Глава 5

Эверли

До сих пор это был тихий день на работе, но этот факт не спасает мои ноги и спину от все большей боли из-за нескольких часов бесконечного стояния. Я была командиром кофе сегодня — экстраординарный бариста, так что в дополнение к моей больной уставшей ноге разболелась спина, и вся я в поту от пароварки. Почти уверена, моя попытка тщеславия сегодняшним утром, когда я пыталась нанести макияж в 5 утра, провалилась и в настоящее время он стекает по моему лицу. Наверное, я напоминаю одну из этих женщин в фильмах ужасов перед тем, как она умирает. Также я чувствовала себя.

У нас не было нового клиента в последние полчаса, и после того, как я очистила все оборудование до блеска, решаю вознаградить себя двойным эспрессо. В моем нынешнем потном состоянии, что-то вроде льда, вероятно, лучший вариант, но я не шутила о дополнительной выпивке.

Пока Труди пополняет булочную коробку и треплется о ее последнем завоевании — официанте в одном из ресторанов вниз по улице, где нам нравилось обедать — я медленно танцую с одной ноги на другую, ожидая, когда мой эспрессо заварится.

— Итак, я смотрю на него и ухожу. «Разве вы не хотели бы познакомиться?» А он просто смотрит на меня с этой улыбкой. Было ли это недостаточно ясно? Насколько глупы мужчины?

Покачав головой, я смеюсь. Труди всегда была безнадежной, когда дело доходило до знакомства. Всегда двигаясь от одного человека к другому, она известна тем, что слишком быстро прыгает в постель, слишком быстро запирается и так же быстро выясняет, что выбрала не того.

— Ты когда-нибудь думала, чтобы не выкладывать все это там, Труди? Может быть, просто немного пофлиртовать, чтобы сообщить ему, что тебе интересно, а потом посмотреть, куда это идет?

— Например, свидание или что-нибудь еще?

Пока последняя капля моего двойного эспрессо стекает с машины, я стараюсь не хихикать.

— Да, как свидание. То, которое не закончится в твоей кровати. Или его, — поясняю я.

— Итак, как я узнаю, нравится ли мне он?

Печальная часть заключается в том, что она задает этот вопрос искренно. Еще грустнее то, что я была девочкой-сиротой, которая практически не воспитывалась, потому что мои дюжины приемных родителей были слишком самоуничтожены, чтобы сделать это сами. Труди? Ее родители были потрясающими. Они приходили каждый уик-энд, как часы, чтобы навестить ее на работе, дать ей деньги, если понадобится, и похлопать ее по голове по пути, подтверждая свою любовь и привязанность к единственной дочери.

Как ей удалось прийти к выводу, что секс — это единственный путь к сердцу мужчины? Тот факт, что я была тем, кто пытался направить ее на лучший путь, был немного ироничным.

Схватив чашку, я направляюсь наружу, чтобы мы могли поговорить лицом к лицу. Ее прекрасные яркие глаза находят мои, когда она встает из булочного прилавка, плотно закрыв его, и снимает фартук.

— Ты говоришь с ним — надеюсь, он будет слушать, и полагаю, он не осел. Затем вы меняетесь. Он будет говорить, ты слушать. Где-то в промежутке между этим, вы будете есть и беспокоиться о каждом куске пищи, который вы кладете в свой рот, задаваясь вопросом, есть ли у вас кусочки салата в зубах или есть на ваших губах соус.

— Это звучит ужасно.

— Это так и есть, — честно отвечаю я. — Но, если ты с правильным человеком, это может быть совершенно потрясающе.

— Достаточно удивительно, чтобы вызвать у тебя одурманенную улыбку прямо сейчас? — смеется она.

Схватив полотенце, накинутое на плечо, я бросаю его на нее, хихикая.

— Да, точно. Просто признай это — ты хочешь одурманенную улыбку, не так ли?

— Может быть… — начинает она отвечать, но внезапно останавливается, когда мы слышим гул в магазине.

— Что это было… — говорю я.

— Землетрясение! — кричит она.

Как обученные солдаты, несколько местных жителей, которых мы видим внутри, прыгают под столы, некоторые двигаются от окон, чтобы найти убежище вместе. Землетрясения не являются повседневными явлениями для калифорнийцев, но случаются достаточно часто, чтобы мы знали, что делать, когда этот знакомый рев прорвется через здание.

Труди и я ныряем под переднюю стойку, закрыв головы, и сближаемся друг с другом. Землетрясение оказывается незначительным и продолжается недолго, и нам не нужно долго искать безопасное место, чтобы спрятаться. Как только земля замолкает, мы ждем, думая, оживет ли она снова.

Минута или две проходят в молчании, прежде чем мы поднимаемся.

— Все в порядке? — спрашиваю я, оглядываясь, чтобы увидеть, как наши преданные посетители поднимаются с пола.

Каждый кивает, стоит и отряхивает штаны и голые колени.

— Как насчет очередного раунда кофе для всех? — предлагает Труди.

Конечно, это подбадривает всех и помогает ослабить дрожь, когда они снова обосновываются на прежних местах. Некоторые вытаскивают сотовые телефоны, чтобы пообщаться с близкими, в то время как другие просто продолжают с того, что они делали, прежде чем началось волнение.

