Лью опустился на песок рядом с девушкой.

— Зачем тебе этот маскарад?

— А ты не догадался?

— Хм… Понятно. Однако, у тебя это отлично получилось. Ты ввела в заблуждение всех, даже меня.

— Вот как?

— Да. То я думал, что ты девушка, то, что парень… Особенно меня озадачили ваши отношения с Лил… Вы там не притворялись?

— Девушка может доставить другой девушке наслаждение, не хуже вас.

— Хм…

— Некоторые виолки в своём нетерпении к мужчинам доходят до того, что не признают их вообще, даже как самцов… Когда мне было пятнадцать, я познакомилась с одной девушкой из охраны королевы. Истинная виолка, недавно приехавшая с Оллина — жёсткая, хладнокровная, бездушная… Она терпеть не могла мужчин. Мы как-то сблизились и затем подружились. А потом она показала мне, как можно обходиться без мужчин и получать телесное наслаждение… Мы любили друг друга до тех пор, пока мать не узнала о нашей связи и не отправила меня к отцу в Ледеберг. Она не хотела, чтобы я уподобилась этой девице, ведь она рассчитывала на внучку. До тех пор, пока я не познакомилась с мужчиной и не познала мужскую любовь, я думала, что это противно и грязно… Но Ремм — да примут Небеса его душу! — показал мне, что любить мужчину не менее приятно, чем женщину.

— Но Ремма нет, и ты взялась за старое, — усмехнулся Лью. Протянув руку, погладил девушку по спине, как бы стряхивая песчинки. — Хочешь, я докажу тебе, что не только Ремм настоящий мужчина…

Алоис усмехнулась и перевернулась на спину, подставив солнцу плоский мускулистый живот и твёрдую торчащую грудь.

— Уверен в своих силах?

— А ты испытай меня…

— Раздевайся.

Лью, не ожидавший такой быстрой победы, с подозрением взглянул на девушку.

— И что дальше?

— Хочу посмотреть на тебя и оценить твои достоинства.

— Мне есть, чем гордиться, — горделиво улыбнулся мужчина.

— Так покажи свою «гордость».

Лью, не торопясь, сбросил одежду и представил девушке обнажённое мускулистое тело, покрытое испещрённой шрамами кожей. Фигура у парня была хорошая, да и остальное в полном порядке. Алоис удовлетворённо цокнула языком. Легко поднявшись, прижалась к Лью всем телом и соблазнитель потёрлась о чресла. Закинув руки на шею, прошептала:

— Возьми меня, если сумеешь…

Затем повернулась и побежала к воде. Лью сорвался с места и ринулся за ней. Они ворвались в воду, как пара молодых жеребчиков, подняв в воздух тучу брызг. Задорно смеясь, гонялись друг за другом, ныряя и плескаясь. Наконец, Лью поймал Алоис и заключил в объятия. Его губы жадно припали к соблазнительным губам девушки. Она ответила на поцелуй с не меньшей страстью. Они целовались и ласкались, пока обоих не охватило возбуждение, затем предались любви прямо в воде. Продолжили на берегу, а закончили в кустарнике уже под вечер.

В лагерь вернулись поздно вечером, когда на западном небосклоне тухли последние краски зари, еле волоча ноги от усталости. Сразу же завалились спать, даже не поужинав. Алоис спала так крепко, что даже робкие ласки Лил не смогли её разбудить.

Через несколько дней обоз прибыл в Таормин. Здесь с наёмниками расплатились, согласно договору, и распустили. При расставании сообщили, что ждут желающих по тому же адресу через месяц. Томис и Айвен решили переждать месяц и вновь наняться в охрану, а Лью заявил, что хочет вернуться в Илларию и проведать родных. Алоис решила поехать вместе с ним, так как ещё не была в Илларии и хотела посмотреть эту страну. Но она не собиралась тащить за собой подруг, поэтому отдала Ловейю Томису, на которую тот положил глаз уже давно, а Лилас вручила Айвену, взяв с него слово, что он будет заботиться о девушке и обращаться с ней хорошо. Затем друзья распрощались и расстались, разъехавшись в разные стороны. Алоис и Лью отправились на восток, к границам Илларии, а Томис и Айвен вернулись в гостиницу.

Спустя три дня путешественники въехали в Илларию и оказались в провинции Ассналь — дикой, гористой, малонаселённой, покрытой густыми труднопроходимыми лесами. Ассналь, как и соседняя с ней провинция Иртан, пользовались дурной славой, так как кишели отрядами вальдо, для которых здесь было полное раздолье. Алоис и Лью держались настороже, не покидали наезженных дорог и никогда не ходили по одному — в любой миг можно нарваться на разбойников. Даже спали они в обнимку не друг с другом, а со своими верными мечами.

