Единственный случай излучения света практически здоровым человеком (не считая, конечно, святых) описан в журнале «Английский механик» от 24 сентября 1869 г.: «Одна американка, ложась спать, обнаружила свечение верхней части четвертого пальца ее правой ноги. Когда она терла ногу, свечение увеличивалось и какая-то неведомая сила раздвигала пальцы на ней. От ноги исходило зловоние, и как светоизлучение, так и запах не прекращались даже тогда, когда нога была погружена в таз с водой. Даже мыло не могло погасить или уменьшить свечения. Длилось это явление три четверти часа, и наблюдал его муж этой женщины».

Однако никакое свечение больных людей не может соперничать со свечением мистиков. Нимб или сияние всегда являются признаком духовности, и остается лишь предположить, что этот универсальный символ берет свое начало, из не менее универсального явления. Святые, например, как об этом повествуют жития, светятся ослепительно ярко. Наконец, в нашей повседневной жизни мы говорим о людях, сияющих от счастья. Это не всегда лишь фигуральное выражение, и церковь не считает данные слова простой метафорой. Папа Бенедикт XIV писал, например: «Похоже, что следует признать фактом наличие естественного пламени, которое иногда становится видимым вокруг человеческой головы, и также похоже на правду, что иногда от всего тела человека может исходить огонь, однако не как костер, устремляющийся кверху, а скорее, в виде искр, летящих во все стороны».

В качестве примера процитируем фрагмент из биографии св. Лидвины, написанной Фомой Кемпийским[10]: «И хотя она всегда лежала в темноте и свет материальный был невыносим для глаз ее, свет божественный был ей приятен; вот почему ее келья часто чудесно озарялась и всем казалось, что она полна материальных светильников или факелов. И не было странным то, что даже тело ее переполняет божья яркость».

Герберт Сёрстон писал: «Существует так много рассказов о святых, от которых становилось светло в келье или даже во всей часовне благодаря свету, который струился от них или падал на них, что я готов понимать описываемое буквально… Вне всякого сомнения, существуют сотни подобных примеров, которые мы можем найти в житиях святых, и хотя многие из них покоятся на довольно зыбкой основе, имеется достаточно случаев, которые нельзя просто так отбросить… Трудно отказать в достоверности подобным явлениям, если мы признаем, что люди эти обладают удивительным даром благости» («Физические проявления в мистицизме», 1952 г.). Возможно, самым интересным в повествовании Сёрстона является ссылка на свет, который «струился от них или падал на них». Оба эти свечения встречаются в приведенной выдержке из биографии св. Лидвины.

На старинной гравюре изображен святой Франциск из Паолы с сияющим нимбом вокруг головы

Сёрстон рассказывает о случае, который заслуживает более подробного изложения. К испанскому богослову отцу Франциско Суаресу из иезуитского колледжа в городе Коимбра, в Португалии, пришел один старик, по имени Хероме да Сильва, чтобы рассказать святому отцу о приезде какого-то вельможи. Первая в анфиладе комната была погружена в темноту, на окнах были опущены шторы и закрыты ставни, чтобы не проникала внутрь невыносимая жара. Биограф Суареса, отец Р. Скоррель, передает впечатления да Сильвы о том, что произошло: «Я позвал святого отца, но ответа не последовало. В щели между косяком двери и занавесом, отделяющим его кабинет от остального помещения, был виден яркий свет. Я отдернул занавес, вошел во внутренние покои и увидел, что ослепительный свет исходит от распятия. Он был настолько сильным, что напоминал отражение солнечных лучей от оконного стекла, и я почувствовал, что если буду продолжать смотреть на этот свет, то ослепну. Свет струился от распятия и падал на лицо и грудь отца Суареса. В этом ярком свете, коленопреклоненный, с непокрытой головой, со сплетенными руками, он парил в воздухе примерно на высоте одного метра от пола на уровне стола, на котором стояло распятие. Увидев эту картину, я, пораженный, тихо удалился, волосы стояли у меня дыбом, и я не знал, что мне делать».

Примерно через четверть часа святой отец вышел и с удивлением увидел, что его ждут. «Когда святой отец услышал мой рассказ о том, что я входил во внутренние покои, он схватил меня за руку и со слезами на глазах умолял никому ничего не говорить из того, что я увидел, по крайней мере, пока он жив».

У них был один и тот же исповедник, который предложил да Сильве написать обо всем, запечатать написанное в конверт и не вскрывать его, пока отец Суарес будет жив. Все трое были известны своей набожностью и вряд ли могли извлечь какую-либо выгоду из обмана.

Таким же образом парил в воздухе святой Франциск Ассизский и сияли святые Филипп Нери, Екатерина де Ричи, Франциск из Паолы, Альфонс Лигори и многие другие не менее благие, но не возведенные в ранг святых люди. Когда Моисей спустился с горы Синай, кожа на его лице, как говорит легенда, сияла так ярко, что тот, кто видел это, боялся к нему подойти. Еще некоторое время после этого ему приходилось закрывать лицо в присутствии других людей (Ис. 34: 29–35).

Хотя вначале авторы и говорят, что почерпнули сведения, послужившие основой для главы, из медицины, религии и фольклора, фактически никаких конкретных медицинских данных в главе нет. Фольклор также практически отсутствует (к тому же ясно, что его «доказательная сила» весьма невелика). В конечном итоге остаются несколько сомнительных литературных источников (в том числе столетней давности), одна газетная статья, а все остальное — религиозно-мистические измышления.

В качестве попыток «научного объяснения» фантастических явлений, описанных в главе, приводятся ссылки на «электромагнитную радиацию», «необъяснимые (?!) электромагнитные явления», «светящиеся бактерии, питающиеся человеческим потом», повышение содержания сульфидов в крови, сияющих под влиянием ультрафиолетовой радиации крови, и т. п. Более «научно» на первый взгляд выглядит версия о присутствии в ране некоторых секретов, т. е. «выделений», содержащих люциферин и люциферазу, а также АТФ, которые при их соединении испускают свет.

Все это нагромождение слов, называемое «научными теориями», ни в какой мере не может служить действительным объяснением или хотя бы мало-мальски обоснованной версией природы описанных случаев «свечения» (не говоря уже об одновременном «парении» в воздухе).

Современной науке известно явление люминесценции, или «холодного» свечения, при котором испускание света обусловлено иными процессами, чем при тепловом (температурном) излучении. В зависимости от фактора, вызывающего свечение, выделяют различные виды люминесценции, в том числе биохемилюминесценцию, представляющую собой испускание светового излучения живыми организмами, а также их отдельными органами и тканями благодаря протекающим в них биохимическим реакциям. Являясь частным случаем люминесценции, биохемилюминесценция, в свою очередь, подразделяется на биолюминесценцию и сверхслабое свечение.

Биолюминесценция — видимое глазом свечение, свойственное некоторым живым существам, например жукам-светлякам, микробам, содержащимся в гнилушках, многим морским организмам и т. п. Для биолюминесценции характерно наличие специализированных систем, производящих непосредственное превращение химической энергии в свет. Интенсивность свечения при этом невелика — порядка сотых долей канделы (единица силы света); наибольшая интенсивность свечения зарегистрирована у жуков-светляков. Продолжительность свечения различных организмов варьируется от многих часов до коротких вспышек, измеряемых долями секунды. По спектральному составу биолюминесценция характеризуется максимумом в синей, голубой или (редко) красной областях видимой части спектра, встречается также белое свечение.