Глава 17

Онорак (возможно).  Город-которого-нет. Бункер. Сад. 2114 год, 25 февраля, 12:09 по данным СВ. 10:49 реального времени.

Сатурна.

Сидя на скамейке, которая, кажется, стала моим любимым местом в этой проклятой обустроенной клетке, я размышляла о том, что произошло со мной. Если честно, то каждый раз, когда оставалась одна, я всегда размышляла об этом. И сейчас был именно такой случай.

С самого утра все жильцы бункера, кроме Риги и Воин, поглядывали на меня каким-то странным взглядом, будто я экспонат в музее, если конкретнее – заспиртованный урод в Кунсткамере. Так же все знали, что я так и не научилась взывать к Дару, и это пугало их.  «Без способностей ты не годна на спасение мира», - заявила Воин утром в столовой. Можно подумать, мне очень хочется спасать его. На каждую реплику провидицы (да что там, при каждой мысли о ней) я мысленно ощетинивалась острыми иголками на весь мир и, в большей степени, на нее. Хотелось ударить ее, но что-то меня держало. И это что-то, временами, давало забыть мне о том, как Воин со мной поступила. Но такое забвение никогда не длилось особенно долго.

И сейчас, словно в ответ на эти мысли, я услышала мерный скрип одного из колес ее инвалидной коляски. Ну что теперь-то ей от меня нужно?!

- Ничего особенного.

Как же я ненавидела, когда она отвечала на мои мысли.

Руки женщины были скрыты в карманах черного балахона, служившего прикрытьем для железных частей ее тела. Утреннее солнце отражалось от металлической пластины на голове провидицы, словно она надела блестящую корону. Корону беспрекословного лидерства в нашем маленьком «бункерном государстве». Я нервно хмыкнула, в ответ на свои мысли. Выцветшие впалые глаза провидицы сосредоточились на моих, и снова в них что-то блеснуло. Едкие мысли испарились, как будто их и не было.

- Если ты так и не научилась использовать Дар, то научись, хотя бы, стрелять. Это тоже пригодится, – изъяснила провидица цель своего визита. – Кариада неплохо стреляла, а память тела работает весьма неплохо, лучше чем память мозга.  Это-то должно у тебя получиться.

С этими словами, она достала руку из кармана своего черного балахона, в которой был зажат пистолет. Провидица кинула его мне. Оружие сделало двойное сальто в воздухе, и я неуклюже поймала тяжелый пистолет, едва его не уронив. Из другого кармана женщины показалась рука с консервной банкой, в которой, судя по этикетке, ранее хранилось желе. Воин поставила банку на лавку боком, донышком к себе, и поправила, дабы та не укатилась. Мишень.

- Отойди-ка к входу в бункер.

Я сделала, как она просила и, зная, что нужно делать дальше, прицелилась в банку, держа двумя руками пистолет. Воин кивнула, давая добро на стрельбу, и я выстрелила.

Раздался оглушительный треск. Отдача дернула мои руки, и пуля полетела куда-то, но совсем не в цель. Я оглянулась на провидицу.

- Перезаряжай, – велела она, протянув мне полную обойму патронов.

- Но я не знаю как! – я помотала головой, в дополнение к своим словам, но все же, взяла ее.

- Перезаряжай! – теперь Воин почти кричала. С ее двойным голосом это слышать было весьма пугающе, но я более-менее привыкла.

Я снова помотала головой, и посмотрела в ее впалые глаза. Они так и выражали желание, что бы я перезарядила оружие, хотя я понятия не имела,  как это делать. Еще пару секунд мы в упор смотрели друг на друга. Поняв, что если я этого не сделаю, она от меня не отстанет, изучающим взглядом я окинула пистолет. Никогда не держала в руках оружие, за исключением этого и недавнего случая с «игрушкой» Вайлис. Мои пальцы ощупывали пистолет, как будто пытаясь догадаться, как же делается то, что приказала сделать Воин.

«Вот оно!» - прозвучала в голове ликующая мысль. Вдруг, пальцы, будто не повинуясь мне, вынули магазин, со щелчком передернули затвор, сделали еще какие-то хитроумные (для того что бы я могла понять их) операции, снова передернули затвор и переключили предохранитель.

