Вместе с тем весь накопленный видоспецифический опыт человечества, разнообразные знания, умения, навыки, нравственные, эстетические, правовые религиозные нормы и идеалы, убеждения были веками выработаны на «базе» генетических механизмов ВНД, и поэтому представляют собой ту же видоспецифичную наследственность, познавательный генофонд вида, передающийся из поколения в поколение.
Иной вопрос, как ассимилируется данный видовой опыт отдельными человеческими особями, если учесть, что видовое разделение труда, а также творческих специализаций (между конституциональным полиморфизмом особей), в принципе, из века в век, видоизменяясь, сохраняется, остается одним и тем же, – даже несмотря на появление, казалось бы, «абсолютно» новых профессий и отмирание старых.
То же самое можно сказать и о безусловных, врожденных отношениях людей в малых и больших социальных группах и между ними, во всеобщем видовом воспроизводстве. Властвование и подчинение, борьба и соперничество, сотрудничество и взаимопомощь, как единые типы отношений, сохранялись на протяжении всего существования человеческих животных, всего естественно-исторического процесса.Что тогда говорить о лежащем в «основе» труда (творчества) и связей людей, а также других видов их совместной деятельности, – стабильно-стохастическом видовом генофонде безусловных инстинктов? Несмотря на различные видоизменения в течение эволюции вида, он остается неизменным, стабильным, а выражаясь точней – суть одним и тем же. Нас, впрочем, интересует видотипичный наследственный опыт особей, объективно выбирающих ту внешнюю социобиологическую информацию (из всего ее многообразия) и способы деятельности, которые соответствуют ему, а также видотипичным свойствам, стилю тех или иных самовоспроизводящихся конституциональных типологических групп (половозрастных, общих, вожаческих, специально человеческих, «кастовых»), веками составляющих гигантскую видовую человеческую популяцию.
Коль скоро речь зашла о генотипах нервной системы, необходимо провести их адекватную классификацию. Та типология ВНД, что раскрывается в учебных пособиях и главах монографий по данному вопросу, по своему познавательному значению далека до истинного положения вещей [14; 20; 37 и пр.]. Согласно ей павловские типы подразделяются на «общие» – по основным свойствам нервной системы, и «специально человеческие» – по двум сигнальным системам действительности: первой («художники») и второй («мыслители»). Человек может относиться к сангвинику или холерику, или флегматику, или к меланхолику, а также быть склонным, якобы, к «преобладанию» художественных или мыслительных способностей, или к так называемому «среднему» типу.
На деле, однако, все обстоит иначе, ибо наряду с такой упрощенной типологией существует и другая, в соответствии с которой общие с другими животными типы, И.П. Павлов отождествлял с 1-й сигнальной системой (к ней он относил почему-то и всех «художников»), тогда как специально человеческие (творческие) ко 2-й сигнальной системе [11; 31]. Вероятно, существует и 3-я сигнальная система, замыкающая трехступенчатую типологию развития (или познания), включающая в себя, так сказать, «низшие» ступени, ибо они «слиты» с ней воедино и выполняют относительно равнозначные, тождественные с ней функции.
Прежде чем перейти к собственно типологии познания(!), рассмотрим общие с другими животными типы. Следует понять, что сила, подвижность и уравновешенность, взятые абстрагированно от степени их видотипичной выраженности, – это биологическая наследственность (генофонд), ее изменчивость (усиление и торможение, перестройки как саморегуляция организма) в генетически же определенных границах. Типичные закономерные характеристики данных видовых свойств также представляют собой не только динамическую их сторону, но и качественную(!), а именно: видоизменения генофонда в наследственных границах. Кроме того, видовая типичность имеет еще, и индивидуально-своеобразные закономерные особенности. Одного и того же человека, таким образом, характеризует «слитая» видотипично-уникальная триада.
