Док спас несколько обреченных страдальцев – сделал им пересадку кожи, когда рана кровоточила, но еще не нагноилась. Кожу для пересадки брал с ягодиц пострадавшего сталкера. Работа тонкая, но не столь уж сложная. Сложность состояла только в том, чтобы по возможности срезать более тонкий участок кожи. В хирургических ожоговых отделениях для такой манипуляции существует специальный инструмент – дерматом. Понятно, что дерматома у Дока в наличии не имелось, но ничего, справлялся – рука у него твердая и уверенная.

С деревьев во дворе «малосемейки» свисали «рыжие волосы». Потому Хомяк смело спрыгнул вниз и сразу начал протаптывать тропинку в густой поросли. Док, выдерживая положенный строй и режим движения, десантировался вслед за ним, а Крокодайл замкнул крохотную колонну. Они продвинулись вперед метров на тридцать, строго, след в след идя за Хомяком, когда Док заметил справа, метрах в двух, лежащий прямо на ветвях лещины странный предмет. Он был почти закрыт листвой, но, тем не менее, привлек внимание Дока.

– Хома, постой! – крикнул Док в спину основного. – Посмотри, что это такое?

Хомяк притормозил, послушно вернулся назад – еще одно правило Зоны гласило: «Если партнер, даже “отмычка”, заметил нечто странное, разберись по полной схеме».

– Где?

– Вон там. – Док ткнул пальцем в куст.

Хомяк вгляделся внимательно и ахнул:

– Ни х… себе!

Потом задумчиво почесал затылок, отчего каска съехала ему на лоб, и хмыкнул:

– Ну конечно, ты же, Док, врач – вот тебе и чисто лечебный артефакт. А интересно, как же я так лоханулся и прошел мимо?

– Хома, объясни толком, что это такое?

– А это, Док, скажем так, приличия ради… «бычий фаллос», редкий и очень дорогой артефакт. Вот его ты и обменяешь на ПДА, а сверху еще и навар жирный полагается, тысяч на сто юаней.

– Правда? – обрадованно оскалился Док.

– Точно, – подтвердил Крокодайл.

– А что он умеет делать, этот «бычий х…», скажем так, приличия ради?

– А он, Док, лечит женское бесплодие. Стоит фаллос на мгновение ввести во влагалище бесплодной бабы, и после этой врачебной манипуляции она беременеет от первого же мужика. Даже если и он бесплоден или импотент.

– Как? Этого не может быть! – От изумления Док выкатил глаза.

Хомяк усмехнулся и уверенно кивнул.

– Может. Я, правда, не владею исчерпывающей информацией. Оно мне и на фиг не нужно, я ведь не врач. Но точно знаю: самые элитные клиники во Внешнем Мире выкатывают за «бычий фаллос» бешеные деньги. Речь идет о миллионах долларов.

– А если у женщины нет маточных труб? А если… – запричитал Док.

– Слушай, – скривился Хомяк, – не грузи. Забирай артефакт – он твой, и для него не нужен контейнер. Просто снимай с куста и клади в карман. А теперь валим, поскорее валим отсюда. Ходка себя оправдала, благодаря твоей… хм… наблюдательности. Молодец, добрый сталкер из тебя получится!

Польщенный похвалой Док скоренько метнулся в кусты и аккуратно, бережно, с придыханием снял с ветвей куста свою первую драгоценную находку. Первый подарок Зоны.

Легкий, почти невесомый артефакт своими размерами и формой действительно напоминал член. Только не бычий, а человеческий. Чуть изогнутый, бугристый цилиндр, длиной сантиметров в двадцать, утолщался с одной стороны и сужался с другой. Вот только цвет – густо-бурый – никак не соответствовал стандартам.

Док трепетно засунул артефакт в нагрудный карман камуфлы и застегнул застежку-молнию.

– Уходим, уходим, – торопил Хомяк.

Они выстроились привычным порядком и двинулись в свой, такой близкий и такой трудный, путь. Добрались благополучно и быстро – привалил наконец-то сталкерский фарт. Потом, уже на базе Бармена, Хомяк с Крокодайлом устроили для него настоящий праздник. Обряд посвящения согласно сталкерским законам и обычаям.