После быстрого ополаскивания рук я начинаю делать каждому кофе. Это мои клиенты, поэтому я знаю, что им нравится. Капучино на половину чашечки, карамельный маккиато и американо. Легко.

Я замечаю, что Труди занята спереди, вытаскивая несколько вещей из ящика, и улыбаюсь. Она может не иметь отношения, но ее сердце всегда в нужном месте.

На цыпочках из-за стойки она осторожно начинает подкладывать маленькие угощения перед каждым клиентом, немного целуя и обнимая их. В то время, как некоторые из нас могут отступить после поразительного события, она делает обратное, простираясь широко, чтобы помочь кому-либо в пределах досягаемости.

Возможно, поэтому она не может найти любовь. Может, ее чрезмерность всегда помещает девушку на ложный путь — заставляя ее искать любовь не так. Я только надеюсь, что однажды она найдет кого-то, кому посчастливится заслужить все, что она может предложить.

— Ну, это было что-то, да? — комментирует Труди, подойдя ко мне, чтобы помочь закончить.

Она хватает взбитые сливки и увенчает ими маккиато, добавив немного карамельного дождя для украшения.

— Да, определенно я не ожидала этого, когда проснулась сегодня утром.

— Никто не ожидал. Но они все равно приходят. На самом деле заставляет задуматься, не так ли? — говорит она, наблюдая за завариванием эспрессо.

— О чем?

— О жизни, я думаю. Имею в виду, если бы это был большой конец. И были бы только я и ты, — улыбается она.

— Это хорошо? — спрашиваю я.

Девушка смеется.

— Это замечательно, но, безусловно, заставляет меня думать больше о твоих комментариях о знакомствах. Пришло время начать делать все по-другому. Бог знает, когда и если придет конец, я хочу знать, что у меня есть больше, чем просто ты для достижения цели в конце света.

Я протягиваю ей чашку кофе, когда она отправляется дальше, чтобы оставить меня витать в мыслях. Знаю, она просто думает теоретически, но это посылает мой разум в хаос.

Когда эти толчки начались, я вообще не думала о Райане. В течение одной короткой секунды, пока магазин трясся, у меня дрожали кости, и было только одно лицо, которое я видела.

Август.

Я качаю головой, понимая, что, вероятно, ничего не делаю.

Если бы это было что-то важное, конечно, я бы связалась с Райаном. Назвать его имя, когда мир рассыпался вокруг нас?

Правильно?

Или я отдала свою любовь за все неправильные причины… точно так же, как Труди?

***

Чувствую себя в оцепенении весь день, пока пытаюсь все обработать.

В новостях говорится, что это незначительное землетрясение — не о чем беспокоиться.

Тем не менее, на мой взгляд, это чувствовалось иначе.

Я выхожу за Райана по правильным причинам? Оглядываясь назад, помню, что полагала, делаю правильный выбор, когда попросила его принять меня обратно.

Казалось, все было так ясно. Но так ли это?

У меня в голове плавает миллион разных эмоций, пока я еду к свадебному магазину. Ощущаю, как прохожу через движения, а не живу их, когда я припарковаюсь в нескольких кварталах и просто сижу там, все еще молча, пытаясь набраться мужества, чтобы выбраться из машины.

«Иди и забери свое свадебное платье, Эверли», — повторяю я у себя в голове, и все же ногами прочно устраиваюсь на полу машины.

«Дорогой Бог, что со мной случилось?»

Слезы образовываются в уголках моих глаз, когда воздух покидает мои легкие. Я могу почувствовать всхлипы, которые вот-вот прорвутся. Я бы этого не сделала.

Не снова. Я не могла. Я дала обещание. Я сказала «да» и отдала этому человеку свое сердце.

Я не могу уйти снова.

Так же, как я задыхаюсь от слез, борясь за контроль, я вижу знак, который останавливает меня на моем пути.

Торжественное открытие.

Прищурившись, я пытаюсь разглядеть буквы сквозь слезы.

— Он сделал это, — шепчу я, улыбаясь и переставая хмуриться.

Выйдя из машины, быстро вытираю свои слезы и пробегаю по улице, а знакомый запах гамбургеров и картофеля усыпляет меня чудесным чувством безопасности, когда я открываю дверь и оглядываюсь.

Все выглядит по-другому, так странно.

Очевидно, место изменилось и значительно улучшилось. Эта часть города известна своей яркой молодой толпой покупателей и туристов. С обновленным декором, который он выбрал, я знала, что на этот раз он справится.

— Эй, эй, вот, моя девочка! — восклицает Джоуи, выходя, как я предположила, с кухни.

Мужчина выглядел по-другому, но также. В его взгляде была вибрация, которой не было в тот день, когда он сделал мне мой любимый гамбургер на день рождения, как одолжение Августу. Джоуи привел себя в порядок с тех пор, как я видела его в последний раз, сделал стрижку, но снова был одет в форму шеф-повара, готовый стоять у гриля и жарить на собственной кухне.

— Я не могу в это поверить! — говорю я, обнимая его.

— Необычно, а? — отвечает он, широко улыбаясь, и гордость сияет в его взгляде.