Такие вот «духовные отцы» обманывают народ, пытаются загнать его в новую партию, где будет сохранено «хозяйственное равновесие» власть имущих и будет насаждаться с помощью полицейских комиссариатов царство «общественной гармонии».

19 октября 1930 года бывший президент петлюровской директории Андрей Левицкий делает в «Дiле» следующее заявление:

«Совершенно очевидно, что саботаж в Восточной Галиции был делом рук безответственных единиц, которых использовала коммунистическая пропаганда в целях обострения польско-украинских отношений. Это обострение выгодно Москве и III Интернационалу».

26 октября 1930 года то же «Дiло» публикует обращение митрополита Андрея Шептицкого, в котором говорится:

«Тяжелые времена и приближающиеся черные тучи вынуждают нас объединиться еще больше, чем раньше, и, основываясь на божьем праве и собственном сильном единении, защищать все то, что нам дороже и святее всего. Поэтому призываем всех католиков-украинцев организоваться в католическом союзе... Христос — наша сила!»

В органе самого Шептицкого, в газете «Нова зоря», печатается обращение по поводу пацификаций, в котором, между прочим, сказано:

«Подчеркиваем со всей силой, что мы среди самых тяжелых условий жизни нашего народа в этом государстве никогда не желали и теперь не желаем себе отрыва украинских земель от Польши с целью присоединения их к большевистскому государству».

Большей откровенности быть не может. Оказывается, не отблеск пожаров на «кресах» видел с высоты Свято-Юрского холма митрополит, а рост коммунистической опасности. «Умиротворяют» его паству каратели, обученные братцем митрополита, генералом маршала Пилсудского, «умиротворяет» и он сам, генерал во Христе, с помощью слова божия, и по его велению «умиротворяют» население тысячи агентов в черных реверендах, обращаясь, когда не помогают проповеди с амвона, в ближайшие постерунки полиции «панства польского».

16 марта 1920 года парижская газета «Матен» писала:

«Великая Польша, распространяющая при помощи Украины свое влияние от Риги до Одессы,— такова основная цель, вокруг которой вертится вся восточная политика Ватикана».

Одной из самых крупных шестерен в этой восточной политике и был в двадцатые годы именно сиятельный князь церкви митрополит Шептицкий...

Когда генерал во Христе понял, что «украинская народная католическая партия» не в состоянии утихомирить народ, он начинает действовать языком военного приказа.

«Осторога его эксцеленции, высокопреосвященного митрополита Кир Андрея Шептицкого перед угрозой коммунизма», опубликованная в 1936 году, начинается словами: «Кто помогает коммунистам в их работе, даже чисто политической, предает церковь!»

Трудящиеся всего мира объединяются для отпора «коричневой чуме». Призывы Народного фронта звучат во всем мире. А в Западной Украине первый покровитель украинских фашистов граф Шептицкий в своем «предостережении» утверждает: «Наступила минута, когда надо беспрестанно напоминать, что «народный» или «людовый» фронт является противонародным»...

Но обстоятельства времени все же требуют от Шептицкого, чтобы он разъяснил пастве в своей «Остороге», которую читает с амвонов целая армия его подручных в длинных реверендах, чем же все-таки является фашизм, против которого зовут выступить угнетенных всего мира коммунисты. И вот тогда голос Шептицкого сразу приобретает вкрадчивое, бархатное звучание. Оказывается, «даже там, где никакого фашизма нет, как, например, во Франции, в Испании, в Чехословакии, большевики начинают кричать о фашистской опасности и о необходимости, чтобы все недовольные соединились вместе перед этим маревом неволи — фашизмом, который, подобно черной туче, грозит всем народам Европы.

Словом «фашизм» коммунисты называют народные партии, всех националистов во всех странах».

Это писал и говорил старый немецкий агент граф Шептицкий в то самое время, когда готовился Мюнхен и захват Чехословакии, когда из безоблачного неба Испании «Хейнкели» и «Савои» со свастиками на фюзеляжах обрушивали смертоносный груз бомб на Гернику, на Мадрид, на другие города Испании, убивая сотни испанских женщин и детей!