Почему «общая с другими животными», типология обозначается именно так? Проводя опыты с собаками и другими высшими животными видами, И.П.Павлов нашел, что собаки, как и люди, подразделяются на четыре основных генотипа. Вялые, инертные, тревожные (слабый тип (слабоприспособленный) – меланхолики); подвижные, общительные, «веселые» (сангвиники); агрессивные, неуравновешенные (холерики); спокойные, инертные (флегматики) встречаются и у собак, и у крыс, и у обезьян, и у людей. Этим ученый хотел подчеркнуть общность психической конституции разных зоологических видов.
Следует обратить внимание, что основные эмоциональные модальности, а именно: страх, радость, агрессия, эмоциональная стабильность, – это и основные общевидовые эмоции высших животных. Конечно, тот или иной тип может испытывать весь спектр означенных эмоций, однако он тем и характеризуется, что обладает определенной акцентуацией на ту или иную их модальность.
Общие типы ВНД людей имеют и иную общность с другими видами; с уровнем развития познания, а значит, способом существования не столько в результате научения, сколько благодаря наличию наследственно предопределенного уровня интеллекта.
Нам могут возразить, что-де интеллект крысы или собаки даже близко не сопоставим с человеческим. Более того, человек обладает 2-й сигнальной системой, – т. е. вербальным, абстрактным мышлением. Но, несмотря на это, условно-рефлекторная деятельность людей с преобладанием 1-й СС (правополушарное, конкретно-образное мышление, целостное восприятие действительности (общий интеллект)), для И.П. Павлова была первой ступенью видоспецифического прогрессивного развития, относительно тождественная развитию обычных животных.
Ибо, в сущности, разницы в генофонде безусловных рефлексов, включая и ориентировочный, между человеческими особями 1-й СС и особями других видов, увы, не наблюдается. Имеется лишь человеческая видоспецифика пищевого рефлекса, оборонительного, полового, родительского, коммуникативного, простейшего информационного, инстинктов обладания высоким статусом в популяциях себе подобных и др. Здесь царит система материальных ценностей: семейно-бытовой, трудовой и финансово-имущественный стандарт – дети, супруг, одежда, мебель, дом, машина, – вообще богатство; собственность на средства производства (деньги), положение, престиж в обществе, власть, могущество и т. п. Причем, это касается представителей не только массовых профессий, но и, само собой, внушительной части представителей системы руководства, хозяев фирм и предприятий на всех «иерархических уровнях» «Социума». Иной вопрос, что в результате внутривидовой борьбы за «лучшее» существование – достижение материальных благ у одних людей идет с меньшим успехом, нежели у других, более интеллектуально и психодинамически приспособленных. К 1-й СС относится подавляющее большинство человеческих животных, наибольшая часть, так называемого общества.
Согласно 1-й конституциональной ступени развития, таким образом, онтогенетически развертываются соответствующие ценностные (смысловые) ориентации, убеждения, идеалы и т. п., – первосигнальное мировоззрение. Данные ценностные ориентиры характерны для всех основных «общих» типов: и для «сильных», и для «слабых», – однако экстравертированность сильного типа и по числу особей, и по качеству восприятия и мышления, позволяет утверждать, что он господствует в первосигнальной сфере, а «противоположный» интровертированный тип, более тяготеет к иному аксиологическому мировоззрению.
2-я сигнальная система: левополушарный, «мыслительный» тип; абстрактное, аналитическое, дифференцированное мышление и восприятие. Вторая ступень прогрессивного развития конституциональных типов, обусловленная более высоким уровнем научения и познания. Преобладание вербального, абстрактного интеллекта над интуитивным, образным и более выраженными эмоциональными реакциями. Этот факт, впрочем, не означает, что глубокие обобщения, наряду с серьезным анализом свойственны только мыслительной творческой интеллигенции, ибо и многим «художникам» (и руководителям) это также, в общем-то, не чуждо. Левополушарное восприятие и мышление не исключает, но «базируется» на первосигнальной условно-безусловной деятельности мозга, в том числе, разумеется, сугубо познавательной.