Я моргнул.

Прежде чем ответить ей, чтобы она просто, блядь, сказала, о чем хотела поговорить, в ее дверь тихонько постучали.

— Открыто! — крикнула Андреа.

Через несколько секунд дверь открылась, и краем глаза я увидел светло-голубое платье, которое было на Хейли в машине этим утром.

— Спасибо, мисс Смит, — Андреа улыбнулась ей. — Эти комментарии прямо от мистера Стэтхема, верно?

— Да, мисс Доусон.

— Кори, ты уже познакомился с Хейли, новым представителем мистера Стэтхема?

— Нет, — я повернулся, и в тот момент, когда ее глаза встретились с моими, я мгновенно пожалел, что снова посмотрел на нее. Она все еще была потрясающей, как ад. Тип женщины, которая оставляет такой глубокий отпечаток в вашей голове, что вы просто учитесь принимать, что она в некотором роде всегда будет частью вас.

Мне нужно найти способ избавиться от тебя...

— Приятно познакомиться, — я протянул руку Хейли, и простое ощущение ее руки в моей предвещало еще один холодный душ. — Я Кори Уолтерс.

— Хейли Смит. Мне тоже.

— Мисс Смит вызвала большое безумие в кафе в обеденное время, — Андреа улыбнулась. — Бариста снизу позволила ей создать собственную версию своих фирменных напитков, и должна признать, что они на вкус лучше, чем оригиналы. Тебе определенно стоит попробовать, Кори.

— Я уже пробовал.

— Что?

Я прочистил горло.

— Ничего. Я обязательно зайду как-нибудь на этой неделе и попробую ваши напитки, мисс Смит.

Она улыбнулась нам обоим и вышла из кабинета. И вот таким образом остаток моего дня накрылся медным тазом.

— Мне кажется, или она немного похожа на мистера Стэтхема? — спросила Андреа.

Я не ответил на этот вопрос.

— Какое личное дело ты хотела обсудить со мной?

— Нас.

— Повтори?

— Ты говорил, что тебе потребуется шесть месяцев, чтобы пройти первый этап перехода в компанию Уолтерс, — сказала она. — Еще ты говорил, когда официально запустил свою компанию, что хочешь кого-то рядом, того, кто будет твоей идеальной подругой или партнером по жизни.

Я, блядь, никогда такого не говорил. 

— Я был пьян?

— Возможно, ты был слегка пьян. Но на следующий день все прошло, и я сказала тебе, что всегда восхищалась тобой и находила привлекательным. Ты ответил, что тебе нужно время, чтобы подумать об этом, и я думаю, что шести месяцев достаточно, верно?

Занавес. Я никогда не говорил с Андреа ни о чем, кроме работы, и, как бы привлекательна она ни была, я никогда не смотрел на нее как на что-то большее, чем на мою коллегу.

— Я не готов к серьезным отношениям, Андреа, — отреагировал я. — Думаю, что будет лучше, если мы останемся коллегами, и прошу прощения, если я когда-либо заставил тебя поверить, что мы станем бо́льшим.

— Вау, — сказала она, покачивая головой. — Надо же, а раньше ты говорил совершенно иначе. Ты говорил, что я сексуальная.

— Ты и есть сексуальная.

— Ты сказал, что я одна из самых умных женщин, которых ты когда-либо встречал.

— Ты определенно такая.

Она нахмурилась, издав длинный вздох.

— Ты даже сказал, что я очаровательна.

— Я никогда не использовал это слово, чтобы описать кого-то, — при этом посмотрел на часы. — Мне искренне жаль, что ввел тебя в заблуждение, что я и ты когда-нибудь станем «мы», Андреа. Этого не будет. Никогда.

— К черту твои извинения, Кори, — она закатила глаза. — Просто будь честен со мной. Мы работаем бок о бок все это время, и помнишь ли ты, что говорил или нет, я — помню. Ты прямо сказал, что, как только мы закончим с переходом отсюда в компанию Уолтерс, я буду больше, чем твой напарник. Ты сказал, что я буду твоей девушкой.

— Я сказал это или ты предположила?

— Это подразумевалось, — она сузила глаза. — Итак, меньшее, что ты можешь сделать сейчас, это сказать мне правду. У тебя кто-то есть?

— Да.

— Да? — она выглядела так, будто вот-вот взорвется. — ДА?

— Да, Андреа, — я встал, наконец, признавшись себе, хотя был полон решимости продолжать бороться с этим. — К сожалению, всегда был кто-то еще.

Кори: Сегодня

(Наши дни)

Сан-Франциско, Калифорния

ЧЕРНОВИК: Ты намеренно пытаешься соблазнить меня трахнуть тебя, Хейли? Перестань так на меня пялиться, когда находишься на кухне.

ЧЕРНОВИК: Правило Номер Четыре: длинные рукава и брюки во всю длину должны быть постоянно на тебе, если ты на кухне и в гостиной. (Бюстгальтеры тоже).

ЧЕРНОВИК: Ты, вероятно, не помнишь, что я говорил это, но мне нравится ехать в машине молча. Пожалуйста, воздержись от открывания своих сексуальных губ во время нашего движения к месту работы, потому что я не в состоянии сосредоточиться на словах, которые ты произносишь.

ЧЕРНОВИК: Я ненавижу твоего брата за то, что он заставил меня пройти через это дерьмо, и, клянусь, если бы ты не была его младшей сестрой, между нами не было бы правил.

ЧЕРНОВИК: Приходи в мою спальню...

ОТПРАВЛЕННОЕ СООБЩЕНИЕ: Синнабоны уже готовы?