Но избежать встречи с вальдо всё-таки не удалось. Как-то в полдень, когда искали место для привала, они наткнулись на лесную поляну, на которой расположились люди и стояли осёдланные кони. Хватило одного взгляда, чтобы понять, что они крупно попали. Лью выдохнул:

— Вальдо… Делаем ноги!

Круто развернув коней, друзья бросились прочь. Сзади послышались грубые окрики, а вскоре и шум погони.

Сначала беглецы мчали по дороге, но, поняв, что так им не оторваться, свернули в лес и помчались напрямик. Неожиданно лес закончился, и всадники оказались на берегу реки. Осадив коня, Лью посмотрел на реку и произнёс:

— Если я не ошибаюсь, это Икел, а на той стороне начинается провинция Орхаут. Её правитель ненавидит вальдо и борется с ними всеми силами, поэтому они не рискуют появляться на его землях. Наше спасение на той стороне!

Но берег был слишком крут, чтобы они могли спуститься к воде. Беглецам пришлось поехать вдоль берега, выискивая удобное место для переправы.

Правый, скалистый, берег Икела, везде обрывался в воду отвесной стеной, а внизу шумело быстрое течение, пенясь у выступающих из воды камней. Алоис и Лью ехали вниз по течению, а вальдо неотступно следовали за ними, неотвратимо приближаясь. То ли кони у них были сильнее, то ли кони беглецов устали — но вальдо постепенно настигали, умело отрезая жертв от леса и прижимая к реке, понимая, что тем уже некуда деться.

Неожиданно Алоис остановилась на вершине крутой скалы, нависавшей над водой, и воскликнула:

— Так мы загоним лошадей и не спасёмся! Прыгаем здесь и положимся на богов!

— Мы ведь разобьёмся! — попытался возразить Лью.

— Дважды не умирают! Я предпочитаю утонуть, чем попасть в лапы вальдо, — ответила виолка и, стегнув коня, направила его на край обрыва. Конь испуганно захрапел и попятился назад, но виолка, правя твёрдой рукой и подгоняя его ударами плети, заставила приблизиться к пропасти и взмыть в воздух. Лью проследил, как они скрылись под водой, подняв в воздух тучу брызг. Через мгновение над водой показались две головы. Алоис соскользнула с седла и плыла рядом с конём, держась за уздечку.

Лью пробормотал краткую молитву и тоже послал коня вперёд. Лишь только он скрылся под водой, на скале показались преследователи. Они разочарованно взвыли, поглядывая на ускользнувшую добычу. Внезапно один сдёрнул с плеча лук и открыл колчан со стрелами. Вальдо одобрительно засмеялись и начали делать ставки, со скольких выстрелов стрелок поразит цель.

Первые стрелы пролетели мимо. Затем одна, с глухим стуком, впилась в седло Алоис, а вторая попала в Лью. Оглянувшись, девушка увидела, что конь Лью плывёт сам, а возлюбленный бьётся в агонии, окрашивая воду кровью, и из его шеи торчит древко стрелы.

— Лью! — воскликнула она. — Лью!..

Дёрнув уздечку, девушка повернула коня и направилась к товарищу. Она уже приближалась к нему, когда в воздухе просвистела ещё одна стрела и впилась в тело несчастного илларийца. Тот замер, распластавшись на воде, и медленно начал погружаться.

— Лью! — в отчаянии закричала виолка.

В воздухе вновь засвистели стрелы. Девушка почувствовала тупой удар в плечо и левая рука мгновенно онемела. От неожиданности, она погрузилась под воду и чуть не захлебнулась. Вынырнув, с яростью выдернула стрелу и повернула обратно. Она чувствовала, как слабеет тело и кружится голова, и боялась, что не сможет достичь далёкого спасительного берега. Правой рукой она вцепилась в седло и подтянулась вверх, лёгши грудью поперёк седла. Преданный конь, поглядывая на хозяйку умным взглядом, рванул изо всех сил, стараясь уплыть от опасного места, пахнущего кровью и смертью. Но их догнали ещё две стрелы. Одна попала в шею коня, к счастью, лишь оцарапав её, а вторая вонзилась в ногу Алоис, пронзив её насквозь. Девушка глухо застонала, а конь пронзительно заржал, тряся головой, отчего Алоис едва не свалилась с седла.