Дядя Люка не удостоил ответом своего племянника, поэтому Люк быстро проговорил, боясь, что даст отступного: — Если эти новые роботы справятся со своими делами, то я собираюсь подать заявление о своем поступлении в Академию на следующий год.

Оуэн нахмурился, стараясь за едой скрыть свое недовольство.

— Ты имеешь в виду, что хочешь переписать заявление на следующий год после сбора урожая?

— У тебя сейчас более чем достаточно роботов, и они в хорошем состоянии. Они протянут долго.

— Роботы — да,— согласился Оуэн.— Но они не могут заменить человека. Ты знаешь это, Люк. Останься еще на один сезон.

Люк молча отвернулся к своей нетронутой еде.

— Послушай,— сказал ему дядя,— впервые у нас появился настоящий шанс разбогатеть. Нам хватит средств, чтобы нанять нескольких работников на следующий год. Не роботов — людей. Тогда ты сможешь отправиться в Академию,— он с трудом подыскивал слова, так как не привык просить.— Но теперь ты мне нужен здесь, Люк. Ты ведь понимаешь это, не правда ли?

— Это еще целый год,— упрямо возразил племянник,— еще один год!

Сколько раз он уже слышал это раньше! Сколько раз они повторяли одну и ту же сцену с тем же результатом. Считая, что убедил Люка, Оуэн отмахнулся от этого возражения.

— Время пролетит так быстро, что ты и не заметишь.

Люк встал и отодвинул тарелку.

— Ты это говорил и в прошлом году, когда уезжал Биггс.— Он резко повернулся и почти выбежал из столовой.

— Куда это ты, Люк? — обеспокоенно крикнула тетя Беру.

Ответ Люка был полон горечи:

— Кажется, никуда.— Затем, вспомнив о чувствительности тетушки, добавил: — Я должен закончить чистку этих двух роботов.

Когда Люк ушел, в столовой воцарилось молчание. Муж и жена ели механически. Наконец Беру оторвалась от тарелки и посмотрела на Оуэна:

— Оуэн, нельзя держать его здесь вечно. Большинство друзей, с которыми он рос, уехали отсюда. Академия так много значит для него.

Ее муж заявил:

— Я вознагражу его в следующем году. Обещаю. Тогда или, возможно, через год у нас будут деньги.

— Просто Люк не фермер, Оуэн,—твердо сказала тетушка Беру.— Он никогда не будет им. Как бы ты ни старался сделать его фермером. В нем слишком много от его отца.

Оуэн глубоко задумался и, глядя на дверь, через которую вышел Люк, тихо сказал:

— Именно этого я и боюсь.

Люк поднялся на вершину дюны. Он стоял на песке и наблюдал за двойным закатом. В постепенно меркнущем свете песок становился золотистым, кроваво-коричневым, пылающим ярко-оранжевым, прежде чем опустившаяся ночь не приглушила яркие краски до нового дня. Скоро эти пески зацветут, пустыня сменится буйством зелени. Эта мысль должна была привести Люка в восторг. Он должен был вспыхнуть от волнения, как его дядя, описывающий приближающийся сбор урожая. Но Люк не чувствовал ничего, кроме огромной опустошенности. Даже возможность впервые в жизни иметь много денег не волновала его. Что можно было сделать с деньгами в Анкорхеде — да, может, и на всем Татуине, если на то пошло?

Люк чувствовал, как в нем растет беспокойство и неудовлетворенность. Это было естественно для его возраста, но Люк не понимал, почему у него это было сильнее, чем у других.

Когда ночной холод ползком по песку подобрался к его ногам, он отряхнул брюки и спустился к себе в гараж. Возможно, работа с роботами загонит его чувство сожаления глубоко в подсознание. Люк быстро окинул взглядом помещение и не заметил никакого движения. Слегка нахмурившись, он вытащил из-за пояса небольшой прибор и переключил пару тумблеров.

Из пульта управления послышался глухой шум. Сигнализатор позвал высокого робота. Тот вскрикнул от удивления и выпрыгнул из флаера. Не скрывая своей озадаченности, Люк подошел к нему.

— Что это ты там прячешься?

Робот, спотыкаясь, вышел из-за стабилизатора с видом отчаяния. Вдруг Люку пришло в голову, что, несмотря на включенный сигнализатор, Р2 все еще не было видно поблизости. Бессвязное бормотание ЗПиО объяснило причину его исчезновения, а возможно, и еще что-то, связанное с ним.

