- Дождь не пойдет, а мы в гости пойдем! В любимых платьях! В гостях будем играть! Много будет гостей!.. - тараторила и кружилась Лида в руках Аксюши.

- Ах, батюшки светы! Да постоишь ли ты минуточку смирно! Дай косы-то дочесать. Вон у Матрены сестрица-то уж готова.

Аксюша взяла в руки белое платьице и готовилась набросить его через голову на Лиду, но Лида вдруг прыгнула ей на шею, прямо на белое платье.

- Аксюша, милая! Я тебе из гостей гостинчика принесу!

- Не надо мне твоего гостинчика, - рассердилась Аксюша. - У, шалунья! Все платье измяла! Постоишь ли смирно? А то и одевать брошу, уйду. У Матрены небось не завертишься.

Лида присмирела.

Аксюша застегнула последнюю пуговку, обдернула, обтряхнула, обдула со всех сторон. Лиде показалось, что нет лучше и наряднее ее и Любы, когда в белом батистовом платье, в синих лентах она проходила мимо большого зеркала в зале к тете в спальню.

Папа не собирался в гости; ему нужно было в город по делу, и он думал даже не ночевать дома.

Зато Лева придет со своею мамой! Леву приглашали особенно усердно. Зиночкина мама не могла забыть, что Лева спас ее дочку, и даже прислала серебряный ошейник Жуку.

Зиночка и Петя жили в большой каменной даче. Швейцар в ливрее отворил дверь и провел гостей по лестнице в залу.

- Здравствуйте! Здравствуйте! - приветливо говорили, встречая и раскланиваясь, хозяева.

- Здравствуйте! А обед еще не подан! - объявил Петя.

Все рассмеялись.

Высокая худая дама в шелковом платье пригласила маленьких гостей в ожидании обеда в детскую к остальным детям.

- Кто эта барыня? - спросила Зиночку шепотом Лида.

- Это Луиза Карловна, наша гувернантка.

Гувернантка Луиза Карловна не понравилась Лиде. "Верно, злая, - подумала Лида. - И юбки шумят, как у Матрены по воскресеньям".

- Какая у вас детская! Совсем не такая, как наша, - удивилась Лида. - У вас розовые занавески, а у нас синие. Зеркало какое большое! А у нас нянино маленькое. А здесь что? - спросила Лида, указывая на притворенную дверь.

- Здесь моя комната, - отвечала Луиза Карловна и встала с места.

Лида подумала, что она, вероятно, хочет показать ей свою комнату, и даже посторонилась от двери, но Луиза Карловна молча подошла к двери, щелкнула ключом и опустила его в карман.

Это очень не понравилось Лиде, и Лида в свою очередь не понравилась Луизе Карловне. Да и кому же могло понравиться, что большая девятилетняя девочка трогает все руками, как маленькая, говорит на весь дом громко и таращит на все глаза, словно дикий зверек.

Лида очень огорчилась, когда увидела, что обедать детей посадили отдельно от взрослых, в другой комнате. А она-то надеялась разглядеть всех гостей, всех нарядных дам в пышных платьях и кавалеров в странных сюртуках! И потом, она собиралась за столом сесть подле Левиной мамы.

Лиде пришлось сидеть около Луизы Карловны - она тоже осталась в этой комнате вместе с маленькими. Лиде казалось, что Луиза Карловна буквально смотрела ей в рот. Лида, улучив момент, тоже загляделась на нее и пролила подливку на скатерть, за что тотчас же получила замечание. Луиза Карловна останавливала детей, не позволяла ни шептаться, ни говорить слишком громко и даже пригрозила прогнать из-за стола одного маленького гостя-шалуна.

- Знаете, Люба, какое сегодня пирожное будет? - спросил Петя, подмигнув своей соседке.

- Ну какое?

- Нет, вы отгадайте.

- Сладкий пирог? - добродушно предположила Люба.

- У, какая вы глупая! Сладкий пирог!.. Кто же делает сладкие пироги по таким дням?! Это для будней хорошо. Ну что еще? Придумайте.

- Вафли? Крем? Оладушки с медом? - перебирала Люба свои любимые кушанья.

- Нет, вы, я вижу, не знаете толку в пирожных. Будет желе полосатое и с фруктами. И для нас особенная формочка будет. Ах, вон уже несут! Глядите, глядите!

Лакей поставил на стол против Луизы Карловны нарядное кушанье.

- Прелесть! - причмокнув, сказал Петя.

