А потом появились люди, и все началось сначала. И вот, теперь здесь  мы. Онорак дала нам много времени, чтобы прекратить войны, остановить бесплодные жертвы. Сменилось множество Смотрящих, последним из которых стала Кариада. Но, когда она умерла, бремя Смотрящего перешло ко мне. А когда вы соединили мою душу с телом Кариады, вы нарушили этот цикл, и частица души Смотрящего ускользнула из тела, оставив за собой осадок – Дар разрушения. Теперь она не владеет плотью и находится где-то рядом с нами, бесполезна для этой планеты. Вайлис видела ее. Именно сущность Смотрящего, отделившаяся от… меня, выгнала девочку из бункера. Чтобы убить. Чтобы она ничего не смогла рассказать нам.

Должна признаться, сами того не ведая, вы открыли прекрасную возможность уничтожить Онорак, переселив мою душу в тело Кариады, хоть это мне и не нравится. Потому что обычный Смотрящий не может убить Онорак, Смотрящий – это часть Онорак.

Все, кроме Воин, которая вынула эту информацию из моих мыслей, смотрели на меня с широко открытыми глазами. Я остановилась, перестав расхаживать туда-сюда, и покачала головой.

- Возможно, это глупо, но… Еще глупее то, что теоретически, я смогу уничтожить Онорак. Но представьте себе, как маленький человек сможет разнести на кусочки целую планету?.. – я издала нервный смешок.

- Значит, уничтожив СВ, мы ничего не сделали? – осторожно спросил Брайан.

- Сделали, – я помотала головой. – Мы разрушили связь Онорак с Землей. Теперь она не сможет приказывать и внушать свою волю приспешникам.

- Ральф бы тобою гордился, – произнесла Воин, – хотя жаль, что его предположение о том, что СВ глушит связь, ошибочно. Он рассказывал мне о своих предположениях, о том, что сфера в потайной комнате исчезнет, если сломается СВ.

Ральф… Зря она снова напомнила о нем. Недавние, еще очень свежие воспоминание снова начали больно жечь душу. Я скорбела по нему даже больше, чем по Вайлис, хотя трудно было себе признаться, что смерть ребенка ужаснет и потрясет меня меньше, чем смерть взрослого мужчины, к характеру которого можно применить без зазрения совести словосочетание « махровый шовинизм[9]».

Но не одна я так страдаю. Взгляд невольно встретился с глазами Воин, из которых не уходила печаль. Строгая, командирская личность уступила место старой скорбящей матери, потерявшей уже обеих своих дочерей.

- Глупо, не глупо, - нарушила она молчание печальным, совсем не командирским тоном, – а мы найдем способ, как уничтожить планету и сбежать отсюда. До того, как с нами случится то, что произошло с атлантами.

Глава 33

Открытый космос. Орбита Земли. Исследовательский корабль класса «А» «Гиперион», каюта Алисы Ден. 2114 год, 27 февраля, 14 ч 07 мин спустя остановки работы СВ.

Эвелиса

Вот уже почти целый день прошел, как я нахожусь на корабле. Все это время я ни разу не покидала каюту, объясняя всем, что очень занята подготовкой к репортажу. Еду доставляли прямо в каюту, как важной персоне. Все это было немного странно и очень непривычно. Я боялась, что секрет будет раскрыт, и постоянно была в напряжении. Ни Деклака ни Брайана рядом не было, и я не знала, что делать дальше, когда доберусь до планеты Онорак, хотя они обещали найти другой способ прибыть сюда, заверили, что все будет нормально. Я же не умею ни вести репортажи, ни настраивать этих роботов для съемки, которые, выключенные, мирно стояли в каюте у стены, накрытые белой тканью, словно памятники. Весь план рухнет окончательно. Да он и так уже рухнул, когда я оказалась на корабле совершенно одна. Ну хорошо, не одна… С кучей исследователей и прочих неизвестных мне людей, которые рано или поздно узнают, что я не та, за кого себя выдаю, а всего лишь обычная девушка, студентка, начинающий креативный художник. И никакая не журналистка.

Дело еще и осложняло то, что кто-то на корабле сломал антенну, и теперь «Гиперион» не мог связаться с внешним миром. Все это меня ужасно пугает, и создается впечатление, что кто-то определенно знает, что я не та, за кого себя выдаю.