— Я не виноват,—умоляющим голосом бессмысленно повторил он.— Пожалуйста, не отключайте меня. Он, должно быть, неисправен. Я говорил ему, не уходи, но он не послушался. Что-то сильно повредило его логические цепи. Он все время болтал о какой-то миссии, сэр. Я никогда раньше не видел робота, страдающего манией величия. Таких вещей не должно быть в устройстве логического мышления робота типа Р2Д2.

— Что ты имеешь в виду? — удивленно спросил Люк.

— Он ушел, сэр.

— Я сам убрал его блокирующее устройство,— медленно проговорил Люк.

Он уже представлял себе лицо дяди. Последние сбережения вложены в этих двух роботов, говорил он ему.

Выбежав из гаража, Люк начал метаться в поисках Р2. Он никак не мог разобраться в мотивах его поступка. ЗПиО следовал за ним по пятам.

С ближайшего холма открывалась бескрайняя пустыня, и Люк вытащил свой драгоценный бинокль, пытаясь увидеть сумасшедшего маленького робота.

ЗПиО с трудом вскарабкался по песчаному склону и встал рядом.

— Этот Р2 всегда причинял всем одни только беспокойства,— ворчал он.— Даже мне иногда становилось трудно понимать этих звездных роботов-богоборцев.

Наконец, Люк опустил бинокль и удивленно констатировал:

— Но его нигде не видно.— Он яростно пнул ногой песок.— О, черт, как это я мог обмануться и убрать этот ограничитель. Дядя Оуэн убьет меня.

— Прошу прощения, сэр,— с надеждой заговорил ЗПиО.— Но не можем ли мы последовать за ним? — Он представил себе, что Р2 снова попал к джавам.

Люк обернулся. Смеркалось.

— Только не ночью. Ночью слишком опасно. Я не боюсь джавов, но эти Песчаные Люди... Нужно подождать до утра, и тогда будем искать его следы.

Снизу из дома раздался зов:

— Люк, Люк, ты покончил с этими роботами? Я отключаю энергию на ночь.

— Ладно,— крикнул Люк, не отвечая на вопрос.— Я скоро спущусь, дядя Оуэн.— Повернувшись, он в последний раз посмотрел в сторону скрытого темнотой горизонта.— Ну и влип же я! Этот робот-малыш доставит мне кучу хлопот!

— О, это он умеет делать великолепно,— с наигранной веселостью подтвердил ЗПиО.

Люк с кислой миной посмотрел на него. Повернувшись, оба начали медленно спускаться в гараж.

— Люк... Люк,— все еще борясь с остатками сна, Оуэн посмотрел по сторонам, расслабляя мышцы шеи.— Где он может слоняться в такую рань? — произнес он вслух, но не услышал ответа.

В доме не было никаких признаков жизни.

— Люк! — снова крикнул он.

Эхо, казалось, передразнивало его. Резко повернувшись, он направился на кухню, где Беру готовила завтрак.

— Ты видела Люка сегодня утром? — спросил он как можно мягче.

Она кинула на него быстрый взгляд, затем снова принялась за стряпню.

— Да. Он сказал, что ему надо что-то сделать до того, как отправиться на нижний склон. Поэтому он ушел так рано.

— До завтрака? — озабоченно нахмурился Оуэн.— Это на него не похоже. Он взял с собой новых роботов?

— Кажется, да. По крайней мере одного из них я видела с ним.

— Ну,— с расстановкой проговорил Оуэн, смущенный тем, что не к чему было придраться.— Лучше бы ему пригнать этих роботов на склон к полудню, иначе ему очень достанется.

Голова, скрытая под гладким белым металлом, высунулась из люка спасательного бота. Голос звучал уверенно, но устало:

— Ничего не обнаружили. Никаких записей. Признаков обитаемости на нем тоже нет.

Услышав это, солдаты опустили свои мощные излучатели. Один из них, тот, что обследовал бот, сказал стоящему рядом офицеру:

— Это, несомненно, тот бот, который удрал с корабля повстанцев, сэр. Но на его борту не обнаружено ничего.

— Тем не менее он благополучно совершил посадку,— пробормотал офицер словно про себя.— Он мог бы это сделать автоматически, если бы у него действительно была какая-то неисправность. Но автоматика не включалась. Что-то здесь не так.