Мне нужно поговорить с кем-то и узнать, что было сказано при вынесении приговора, когда они заставили меня уйти. Джек работает, и, если я поеду к нему, он не станет говорить со мной в офисе. Он может вообще не захочет со мной разговаривать. Джек вообще-то странный. Открыто говоря о некоторых вещах, умалчивает другие, как, например, то, что мой отец его нанял, чтобы за мной шпионить.

Арлин Синклер тоже знает, что случилось, но и он на работе, и вероятно, тоже ничего мне не скажет. Но его сын молчать не будет.

Я разворачиваюсь и еду в другом направлении, к таунхаусу Ройса. Я не разговаривал с ним со времени нашей поездки в Вегас. Я не совсем уверен, что он дома. Если так, то он, сто процентов, все еще спит. Обычно Ройс не встает до десяти, а сейчас восемь, поэтому есть вероятность, что меня могут не пропустить мимо ворот.

Добравшись до его дома я жду, пока охранник сообщит Ройсу. Он, должно быть, согласился меня принять, потому что ворота открываются и меня пропускают внутрь.

Ройс встречает меня на пороге полностью одетый.

— Пирс.

Я вхожу, удивленно оглядывая его с головы до ног.

— Куда-то собираешься?

— Мне нужно через час встретиться со своим наставником и выслушать лекцию о моем поведении.

Его наставником является Сесил Рот, человек, с чьей помощью мой отец отправился в Европу несколько недель назад. Они во многом схожи: повернуты на дисциплине и всегда следуют правилам. Я предполагаю, что именно поэтому организация дала ему Ройса в ученики. Они думают, что Сесил сможет держать его в ежовых рукавицах, но пока это не работает, возможно, потому, что Сесила никогда не бывает рядом. Он всегда уезжает по делам, поэтому встречается с Ройсом четыре или пять раз в год.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашиваю я, присаживаясь на стул в гостиной.

Синклер расстегивает пиджак и садится напротив меня на диване.

— Мой отец рассказал тебе, что случилось?

— Он пришел ко мне и спросил, знаю ли я, где ты.

Ройс закатывает глаза.

— Глупый старик лучше бы думал о своем бизнесе. Мне не нужно, чтобы он за мной следил.

— Он волновался, и у него были на то основания. Ты попал в больницу.

— Я был в порядке. Самолет был готов взлететь, как только бы я вернулся. И мне не нужен отец, я не пятилетний мальчик.

Вот еще один пример, когда Ройс не понимает, насколько ему повезло. Его отец заботится о нем, вылетает в Вегас, чтобы убедиться, что его сын благополучно вернется домой, а Ройсу наплевать.

— Так что же там произошло? — интересуюсь я.

Он кладет руку на спинку дивана.

— После твоей свадьбы я перепихнулся пару раз с той девчонкой. Затем пригласил своих друзей на вечеринку, и там оргия началась...

— Я не имел в виду твои сексуальные забавы. Я спрашивал, как ты попал с передозировкой. Обычно ты более щепетилен в этом вопросе.

— Так и есть. — Ройс смахивает невидимую пылинку с костюма. — Думаю, одна из проституток, с которыми я был, что-то подмешала в мой напиток.

— Зачем?

Он равнодушно пожимает плечами.

— Ей показалось, что я с ней был слишком груб. Поэтому, думаю, она решила меня вырубить, чтобы я не стал мучить ее подружек.

— Ройс, тебе нужно остановиться.

— Я уже в порядке, и ничего не принимал в течение двух дней.

— Я не о наркотиках, а о проститутках. Ты не можешь злоупотреблять своей властью над женщинами, даже над такими.

— Не начинай читать мне нотации, Пирс. А если продолжишь, я устрою еще одну встречу с твоей маленькой подружкой Софией. — Он ухмыляется.

— Не смешно. Не смей даже думать об этом.

— Откуда ты знаешь эту девушку? Изменяешь Рэйчел?

— Нет. Шел, я имею в виду, София, живет с ней в одном доме, они соседки.

— Какое совпадение. — Он громко смеется. — Рэйчел знает?

— Она знает лишь то, что София и я были близки, но не в курсе при каких обстоятельствах. — Я тут же предупреждаю его, чтобы не болтал языком. — И она не должна узнать, ты слышал на собрании. Рэйчел никогда не узнает ни о чем касательно организации.