Каноны соблюдались строго. Вначале с Дока сняли штаны, потом прогнули его «раком» и нещадно отхлестали по голому заду пучком «рыжих волос». Процедура унизительная, но глубоко символичная. Не задавайся и не заносись, мол, сталкер, потому как Зона, если не угодишь ей чем, моментально прогнет тебя «раком» и отхлещет раз, но навсегда. После этого Доку не отрываясь пришлось выпить из горла чекушку водки. Затем наконец Хомяк торжественно вручил ему ПДА и произнес трогательный спич. Захмелевший Док чуть не прослезился, потому как по словам Хомяка выходило, что он «надежный товарищ, проверенный боец, талантливый ученик, который наверняка превзойдет своего учителя. И вообще, он, Док, – такой супер-пупер, что только держись. Да, молод, но это скорее достоинство, чем недостаток. Да, неопытен, но это дело наживное. А в целом – редкий молодец».

Обряд посвящения закончился грандиозной попойкой. Попойка закончилась не менее грандиозной, но полюбовной дракой. Драка закончилась обрядом примирения и братания. А потом Дока в бессознательном состоянии вынесли из бара и любовно уложили на койку в комнатушке, которую Бармен высокопарно именовал «номер люкс».

Утром Док очнулся совершенно разбитым и немощным, но счастливым. Да, пусть язык прилип к верхнему небу, пусть в голове гудит набатный колокол, а перед глазами мелькают серые мушки, зато на левом запястье у него ПДА. Его персональный ПДА! И оператор в Центре уже знает – появился в Зоне новый сталкер по кличке Док.

Он встряхнулся, помотал головой – кажется, так глубоко погрузился в воспоминания, что даже задремал в кресле.

«Теряю форму, попробовал бы я вот так отключиться в Зоне посреди рабочего дня, – отчитал себя Док. – Немедленно чашка крепкого кофе – и на «золотой промысел».

Сказано – сделано. Короткий звонок на ресепшн – и через пять минут чашка кофе дымилась на столе. Док сделал глоток, затем вывесил снаружи на двери табличку «Не беспокоить», заперся и принялся за работу.

Все необходимое – несколько серебряных перстней, цепочку, пластмассовую ванночку – он приобрел накануне утром. Бижутерию выбирал в дешевых ювелирных магазинах. Качество работы не интересовало: главное – чтобы кольца и цепочка были как можно массивнее, тяжелее. Купеческий, так сказать, стандарт.

В ванночку он набрал обыкновенной воды из-под крана, поставил ее на стол, прямо перед собой, выложил перстни, цепочку. Затем опустил в воду «золотую звезду». Вода помутнела немного, а потом прямо на глазах начала приобретать золотистый оттенок. Док сделал минутную паузу, задержал дыхание, как перед прыжком в воду, и аккуратно опустил в ванночку бижутерию.

Бывалые сталкеры в Зоне болтали разное. Никто не сомневался в существовании философского камня и в существовании «исполнителя желаний». Вот только никто никогда не видел их в глаза и все оканчивалось досужими домыслами на уровне сталкерских баек. Болтали, что для того, чтобы металл превратился в золото, необходимо металлическую вещь поместить вместе с артефактом в мочу – неважно какую, человека или животного, – и прокипятить в течение десяти минут. Хорошо, прокипятить в моче – так прокипятить. Но как выглядит артефакт под названием «философский камень» и где, в каких местах его искать, никто не знал.

Варианты предполагались разные – ключ, камень, жидкость, гель, порошок, ограненный алмаз… Где искать? Прямо под реактором, в земле, в первый час после выброса в тоннеле «Черного Сталкера», в схроне Болотного Доктора…

Да что только ни говорили сталкеры по пьянке, когда фантазия играет и хочется чего-нибудь эдакого, экзотического! А ведь если призадуматься хорошенько, жили они, сталкеры, в нереальном, фантастическом мире, который разум обычного человека ни объять, ни объяснить не в силах. Выше все это человеческого понимания. А они жили и свыклись. И хотя чудеса случались там каждый божий день, сталкеры воспринимали их как должное, как привычный кусочек обыденной жизни.

Теперь же Док реально столкнулся с понятием, которое для сталкерской братии в Зоне являло настоящее чудо. А потому и воспринимал его как чудо. Вот бижутерия пожелтела слегка, а потом приобрела интенсивно оранжевый цвет. Всего-то пять минут дела. Док пальцами достал перстни, цепочку, встряхнул, подул зачем-то, хотел еще поплевать, как рыбак на червяка – для удачи, но сдержался.