— Я всегда старалась, чтобы вы этого не сделали, — наконец признаюсь я, прекрасно понимая, что так просто он не отстанет от меня. — Так что, у меня сейчас неприятности?

— Нет, — огрызается он. — Если кто и попал в беду, так это я, — тихо бормочет он последние слова.

Я открываю рот, чтобы спросить, что он имеет в виду, но он быстро встаёт и, подняв меня, ставит на ноги. Ноги совсем меня не держат, и я начинаю оседать на пол. Коул ловит меня, прежде чем я могу растянуться на полу и я крепко обнимаю его за шею, испугавшись, что упаду. И ещё боюсь… что больше никогда не смогу быть так близко к этому мужчине. Боюсь потерять всё, что он заставляет меня чувствовать.

Коул притягивает меня к себе и немного приподнимает. Инстинктивно я обхватываю его ногами за талию. Мне трудно сомкнуть вокруг него ноги, и он скользит одной ладонью мне под задницу, чтобы удержать на месте. Я чувствую, как он нежно сжимает её, напоминая мне ещё раз, что я голая. От смущения я снова прячу лицо ему в шею.

— Я помогу тебе в дýше, — говорит он мне, прежде чем поцеловать в макушку.

Затем он несёт меня по коридору и вносит в комнату с гигантской кроватью в центре. Комната красиво обставлена, с двумя тумбочками и комодом с телевизором, установленным над ним. Все чисто, но просто. Никакого яркого цвета. Всё выдержано в тонах чёрного, коричневого и белого.

Коул проходит в ванную и я, ожидая, что он отпустит меня, цепляюсь за него ещё крепче в молчаливой мольбе не делать этого. Я не знаю, почему я так привязалась к нему, но одно я знаю точно, что не хочу его отпускать. Я просто не могу.

— Я держу тебя, — успокаивает он меня. Я слышу, как Коул включает воду и вместе со мной входит под струи воды. Теплая вода ласкает мою спину, и я облегченно вздыхаю.

— Опусти ноги, — командует он.

Я медленно делаю, как он мне говорит и, сняв носки, которые он надел на меня, скатываюсь по его телу, пока ноги не касаются пола душа. Коул держит меня за талию одной рукой, а другой тянется за бутылочкой геля для душа.

— Держись за меня, — опять командует он и, отпустив меня, берёт мочалку. Быстро наносит на мочалку несколько капель геля и, отставив бутылочку в сторону, вновь придерживая меня за талию, начинает тереть меня мочалкой. Я закрываю глаза и отдаюсь наслаждению его заботы обо мне. Коул нежно начинает массировать мочалкой мои плечи, потом медленно спускается вниз. Мочалка скользит по моим соскам, делая их твердыми как камешки, и я слышу, как он стонет и бормочет мое имя. Я хочу открыть глаза, но не могу. Я слишком застенчива и немного растеряна, чтобы заставить себя сделать это.

Я слышу, как мочалка падает на пол, и на её месте по мне скользит его рука.

— Скажи, чтобы я остановился, — рычит он.

— Хм, — это все, что я могу сейчас произнести. Мне нравится чувствовать его руки на себе. Я не могу вспомнить, когда в последний раз кто-то даже прикасался ко мне, не говоря уже о том, чтобы держать меня так близко. Конечно же, я никогда не скажу ему остановиться. Если бы я только смогла говорить прямо сейчас, я бы, вероятно, попросила от него больше.

Я толкаюсь в его руку, молча поощряя его. Коул скользит рукой по моему животу и у меня перехватывает дыхание, когда он начинает скользить между ног. Всё мое тело охватывает огнём, и оно пульсирует от нужды, которую я не знаю, как удовлетворить. Я покачиваюсь против него и издаю отчаянный крик.

— Я держу тебя. Я знаю, что тебе нужно, и позабочусь об этом.

Позаботится обо мне – и моё сердце начинает неистово колотиться от его слов.

— Обещаешь? — выдыхаю я.

— Обещаю, — искренне отвечает он.

Я, наконец, открываю глаза, встречаясь с ним взглядом, и ахаю, когда его палец скользит по моему клитору. Коул улучив момент, склоняется ко мне и обрушивается на меня голодным страстным поцелуем.

Его язык проскальзывает мне в рот и я, растаяв, позволяю ему брать то, что он хочет. Коул посасывает мой язык и нежно покусывает губы.