- Что я говорила про память тела. – улыбнулась Воин.

Никогда не видела, что бы эта женщина улыбалась, и поэтому, ее улыбка показалась мне улыбкой дьявола – хищной и самодовольной. Надеюсь, только показалась…

Я ничего не ответила.

- Ну, что же, тренируйся дальше, – провидица перестала улыбаться (хорошо, что она это сделала, иначе от такой улыбочки у меня точно начался бы нервный тик) и удалилась восвояси, оставив меня наедине с самой собой. И пистолетом.

Делает из меня машину для убийства. Снова мозг заполонили темные мысли. Вот будет глупо, если та, кого эта женщина научила стрелять, однажды пробьет ей сердце свинцовой пулей…

Я выстрелила, представляя, что вместо консервной банки на скамейке сидит сама Воин. Снова раздался оглушительный выстрел, и банка слетела с лавочки, теперь украшенная дыркой в середине дна. В яблочко. Я, словно гангстер, дунула на дуло пистолета, довольно ухмыльнувшись. Получай, диктаторша.

- Ты похожа на мою сестру, – внезапно проговорил детский тоненький голос за моей спиной. Я вздрогнула, и (во всяком случае, мне так показалось) покраснела, застуканная наедине со своими садистскими мыслями.

Обернулась. Вайлис стояла передо мной на расстоянии метра. Девочка отпрянула прочь, как только увидела мое лицо. В ее широко раскрытых зеленых глазах застыл ужас. Но отчего она так на меня смотрела, я не могла понять.

- Т-ты… - сбивчиво начала она, – ты забрала ее тело!

Едва она произнесла это обвинение, ужас в ее глазах смешался с гневом. Такое заявление огорошило меня, и я сама испугалась резкого всплеска ее ярости, невольно отступив на шаг назад.

- Я… Я не забирала. Это твоя мать, она… - не знаю, почему я вдруг начала оправдываться перед ней, ведь я не обязана этого делать. Имеют ли смысл оправдания за то, в чем я не виновата, тем более для ребенка, отставшего в развитии на семь лет из-за психологической травмы? Да, но вот одну деталь в своем размышлении я упустила. Психологическая травма связана ни с кем иным, как с Кариадой, в теле которой и находилась моя душа. Но и не это являлось загвоздкой, а то, что никто ничего не сказал ребенку о том, что Воин переселила мою душу в тело сестры Вайлис.

- Ты украла у меня мою сестру, – голос девочки был похож на что-то среднее между шипением и шепотом. Она встала в боевую стойку, вытянула руки перед собой, зло сузив глаза. В ее ладонях начали образовываться сгустки серебристой энергии, которые увеличивались в размерах с каждой секундой. Я испугалась, и пистолет выскользнул из руки, мягко упав на землю. В этот момент мне даже в голову не приходило, что способности девочки настолько малы, что она не сможет навредить человеку.

Когда сгустки оторвались от ее ладоней и пустились по прямой траектории в меня, я вскрикнула и машинально выбросила руки вперед, защищаясь.

И вдруг почувствовала тепло, как и тогда, когда пыталась вызвать Дар. Оно разливалось по телу, начиная от сердца, и, когда достигло кончиков пальцев, внезапно оторвалось от них и понеслось прочь в виде потока серебристой энергии. Тепло пульсировало во мне, и снова отрывалось от рук, увеличивая поток. От его нарастающей мощи меня качнуло. Сообразив, что происходит, я резко опустила руки, и энергия тут же перестала вырываться из них.

 Это был Дар, наконец-то у меня получилось, но рада я не была. «Вайлис!» – прозвучало в голове. Теперь я не боялась ее; меня пугало то, что могло случиться с ребенком. Вайлис больше не стояла передо мной и не угрожала мне. Где же она? Вдруг я убила ее своим Даром?!

Я закрыла глаза и про себя стала считать до десяти. Обычно это помогает мне успокоиться. И где-то на цифре пять я широко распахнула их, застигнутая врасплох новой мыслью. Почему я стою?! Может, она умирает, а я могу спасти ей жизнь, но я стою, как фонарный столб! Оглянись же по сторонам, она не должна исчезнуть!

Я воспользовалась советом внутреннего голоса и начала глазами искать Вайлис.