- А я не люблю желе, - объявила Лида.

- Отчего?

- Так. По-моему, невкусно, похоже на клей. Ужасная гадость!

- Так за столом про кушанья не говорят! - заметила Луиза Карловна Лиде.

Коля даже покраснел за сестру, а Лева спросил Зиночку на ушко:

- Неужели эта строгая дама останется с нами на целый вечер?

- Да ведь это наша гувернантка. Она теперь всегда с нами. Не бойтесь! После обеда она будет добрее, - с лукавым видом прибавила Зиночка.

После обеда Луиза Карловна устроилась в уголку в кресле, закрыла глаза и перестала обращать внимание на то, что делалось вокруг нее.

- Бегать нельзя! После еды нехорошо бегать. Давайте в какую-нибудь смирную игру, - уговаривал Коля.

- Ну пожалуй, - согласился Лева. - Во что же?

- В черное и белое, - предложил кто-то из маленьких незнакомых гостей.

- Ну хорошо. Тащите стулья, садитесь!

- Барыня прислала сто рублей: что хотите, то купите, черного, белого не покупайте, "да" и "нет" не говорите. Что вы себе купите? - спросил Коля крошечную разодетую девочку.

- Платьице.

- Какого цвета?

- Красненькое.

- Только одно платьице и купите?

- Ах нет, еще...

- Ах "нет"! "Нет"!.. Фант, фант! - кричали дети.

- А вы, Петя? Вы себе, верно, платья не станете покупать? Вы себе, верно, в кондитерской желе купите, как сегодня, розовое?

- Да, да! Розовое, с белыми полосками, - сказал Петя, вспоминая про желе и забыв о правилах игры.

- Фант! С Пети три фанта, - смеясь, говорили кругом.

- Коля! Можно покупать все, что захочешь? - спросила Люба.

- Все, что угодно.

- Я себе лучше собачку куплю. Такую куплю, как Жучок.

- А какой Жучок? Цветом какой?

- Этого нельзя сказать.

- Нет, скажи. Что-нибудь скажи.

- Нет, ни за что не скажу, ведь он черный...

Общий хохот не дал договорить Любе.

Дольше других держалась Зиночка - до тех пор, пока дело не дошло до шляпки: какое у нее будет чудесное белое перо в новой атласной шляпе.

Все попались.

- Ну, теперь разыгрывать фанты! Чей фант вынется, что тому делать?

Всякие были фанты. Были "монахи", "соломинки", Любе пришлось кричать петухом, а Пете три раза обскакать комнату на одной ноге.

Наконец Лева объявил, что уже надоело, что гораздо лучше в жмурки побегать.

- Теперь можно, - согласился Коля.

Принесли чистый платок. Ловить пришлось Лиде.

- Лида! Чур не подглядывать, - убеждал Коля, завязывая ей платок узлом на затылке.

- Нет-нет, Коля! Я по-честному. Видишь?

Лида надвинула себе платок на глаза.

- Ну, где стоишь?

- За воротами.

- Что продаешь?

- Квас.

- Лови три года нас.

Коля закружил Лиду посреди комнаты и отбежал к стенке.

- Три года! Как бы не так!

Лида стремглав пустилась вперед. Плотный платок мешал ей дышать и ничего не давал видеть.

- Огонь! Огонь! - кричали ей отовсюду.

- Лида, ты не бросайся так. Ты себе нос расшибешь, - уговаривал ее Коля.

С Лидой случилось кое-что гораздо хуже. Чья-то большая холодная ладонь попалась ей вдруг в протянутые руки.

- Поймала, поймала! - радостно взвизгнула Лида и повалилась с разбегу головой прямо кому-то в колени.

- Ах, Боже мой! Что это у вас за глупая игра, дети! - недовольным голосом проговорила Луиза Карловна и поднялась с кресла. - Снимите вашу повязку! Разве можно так бегать по комнате?

Лида оторопела, переконфузилась, а Луиза Карловна попросила начать какую-нибудь другую игру.

- Какую же?

- Можно в залу танцевать пойти, - предложила всем Зиночка.

Все согласились, но Лида неохотно пошла с другими. В зале Луиза Карловна принялась сама устанавливать пары: Колю с Зиночкой, Любу с Петей. Лиде она подвела незнакомого ей мальчика.

- Вот и вам кавалер.

- Я с ним не хочу. Я не буду с ним танцевать! - бесцеремонно объявила Лида.