темнеющих, но все еще алых глаз. — Если бы я только знал, какая ты, то пошел бы за тобой сам, тенши, — признание сорвалось с его губ хрипловатым шепотом, полным сдержанной страсти и грусти с легким оттенком отчаяния.

— Что? — ахнула она, не ожидавшая ничего подобного.

— Ответь мне откровенно, — он закружил ее в замысловатом па, продолжая твердо вести ее в танце, только его взгляд был неимоверно серьезен, — если бы ты встретила в том Храме меня, то смогла бы полюбить, как полюбила его?

— Шигео… — полный растерянности взгляд.

— Правду, Анита, я прошу тебя, скажи мне правду, какой бы она ни была.

— И что это изменит?

Его рука напряглась на ее спине, он снова спрятал глаза за ресницами и едва слышно произнес:

— Для тебя ничего, тенши, а вот для меня, возможно, многое.

— Ты ведь не… — она закусила губу и замолчала, боясь выговорить вслух то, о чем подумала.

Горький смешок вырвался у него.

— Так вот как ты обо мне думаешь…

— Шигео, я знаю, что ты жесток…

— Его я не трону, просто не смогу, — полный боли взгляд алых глаз, казалось, проникал ей в самую душу.

— Правда не тронешь?

— Правда, эмуншер, — едва заметная улыбка изогнула его чувственные губы.

Девушка смотрела на Темного Императора и понимала, что даже несмотря на то, что она любила Рэма, ее влекло к этому сильному и такому сложному мужчине, он нравился ей, отчаянно нравился. Ей нравилось с ним разговаривать, шутить, флиртовать, дразнить, нравилось танцевать с ним, ощущать его осторожные прикосновения и откровенные взгляды. Она вздохнула, признаваясь самой себе, что вполне могла потерять от него голову даже сейчас, а тогда это было бы вообще неизбежно.

— Да, — она открыто встретила его взгляд.

— Что?

— Да, я могла бы полюбить тебя, — предельно откровенно ответила Анита.

— Тенши…

Жар его взгляда, заставил ее сердце на миг замереть. Мужчина улыбнулся настолько ослепительно, что она запаниковала, особенно когда он закружил ее в танце невероятно быстро.

— Шигео, — она цеплялась за него, едва успевая следовать замысловатым па танца, — я люблю Рэма.

— Я помню, эмуншер, — еще одна головокружительная улыбка. — И хочу, чтобы ты помнила, что я люблю тебя.

— Шигео… — она не знала, что ему на это ответить.

— Я ничего не прошу, Анита, — он вглядывался в ее глаза, где мелькала паника. — Как бы там ни было, решать только тебе. Не говори ничего, не отвечай, не надо, — его голос звучал мягко, так невероятно мягко и нежно, что захватывало дух.

Несколько долгих мгновений головокружительного танца, и пристальный взгляд ставших уже привычными алых глаз, красивых странной экзотичной и иррациональной красотой. Взгляд завораживающий и манящий, а еще теплый, такой невероятно ласковый и теплый, так не согласующийся с его репутацией жестокого тирана. Но вот последние аккорды музыки стихли, и Темный Император замер, его глаза вспыхнули решимостью, а затем ее губ нежно коснулись его губы. Коснулись едва-едва, а затем сразу отпрянули.

— Я не стану просить за это прощения, — хрипловато шепнул он, в ответ на ее пораженный взгляд. — Но могу пообещать выполнить любую твою просьбу.

— Не отсылай больше Рэма, — вырвалось у нее.

— Анита, — глухо выдохнул он, — я не могу. Проси что хочешь, только не это.

— Почему?

Она все еще стояла в его объятьях, мужчина на мгновение застыл, а потом сделал знак рукой, и тут же снова зазвучала мелодия, мягкая, тягучая и нежная.

— У него есть некоторые обязанности, избежать которых он не в силах, тенши, — Темный Император легко увлек в танце девушку.

Анита вздрогнула и едва не оступилась — ей стало страшно: неужели и Шигео заставляет Рэма…