Хэйли: Сегодня

(Наши дни)

Сан-Франциско, Калифорния

— ЭТО Кори? — обмахнула себя книгой Келли, пока мы общались по видеочату. — Он словно зеленоглазый Адонис на этой фотографии. Это тот же Кори из твоего детства?

— Да, это он.

— Вот черт. — Она улыбнулась и склонила голову. — Ты хочешь сказать мне, что последние несколько недель живешь в его доме и все еще девственница? Я бы запрыгнула на него в первую же ночь.

Что я и сделала.

— В первый день он был в какой-то мере сносным, — ответила я. — А теперь ведет себя, как засранец. Я рассказывала тебе, что, начиная с этих выходных, мне объявлен бойкот? Он будет общаться со мной лишь посредством смс или электронной почты.

Я взглянула на тему последнего письма, все еще открытого на экране.

ТЕМА: ПРАВИЛА № 5, 6 и 7 (с немедленным вступлением в силу)

— В любом случае, — произнесла я, переведя взгляд на Келли, — когда ты собираешься приехать? На этой неделе мне выпишут новое снотворное, так что буду готова к настоящей соседке.

Она бегло окинула меня своим «у меня плохие новости» взглядом и выдавила улыбку.

― Ладно, Хейлс. Ты уж не серчай, но…

― Но что?

― Возможно, я приеду только через несколько месяцев.

― Что? Почему?

― Потому что вчера мы с братом посетили благотворительный ужин на Уолл-Стрит, и ты не поверишь, с кем я там познакомилась!

— С кем-то, кто готов дать нам еще один огромный кредит?

― Ха! ― усмехнулась она. ― Ни в коем случае. Это была Аризона Тернер! Владелица сети кафе Ari & Carter, которые есть в каждом курортном городе! Я рассказала ей о нашей кофейне-винотеке, и она позволила мне сопровождать ее в течение нескольких месяцев. Так что, полагаю, ты можешь продолжать изучать на практике реальную организацию и повседневное ведение бизнеса, а я смогу обучиться управлению кафе у одной из лучших в этом деле. Затем приеду в Сан-Франциско, в течение года или около того заработаем денег, и мы снова сможем открыть кафе нашей мечты. Что скажешь?

― Я когда-нибудь говорила тебе, что ненавижу твой нескончаемый оптимизм? ― я смахнула несколько радостных слез. — Это лучшие новости, что я слышала за последнюю неделю. Рада за тебя.

― За нас, Хейлс.

Она прикоснулась к экрану и притворилась, будто вытирает мне слезы.

― Думаю, во второй раз у нас все получится. Ты попросишь брата взглянуть на наш старый бизнес-план, чтобы узнать, в каком месте мы ошиблись?

― Если когда-нибудь пересекусь с ним дольше, чем на пять минут.

Я начала было рассказывать ей о том, что суматошный график работы моего брата и его компания день ото дня истощают меня, как открылась дверь в мой кабинет.

― Мисс Смит, вы должны прочесть это к пятнице. ― Анжела положила стопку файлов на мой стол. ― Также вы должны убедиться, что ознакомились с финансовыми законопроектами, которые власти Мемфиса предлагают для нашей будущей деятельности на юге. Ну и после вы изучите предложения от властей Далласа, Форт-Лодердейла и Литл-Рока. О, к слову, об этом…

Она продолжила выдавать по сто слов в минуту, добавляя задание за заданием, на что Келли сочувственно покачала головой.

― Вы все запомнили, мисс Смит? ― Анжела улыбнулась, положив последний файл в стопку.

― Думаю, да.

― Отлично! ― Она направилась к двери. ― И не забудьте, отдел кибербезопасности ждет финансовую смету к концу рабочего дня. Без возражений.

Она покинула кабинет, и дверь, не успев закрыться за ней, тут же открылась вновь. Интерн, избегая моего взгляда, поставил букет прекрасных белых роз на мой стол и тут же вытащил из-под мышки файл.

― Нет, ― я указала на дверь. ― Не смей подкидывать мне работу.

― Но...

— Принеси мне его на следующей неделе. Не сейчас.

Он побледнел и растерянно перевел взгляд с меня на файл и обратно. Затем, несмотря на мои возражения, бросил его на стол и выбежал из кабинета.

— Ага, забираю свои слова обратно, — улыбнулась Келли. — Думаю, я присоединюсь к тебе в «Стэтхем Индастриз» через несколько лет, а не месяцев.

— Очень надеюсь, что ты шутишь.

— Ага, — подмигнула она. — Позвоню тебе вечером. Не забудь сообщить брату об изменениях.

— Не забуду.

Я положила трубку и с благоговейным трепетом взглянула на прекрасные белые цветы.

Может, это Кори наконец-то извиняется за то, что вел себя, как задница?

Я вытащила крошечный красный конверт из букета и открыла его, ожидая увидеть «Прости меня», но этого там не было. Это была записка от последнего в мире человека, которого я хотела простить.

Хейли,

Я люблю тебя, и мне очень жаль, что причинила тебе столько боли. (Хочешь ты в это верить или нет).

Могу ли я поговорить с тобой теперь, когда ты живешь в Сан-Франциско? Хотя бы пять минут.

Твоя мама, Дениз Стэтхем.

(Или, как ты обращалась ко мне в своих письмах,

Заключенный #W098287).

Я в полном неверии смотрела на последнюю строчку ее записки. Ни на одно из ста семидесяти шести писем, отправленных ей с момента заключения, она не ответила. И те несколько раз, когда моя первая приемная семья позволяла навестить маму в тюрьме, она вела себя так, словно ей было более интересно слушать о Джонатане и чем он занимался, чем обо мне.