Ах, нет, это всего лишь предрассудки, сказала я тогда себе. По крайней мере, могу в любой момент посмотреть на часы и узнать, сколько время. И вот надо было случиться такому – секундная стрелка на часах, сделанных под какой-то стиль двадцатого века, вдруг остановилась. И они замерли на «09:54».

С тех пор они так и не пошли. Может села батарейка?.. Мне не спалось, и мысли об этом не покидали голову. К тому же, я плохо засыпала на новом месте. Да и вообще в космосе, где непонятно, ночь сейчас, или день. А если бы часы работали, то время было бы примерно около полуночи.

Я встала с кровати, в которой спала в желтой майке и серых расклешенных спортивных штанах, найденных в багаже Алисы Ден. Одежда мне немного велика, но другой не было. Нажала на выключатель, и зажегся свет. Подтащив стул к входу в каюту, я забралась на него и сняла часы с гвоздика, на котором  они висели. Открыв крышку, взглянула на батарейки. Индикатор использования на обеих горел зеленым и был заполнен примерно наполовину. Нет, дело тут вовсе не в батарейках.

Вдруг дверь отъехала в сторону, и кто-то с силой толкнул стул ногой. Часы выскользнули из рук. Я, вскрикнув, полетела вниз, и в следующую секунду уже лежала на полу, покрытом серым ворсистым ковролином. Голова ныла. Рукой я нащупала на затылке что-то влажное. Кровь. Всегда боялась крови. Я чувствовала, что вот-вот захлебнусь паникой, и не замечала, что всхлипываю и часто дышу. Вот-вот страх захлестнет меня с головой.

- Уонер, – тихий голос мелодично произнес мою фамилию. Знакомый голос. Женщина-невидимка. Вот только сейчас она была вполне видимая. Белый и блестящий обтягивающий костюм ее напомнил мне о грудастых красотках в латексе. Волосы, такие же светлые, золотистые, как у меня, были распущенными и исключительно прямыми, будто она перестаралась, используя выпримитель. Женщина нагнулась, и пряди волос, оказавшиеся очень длинными, защекотали ноздри, заставив меня неприятно поморщиться. Сердце упало в пятки, а из глаз брызнули слезы. Словно маленький ребенок, я зажмурилась. Остроносый белый лакированный сапог вонзился в бок, и я согнулась пополам, тихо пискнув.

– Что же ты не здороваешься со мной? Тогда, в Гегенонне мы не закончили.

Я молчала. Снова удар.

И я разревелась, не в силах больше ничего поделать. Время текло медленно, тело сжалось в ожидании нового удара, но его не последовало. Тогда я, пытаясь успокоиться, приоткрыла один глаз.

Женщина-невидимка подала двери команду закрыться, затем стала медленно, покачивая бедрами, расшагивать по просторной каюте. Под ногу ей попались настенные часы, недавно выскользнувшие у меня из рук, и она пнула их треугольным носом сапога. Они полетели к стене, и отрикошетив от нее, врезались в мой и так уже пострадавший бок. Я застонала, и новые ручейки слез побежали по щекам.

- Молчать! – неожиданно рявкнула она. Я вздрогнула, и перестала хныкать. Женщина усмехнулась и посмотрела в мою сторону. – Хотя можешь ныть сколько хочешь. Стены звукоизолированы. Тебя никто не услышит. Но мне это действует на нервы, знаешь ли. Будешь меньше хныкать, умрешь быстрее.

Быстрым шагом она пошла ко мне, отшвырнув упавший стул, заграждающий ей дорогу. И, поставив ногу мне на живот, с силой надавила на него. Я старалась сдержать крик, но он вырвался из губ непроизвольно. Острая восьмисантиметровая шпилька воткнулась в живот, и я с ужасом подумала, что своим каблуком она пропорет податливую кожу.

- Знаешь, сколько у меня причин тебя убить?

Я в страхе затрясла головой, не в силах сказать ни слова.

 – Ты слишком много знаешь о Даре. Ты помешала мне уничтожить Формозу. Ты летишь на Онорак, в конце концов. И будет очень странно, если я не устраню тебя, даже хотя бы для восстановления собственной гордости.

Женщина снова наклонилась надо мной, на этот раз ниже. При этом каблук сильнее врезался в живот и я готова была провалиться сквозь землю, лишь бы не чувствовать адскую боль и не видеть этого бешеного взгляда.