— Поцелуй меня в ответ, детка. Покажи мне, что ты тоже этого хочешь, — рычит он у моих губ, прежде чем взять их в сладкий плен снова. Я размыкаю губы для него, и когда его язык вновь оказывается у меня во рту, скольжу ему навстречу своим языком.

Все мысли покидают мой разум, и я тону под натиском его губ и проворных пальцев, которые всё быстрее двигаются между моих ног. Я цепляюсь за него и немного извиваюсь бёдрами. Ненавижу, что он до сих пор в трусах. Я хочу, чтобы мы были полностью голые. Один на один. Я хочу почувствовать каждую его частичку, когда исчезну.

Удовольствие во мне нарастает и я, разорвав наш поцелуй, немного отклоняю голову назад. Коул лёгкими поцелуями прокладывает дорожку от моих губ к шее и начинает её нежно покусывать, продолжая работать пальцами, приближая меня все ближе и ближе к освобождению.

— Коул, — со стоном выдыхаю я.

— Давай, детка, — моё тело дергается, и я выкрикиваю его имя. Дрожь бьёт меня и ноги становятся совсем слабыми, когда самое интенсивное удовольствие омывает меня. Левая рука Коула удерживает меня от падения, а правая продолжает ласкать клитор, продлевая моё удовольствие.

Медленно он поворачивает меня к себе спиной и начинает мыть мне волосы. Мы оба ведем себя тихо. Стон вновь соскальзывает с моих губ, когда он массирует мне голову, вспенивая шампунь. Он смывает его и наносит кондиционер. Чувство заботы окутывает меня, и я хочу плакать.

Минуту спустя Коул отключает воду и обматывает меня полотенцем. Я поворачиваюсь к нему лицом и смотрю в его красивые глаза. Его лицо нечитабельно, и я начинаю беспокоиться.

Коул же поднимает меня на руки и несёт к огромной кровати, где откинув покрывало, кладет меня, прежде чем укрыть.

— Я приготовлю тебе что-нибудь поесть, — отворачивается он от меня и идет к комоду. Я, молча, наблюдаю, как он снимает мокрые боксеры, бросая их в корзину, прежде чем вытащить фланелевые пижамные штаны и надеть их. Я проклинаю их за то, что они закрывают мне вид на его твердую задницу, которую я видела только мгновение. Он поворачивается, чтобы посмотреть на меня. Мой взгляд устремляется на шрам над его плечом, и он бормочет что-то, чего я не слышу. Коул замолкает и входит в гардеробную. Минуту спустя он возвращается, но уже в чёрной рубашке, которая скрывает его шрамы.

Я хочу кое-что сказать, но, ни одно слово не желает покидать мой рот. Я привыкла к такому. Обычно меня это не беспокоит, но сейчас совсем наоборот. Я хочу кое-что сказать. Я хочу знать, о чём он думает.

— Яйца с беконом подойдут? Это всё, что я могу приготовить, не спалив при этом дом дотла, — пожимает он плечами и его лицо всё так же ничего не выражает.

Я просто киваю ему головой. Коул секунду смотрит на меня и, вздохнув, быстро покидает спальню. Когда он исчезает, пустота, к которой я давно уже привыкла, поселяется внутри меня. Одиночество, которое незаметно для меня исчезло с тех пор, как я проснулась в доме Коула, наваливается на меня.

Я встаю с кровати и использую полотенце, чтобы высушить волосы. Потом иду к шкафу, чтобы найти рубашку, которую смогу носить. Я нахожу серую рубашку с надписью «армия» и надеваю её. Она настолько длинная, что как хорошее платье доходит почти до колен.

Нарядившись, я выхожу из комнаты и иду по коридору в поисках кухни. Я слышу голос Коула и останавливаюсь в гостиной, понимая, что он разговаривает по телефону.

— Эй, Лорен, я только что получил твое сообщение, — наступила долгая пауза. — Да, я могу это проверить. Разве это не нормально, что некоторые девочки принимают душ в школе?

У меня скручивает живот от его слов, и я знаю, что проклятая реальность всё же просочилась в мой маленький тесный мирок. Я смотрю в окно и вижу, что снег прекратился. Небо все ещё серое, сейчас раннее утро. Я не хочу говорить Коулу о том, что произошло в школе или признаваться во всём, что я делала. Я знаю, он сказал, что у меня нет проблем, но не думаю, что он знает всё, что я сделала.