– Ты спал. Молодец. Что ещё?

– Ну, я сжимал камни.

– Прости, мой слух иногда подводит меня; мне показалось, словно ты сказал, что сжимал камни.

– Чтобы сделать запястья сильнее. Так я смогу контролировать шпагу. Камни, похожие на яблоки. Такого размера. Я сжимал по одному в каждой руке где-то по два часа в день. И ещё два часа я проводил, прыгая, уворачиваясь и быстро двигаясь, чтобы мои ноги могли находить положение, в котором я достигал бы должного удара шпаги. Это ещё четырнадцать тысяч часов. Теперь у меня осталось пятьдесят шесть тысяч. Ну, я бегал два часа в день, так быстро, как только мог, чтобы мои ноги были не только быстры, но и сильны. И таким образом у меня остаётся около пятидесяти тысяч часов.

Йесте внимательно изучил сидящего перед ним молодого человека. Тонкий, словно клинок, шести футов в высоту, прямой, словно молодое деревце, ясноглазый, подтянутый; даже стоя неподвижно, он казался быстрым, словно гончая.

– И последние пятьдесят тысяч часов? Их ты тратил на изучение шпаги?

Иниго кивнул.

– Где?

– Где угодно, где мне удавалось найти мастера. Венеция, Брюгге, Будапешт.

– Я мог научить тебя здесь?

– Да. Но ты заботишься обо мне. Ты не смог бы быть безжалостен. Ты говорил бы: «Превосходная защита, Иниго, достаточно на сегодня; давай поужинаем».

– Да, похоже на меня, – признал Йесте. – Но почему это так важно? Почему это стоило такой большой части твоей жизни?

– Потому что я не могу снова подвести его.

– Подвести кого?

– Своего отца. Я провёл все эти годы, готовясь найти шестипалого мужчину и убить его на дуэли. Но он мастер, Йесте. Он сказал это, и я видел, как его меч поразил Доминго. И я не могу проиграть эту дуэль, когда найду его, поэтому сейчас я пришёл к тебе. Ты знаешь шпаги и фехтовальщиков. Ты должен говорить правду. Готов ли я? Если ты скажешь, что готов, я стану разыскивать его по всему миру. Если скажешь нет, я потрачу ещё десять лет, а потом ещё десять, если понадобится.

Итак, они вышли во двор дома Йесте. Было позднее утро. Жарко. Йесте поместил своё тело на стул, а стул в тень. Иниго в ожидании стоял на солнце.

– Нам не надо проверять желание, и мы знаем, что у тебя есть достаточно сильный мотив, чтобы нанести смертельный удар, – сказал Йесте. – Поэтому нам нужно испытать лишь твоё умение, скорость и выносливость. Для этого нам не нужен враг. Враг всегда у тебя в голове. Представь его.

Иниго обнажил свою шпагу.

– Шестипалый мужчина насмехается над тобой, – объявил Йесте. – Делай что можешь.

Иниго начал прыгать по двору, прекрасное лезвие сверкало.

– Он использует защиту Агриппы, – прокричал Йесте.

В то же мгновение Иниго переменил позицию и увеличил скорость своего клинка.

– Теперь он застает тебя врасплох атакой Бонетти.

Но Иниго недолго был в замешательстве. И снова его ноги переменили положение; его тело стало двигаться иначе. Пот струился по его тонкому телу, а великолепное лезвие ослепляло. Йесте продолжал давать приказания. Йесте продолжал изменять свою технику. Клинок не останавливался ни на секунду.

В три часа дня Йесте сказал:

– Достаточно. Я устал наблюдать за тобой.

Иниго вложил шестипалую шпагу в ножны и застыл в ожидании.

– Ты хотел знать, считаю ли я тебя готовым биться насмерть на дуэли с человеком, достаточно безжалостным, чтобы убить твоего отца, достаточно богатым, чтобы купить защиту, старше тебя и более опытным, с признанным мастером.

Иниго кивнул.

– Я скажу тебе правду, а уж жить с нею придётся тебе. Во-первых, ещё не было мастера столь юного, как ты. На то, чтобы достичь такого уровня, уходит минимум тридцать лет, а тебе едва исполнилось двадцать два. Правда в том, что ты – вспыльчивый мальчишка, управляемый яростью, и ни сейчас, ни когда-либо ещё не будешь мастером.

– Спасибо за честность, – сказал Иниго. – Должен признаться, я надеялся на лучшие новости. Сейчас мне очень сложно говорить, поэтому, если ты извинишь меня, пожалуйста, я…

– Я не закончил, – остановил его Йесте.

– Что ещё можно сказать?

– Я очень любил твоего отца, ты знаешь об этом, но кое-чего ты не знаешь: когда мы были совсем юными, нам ещё не было двадцати, мы видели, своими собственными глазами, выступление Корсиканского Чародея, Бастии.

– Я не знаю ни одного чародея.

– В фехтовании этот ранг стоит выше мастера, – продолжил Йесте. – Бастия был последним, кого так называли. Задолго до твоего рождения он погиб в море. С тех пор чародеев не было, и ты никогда не смог бы победить его. Но я скажу тебе ещё кое-что: он никогда не смог бы победить тебя.

Иниго долго молчал.

– Тогда я готов.

– Не хотел бы я быть на месте шестипалого мужчины, – только и ответил Йесте.

На следующее утро Иниго пустился по следу. Мысленно он уже всё спланировал. Он найдёт шестипалого мужчину. Он подойдет к нему. Он скажет просто: «Привет, меня зовут Иниго Монтойя, ты убил моего отца, готовься умереть», – и затем, о, затем – дуэль.

Это действительно был отличный план. Простой и прямой. Без выкрутасов. Сначала Иниго обдумывал различные необыкновенные способы мести, но постепенно простота стала казаться ему лучшим вариантом. Изначально он представлял себе всевозможные маленькие сценки – противник будет рыдать и молить, противник будет раболепствовать и плакать, противник будет торговаться, и лить слёзы, и вести себя совершенно не по-мужски. Но в конце концов и они уступили место простоте: противник просто скажет: «О да, я помню его убийство; буду счастлив убить и тебя».

У Иниго была лишь одна проблема: он не мог найти врага.

Ему и в голову не приходило, что тут могут возникнуть сложности. Ведь сколько могло найтись дворян с шестью пальцами на правой руке? Несомненно, это было бы предметом разговоров в любой округе, где бы ему ни случилось находиться. Несколько вопросов: «Прошу прощения, я не сошёл с ума, но не видели ли вы в последнее время шестипалых дворян?» – и, конечно же, рано или поздно он услышал бы в ответ «да».

Но рано этого не произошло.

А поздно было не из тех вещей, которые ждут, затаив дыхание.

Первый месяц не слишком обескуражил его. Иниго пересёк Испанию и Португалию. На второй месяц он отправился во Францию и провёл там остаток года. Следующий его год был итальянским, затем последовали Германия и вся Швейцария.