— Подержите…

Пропажу ключей от машины Федоров обнаружил не сразу. Он валялся на кровати с детективом, как вдруг его словно током ударило. Он полез в шорты — ключей не было!

— Так, — сказал он, стоя посреди комнаты. На всякий случай он глянул в окно, откуда стоянка виднелась как на ладони. «Жигуленка» на месте не было. — Та-ак, — повторил он, — это уже интересно.

Он натянул кроссовки и вышел из номера.

А эти двое так и маячили на пороге. Коньяку в бутылке заметно поубавилось, соответственно и тон разговора оживился.

— Значит, прислала колхозница на радио письмо…

— Ну, — со смехом подгоняла его Женя.

— «Вы недавно рассказывали, что в ЮАР негры недоедают. Так нельзя ли, что они недоедают, присылать сюда? Наша скотина все подъест».

— Как, как? — развеселилась она. — «Что они недоедают…» Все равно забуду!

— Налить? — спросил Игорь.

— Ой, я и так уже… Ну, по последней.

— За вас тогда!

— А что!

Они чокнулись, выпили.

— Все, Игорек, а то мне голову оторвут. Короче, так: с чужого огорода морковку не воровать, договорились?

— Вы еще придете?

— Если будешь хорошо себя вести, — она помахала руками, как крылышками.

Он вышел за ней на лестницу и стоял там, пока не хлопнула парадная дверь.

Перед светофором Женя чуть не врезалась в переднюю машину — опять стали западать тормоза. Она чертыхнулась и заглянула вниз, пытаясь понять, в чем там дело, но в это время сзади посигналили — дали зеленый свет.

— Вижу, вижу! — огрызнулась она, выжимая сцепление.

Федоров вернулся в номер. Сколько можно кружить вокруг гостиницы! Он сразу взялся за телефон.

— Владас? Это я. Извини за глупый вопрос, ты случайно не знаешь, где моя жена?.. Вышла подышать свежим воздухом и дышит вот уже… — он посмотрел на часы, — третий час. При этом ей зачем-то понадобилась машина, хотя без меня за руль она еще ни разу не садилась… Это я понимаю, но все-таки… В общем, если что, я в гостинице.

Начинало смеркаться. Алексей зажег торшер и попробовал читать. Потом осторожно достал из корзинки для мусора осколок стакана и долго его разглядывал: он никак не мог взять в толк, почему все куски стекла валялись в ванной? Вернувшись в комнату, он снова позвонил Владасу:

— Ничего?.. Слушай, у тебя есть телефон этого Юриса? Пишу… Шестнадцать? — переспросил он последние цифры. — Да… обязательно.

У Юриса не отвечали. Вдруг с улицы раздались невнятные крики. Федоров отдернул штору — какая-то пьяная компания громко выясняла отношения. Он выбросил из пепельницы окурок и остановился в тяжелом раздумье — больше делать было решительно нечего. Но тут, слава богу, зазвонил телефон.

— Ну что? — спросил он без предисловий.

Лицо его стало вытягиваться.

— Да… Федоров Алексей Георгиевич. А что с ней?.. Хорошо, записываю… Какой райотдел милиции?.. Ясно… Да уж как-нибудь… Да, еду.

Через час он выходил из морга. Шофер, рябенький сержант в перелицованной тужурке, курил под фонарем. Увидев Федорова с сигаретой, молча дал ему прикурить.

— Жизнь!.. — вздохнул сержант.

Федоров ничего не ответил.

— Давно поженились-то?

— Полгода.

— Эх! — сержант смачно выругался. — Как же это она, без тормозов? Не знала разве?

— Прособирался.

— Чего? — не понял тот.

— С тормозами.

— Ты, че же, так и ездил? — не поверил шофер. — Без тормозов?

Федоров только желваками играл.

— Ничего так, доездились.

— Слушай, ты!.. — Алексей в сердцах смял окурок и зашагал прочь.

Он долго и бесцельно кружил по городу, пока неожиданная мысль не погнала его назад в гостиницу. В номере он тотчас принялся искать… чего? Он и сам толком не знал. Объяснения. Должно же всему этому быть какое-то объяснение. Ее поведению, ее слезам. Машине. Фразе этой странной. Как она сказала? «Почему надо влезать в нашу жизнь?» О чем это она?

Определенно, что-то было не так. И он нашел это что-то. В ее сумочке, висевшей возле телефона на спинке стула. Карточка. Обыкновенная картонная карточка. А на ней адрес.