Это вещал Шептицкий, когда папа римский, его повелитель, благословлял берсальеров Муссолини идти убивать и травить газами христиан Абиссинии!

Это писал и говорил, требуя, чтобы его слова, изложенные в брошюрках библиотеки «Свет солнца и любви», распространялись в народе, граф Шептицкий, в тот самый год, когда гитлеровский шпион Отто Абец организовывал широко разветвленную «пятую колонну» во Франции, покупал оптом и в розницу целые кабинеты французского правительства и министров католиков Даладье, Рейно, Боннэ. Немецкий агент Шептицкий обманывал народ, призывал его к ненависти против Советской власти и «красной Москвы», в то самое время как у него по соседству ревностные католики в синих мундирах польской полиции и агенты дефензивы забивали насмерть в лагере Березе Картузской борцов с фашизмом, лучших сынов украинского и польского народов...

Это писал и говорил Андрей Шептицкий, тот самый князь церкви и «украинский Моисей», который семью годами позже, уже после разгрома немцев на Волге в 1943 году, все еще надеялся на победу фашизма и писал: «Ближайшее весеннее наступление немецкой армии нанесет последний и окончательный. смертельный удар Красной Армии»...

А еще раньше, 30 июня 1941 года, не успели гитлеровцы ворваться во Львов, как в соборе Святого Юра был отслужен торжественный молебен в честь немецкой армии. Целая стая приближенных к Шептицкому греко-униатских священников, надрываясь от усердия, пела «Многая лета» палачам украинского народа — немецким фашистам, клейменным свастикой. Сам митрополит Андрей Шептицкий обратился со словами нежнейшего приветствия к гитлеровской армии и Адольфу Гитлеру, оправдывая тем самым свою репутацию давнего немецкого агента.

В своем послании к духовенству от 10 июля 1941 года, которое было опубликовано не только в «Архиепархиальных ведомостях», но и на страницах так называемой «светской» фашистской прессы, генерал во Христе писал:

«Там, где нет еще управления громады и местной милиции (читай: полиции.— В. Б.), надо организовать выборы общественного совета, войта и начальника милиции. Если же нельзя будет провести выборы без партийных раздоров, которые являются руиной и несчастьем нашего дела, душепастырь должен своей властью назначить войта, советников и начальника милиции, напоминая верующим необходимость по-слушания сначала для немецкой военной, а впоследствии и гражданской власти...

Надо также обратить внимание на людей, которые искренне служили большевикам... опасаться их и не допускать ни к какой общественной работе...

Душепастырь обязан иметь наготове флаг немецкой армии... на нем на белом фоне должна быть вышита свастика...»

Таким образом, уже из текста этой инструкции становится ясно, что та самая греко-католическая церковь, которая, если верить клерикалам, «не вмешивалась в политику», с первых дней немецкой оккупации не только приветствовала оккупантов, но и принимала прямое участие в создании органов гитлеровской администрации, призванных помогать немцам грабить Украину.

До окончательного изгнания гитлеровцев с земель Западной Украины в палатах митрополита Шептицкого среди различных почетных посетителей, которые подходили к креслу князя церкви, были и губернаторы «дистрикта Галиция» генерал-майор СС Карл Ляш и штандартенфюрер СС Отто Вехтер, шефы гестапо бригаденфюрер СС Фриц Кацман и комиссар Витиска, полковники войск СС Альфред

Бизанц и Фрайтаг, «фюреры» украинско-немецких националистов Кубиевич, Андрей Мельник, Шепарович и многие другие видные чины гитлеровского рейха и их прислужники. С ними часами задушевно беседовал верный наместник Ватикана Андрей Шептицкий, согласовывая совместные обращения к народу Галичины о сдаче налогов—контингентов, о вывозе в Германию мирного населения, хотя он прекрасно знал, что руки посещающих его посланцев Гитлера в крови убитых ими жертв.