— На каком это собрании? — Ройс широко зевает. — Черт, как я устал.

— Суд. Тебя что, вчера не было?

— Нет. А что? Кого судили?

— Меня, за то, что женился на Рэйчел.

— Черт, быстро. — Он наклоняется вперед, упираясь локтями о колени. — Так что они будут с тобой делать? — Его глаза расширились, и он усмехнулся. Широко и чрезмерно восторженно.

— Ты понимаешь, что выглядишь психом, когда так возбуждаешься от того, что твоему другу грозит наказание?

Ройс хихикает.

— Меня обзывали и похуже. Так что они решили?

— Я не знаю, поэтому и приехал сюда. Хотел бы я знать, о чем они говорили. Меня заставили покинуть комнату, чтобы они могли обсудить наказание, но, когда я вернулся, мне сказали, что решение вынесут на высшем уровне.

— Тогда я ничего бы и не сказал тебе, даже если бы был там.

— Да, но я уверен, что обсуждались различные варианты, и мне нужно знать, что именно.

— Ну, не могу тебе помочь, меня там не было.

— Твой отец был там, как думаешь, он мне что-нибудь скажет?

— Нет. Он слишком беспокоится о соблюдении правил. Почему бы тебе не спросить своего отца? — смеется он. — Я уверен, что множество идей касательно твоего наказания предложил именно он.

Я раздраженно вздыхаю.

— Ты не можешь находить это забавным. Они могли бы меня убить.

Ройс встает и застегивает пуговицы на пиджаке.

— Они этого не сделают. Им нужен кто-то, чтобы управлять вашей химической компанией, если твой отец умрет.

— Я не буду ею управлять, он меня уволил.

Ройс снова смеется.

— Ладно, теперь это реально становится забавным. Твой собственный отец тебя уволил? Старик Холтон всегда одна сплошная неожиданность. Так он уволил тебя за то, что ты женился на Рэйчел?

— Он не сказал этого прямо, но я предполагаю, что да, по этой причине.

— Они позволяют тебе остаться с ней?

— Да, но я должен был согласиться никогда не рассказывать ей об организации.

Ройс поправляет галстук.

— Итак, мой план сработал.

— Да, и еще раз спасибо за помощь.

— Когда ты узнаешь о своем наказании? — Он подходит к зеркалу, висящему на стене, и рассматривает свое отражение.

— Они мне не скажут.

— Что ты имеешь в виду? Они обязаны тебе сказать.

— Часть моего наказания заключается как раз в том, что мне не скажут, что они будут делать со мной, и когда именно. Поэтому я никогда не узнаю, закончилось ли мое наказание или я все еще жду его.

Синклер резко поворачивается ко мне лицом.

— Я прямо вижу под всем этим подпись Холтона Кенсингтона. Ты знаешь, это его идея.

— К моему сожалению, вероятно, ты прав.

— Твой отец - псих, а не я.

— Я, пожалуй, пойду, а ты собирайся. — Я встаю и иду к двери.

Ройс следует за мной.

— Думаю, нам вчетвером следует сходить на ужин. Ты с Рэйчел, и я с Викторией.

— Нет. Рэйчел и Виктория не поладят.

— Виктория ни с кем не ладит. Пойдем, ты не можешь вечность ее прятать. Она должна будет сопровождать тебя на общественные мероприятия, так что в итоге все будут с ней встречаться.

— Я поговорю с Рэйчел об этом. До свидания, Ройс.

Я возвращаюсь в лофт, и когда захожу внутрь, Рэйчел уже там. Она подбегает ко мне и крепко обнимает.

— Я сдала тест!

— Как все прошло?

— Хорошо, это такое замечательное чувство! Я самая первая сдала, поэтому официально свободна!

— Ты не поедешь на последние лекции?

— Может быть, я еще не решила. — Она смотрит на часы, а затем на меня. — Что ты делаешь дома? Ты что-то забыл?

— Меня уволили. — Я подхожу к кожаной кушетке и сажусь, закидывая ногу на ногу.

— Твой отец тебя уволил?

— И еще отрекся от меня. Все в один день, весьма продуктивно.

Я шучу, но в глубине души часть меня ощущает горечь и обиду. Увольнение не особо беспокоит, но, когда мне говорят, что мои родители не хотят иметь со мной ничего общего, это вызывает в груди боль и оцепенение.