— Улица Дружбы народов 12, квартира 40, — повторял он вслух незнакомое название, как будто то был тайный пароль. Он перевернул карточку, на обороте был адрес книжного магазина. — Ерунда какая-то. Это же тот книжный, в котором мы…

Он взглянул на часы — дело было к полуночи, но не ждать же до утра! Он надел свой кожух и пошел выяснять, где находится улица Дружбы народов.

— Вам кого? — Игорь подозрительно смотрел на коренастого седого мужчину в кожаной куртке — вылитый киношник.

— Тебя, наверно. Пройти можно?

— А вы, собственно, кто?

Федоров протянул удостоверение прессы.

— Ясно, — кивнул Игорь, ровным счетом ничего не понимая.

Федорова он, однако, впустил и даже предложил коньяку, от которого тот не отказался.

— Ну? — спросил Игорь, когда они выпили. — Что дальше?

— Ты в книжном на Горького последний раз давно был?

— А что?

— Такое название, «Ракурс»… не знаю, как по-французски… тебе ни о чем не говорит?

— Ракурс по-французски будет l'oeuil… Постойте, — он встал с кресла и подошел к книжному стеллажу. — Странно…

— Что?

— Да вот он, целый комплект, мать привезла из Югославии, а одного — видите? — нет, — он показал на зияющий просвет.

— Где же он?

— Откуда мне знать! Предки из загранки вернутся, вот вы их и спросите.

— А эту женщину, — Алексей вынул из бумажника фотографию жены, — ее ты тоже не знаешь?

Игорь покраснел. Он внимательно разглядывал фото, и столь же внимательно Федоров разглядывал его.

— И давно ты ее знаешь?

— Первый раз сегодня видел.

— Тебя как зовут? — Алексей перешел на доверительный тон.

— Игорь.

— Слушай, Игорь. О том, что ты мне расскажешь, не узнает ни одна душа.

— А чего рассказывать? Стоит в дверях, а зачем пришла, я так и не понял. Красивая!.. — вздохнул он мечтательно и, спохватившись, поднял глаза на Алексея. — Извините, может, вы с ней…

— Ну что ты, — успокоил его Федоров. — У нас с ней ничего такого. Так что же она говорила?

— Про телефон что-то… не помню.

— Ты что, за идиота меня принимаешь? — взорвался Федоров. — Что она от тебя хотела, говори!

— Не знаю. Я правда не знаю.

Алексей, подумав, поднялся.

— Вот моя визитная карточка. Если что вспомнишь, позвони. Мой телефон в гостинице, — он записал на карточке номер. — Ты подумай, Игорек. Я тебя очень прошу.

Уже на лестничной клетке Игорь полушепотом, чтобы не разбудить соседей, спросил:

— С ней что-то случилось?

— Что-то, — странно усмехнулся Федоров.

Игорь слушал в наушниках «Сантану» и потому не сразу услышал звонок в прихожей. Идя открывать, он посмотрел на часы. Ого. Кого это принесло в такое время? Ввалилась честная компания, без лишних предисловий один протопал к бару, другой к холодильнику, по-хозяйски достали выпивку и закуску. Игорь не протестовал — раньше начнут, быстрее уберутся.

— Ну, старичок, жди в гости прекрасную даму. Или она уже здесь? — Флип принялся обнюхивать углы. — Где она? Где?

— В штанах спрятал, — объяснил Жучок, разливая.

— От нас? — изумилась девушка, севшая на подоконник с дружком-молчуном в обнимку.

— Да, Игоряха, некрасиво, — укоризненно сказал Флип. — Но мы не обижаемся, правда? — призвал он в свидетельство остальных. — Лишь бы вам было хорошо. За прекрасную даму! — предложил он тост.

Все, кроме хозяина квартиры, выпили.

— А вдруг она вместо себя прислала древнюю старушку? — затуманился Жучок.

Это предположение вызвало гомерический хохот.

— Одинокая старушка желает познакомиться, — подхватил Флип, разливая по второй.

— За старушку! — умиленно воскликнула девушка.

Молчун протянул Игорю бокал, но тот отказался.

— За старушку он не хочет. Что из этого следует? — Флип обвел взглядом компанию. — Из этого следует, что приходила не старушка! Но тогда кто же? А это… — он понизил голос, будто рассказывал страшную историю, — а это был… дядя Степа-милиционер!