— Хелло, приятель! Мне очень хотелось бы познакомиться с вами.

Я выпрыгнул из кресла, словно укушенный тарантулом, и оглянулся. В открытом окне соблазнительно улыбалась очаровательная девушка с лучистыми глазами. У нее были темно-каштановые волосы, гладкий и слегка выпуклый лоб, глаза — что две миндалины, и сочные ароматные губы.

— Со мной? — переспросил я и с сильно бьющимся сердцем снова упал в кресло.

— Да, да, с вами. Пройдите в комнату, что находится по другую сторону холла, а потом через дверь террасы — в сад. Я жду вас.

С этими словами она исчезла.

Существуют мгновения, когда мужчина не может даже слышать распоряжений женщины, но существуют и другие мгновения.

Поэтому я решил за револьвером отправиться попозже.

Фигурка у незнакомки тоже была совершенной. Краснозеленая макси-юбка с разрезом почти до талии обнажала ее ноги при каждом шаге. Они были длинные, стройные и в то же время пухлые и аппетитные. Маленькие, но красивой формы груди дерзко выделялись под белым пуловером.

Она предостерегающе приложила палец к губам, потом взяла меня за руку и потянула вниз по дорожке. Вскоре мы очутились в сосновой роще. Могучие ветви образовывали над нашими головами нечто вроде крыши.

Я то и дело спотыкался о корни, но маленькие энергичные пальчики, крепко державшие меня за руку, тянули дальше, в глубь леса.

Наконец мы достигли небольшого пруда. Девушка остановилась и повернулась ко мне.

— Давно не видела такого роскошного мужчины,— сказала она льстивым голосом.— Меня зовут Дениз Девлон. А вы — адвокат, не так ли?

Я ответил утвердительно и назвал свое имя.

— Вы мне нравитесь, Рэнди,— убедительно сказала она.

— Вы знаете меня в лучшем случае шестьдесят секунд,— заметил я.

— И тем не менее уже успела полюбить вас. Разве это плохо?

Я должен был сознаться, что это совсем не плохо, но не высказал этого вслух, для меня все было чересчур уж быстро, и я еще не успел прийти в себя.

— Вы мне хотели что-то сказать?

— Да,— ответила она.— Но у нас есть еще время. С тех пор как Либби запретила молочнику переступать порог дома, я уже давно не стояла так близко к мужчине.

— А когда это было?— с любопытством осведомился я.

Она задумалась.

— Приблизительно две недели назад. И я вконец изголодалась.

Мне почему-то внезапно представилось, что я превратился в огромную бочку с молоком, но тут же прогнал от себя это адское видение.

— А почему Либби запретила молочнику входить?

Дениз отвернулась от меня и хихикнула.

— Потому что я навлекаю позор на «Гневных амазонок». Потому что слишком слаба, чтобы придерживаться принципов, за которые борются мои сестры.

— Такого мнения Либби, а вы?

— Я питаю слабость к мужчинам.

Она подошла ближе ко мне, и ее маленькие груди коснулись моей груди.— Я хочу сказать, что питаю к мужчинам такую страстную слабость, что совершенно не хочу бороться против них, если они милы со мной.— Дениз снова хихикнула.— Наверное, во мне есть что-то от мазохистки и нимфоманки.

— Бывает и хуже.

— Такой точки зрения придерживаются мужчины, и, знаете, временами мне кажется, что Либби права. Позтому я примкнула к амазонкам. Хотела посмотреть, смогу ли я прожить без мужчин. Но плоть слаба.

— Вам не часто будут встречаться мужчины, если вы будете сидеть за этими стенами.

Ну, все это не так уж плохо. Мы выезжаем с докладами, организуем демонстрации и всякое другое. Тут у меня много возможностей, и я стараюсь не упустить ни одной.

Да, для вас это целая проблема,— посочувствовал я,— может быть, могу быть вам чем-нибудь полезен?

— Чем именно?

— Я последую своим природным инстинктам, сорву с вас одежду и изнасилую прямо на месте.

— Вы меня очень этим обяжете, Рэнди. Последуйте своим природным инстинктам. Буду вам очень благодарна.

Она еще теснее прижалась ко мне и начала расстегивать пуговицы моей рубашки. Я, как и подобает мужчине, ответил ей взаимностью и начал расстегивать ее юбку.

Минуту спустя мы уже почти голые лежали в высокой траве.

— О, Рэнди! — в экстазе простонала Дениз,— Вы совсем не похожи на молочника. Тот был старый и какой-то общипанный.

Я не стал благодарить ее за комплимент — у меня были другие заботы. Дениз испустила блаженный стон и повалила меня на себя. Наступил торжественный момент.

— Дениз! — раздался чей-то голос.

— Как это похоже на тебя! — разочарованно вторил ему другой.

Я в панике поднял голову и увидел в двух ярдах от нас две пары ног в черных сапожках под длинными юбками. Я отважился поднять голову еще выше и повстречался с возмущенными взглядами двух дам, которые были не так прекрасны, как Дениз, но тем не менее тоже аппетитны. От такого количества женщин у меня даже закружилась голова. Но я своевременно вспомнил, что почти обнажен, а они продолжают возмущенно смотреть на меня.

Я отполз в траву, собрал свою одежду, бросил Дениз ее юбку, а потом натянул брюки.

— Мы здесь обсуждали только некоторые правовые вопросы изнасилования,— буркнул я.— Вы нам помешали, и мы теперь так, наверное, и не придем к общему выводу.

— Если дело во мне,— пролепетала Дениз,— то я не против довести это дело до конца.

— Это больше было похоже не на обсуждение, а на практический опыт,— недовольно сказала женщина с серебристой прядью на иссиня-черных волосах. Трудно было сказать, какая это прядь, искусственная или естественная, но женщине на вид было не больше двадцати шести. Другая казалась дюймов на пять пониже. Ее я уже знал. Это была Линда Лазареф.

— Ты же должна была привести его к нам, Дениз!— с упреком сказала Линда,— мы ждали у гаража больше получаса.

Дениз хитро улыбнулась.

— А почему же вы не подождали там немного подольше?

— Потому что мы тебя хорошо знаем,— ответила женщина со стройной полудетской фигуркой и строгим лицом без косметики.

— Мы хотели бы с вами кое-что обсудить,— сказала Линда, слегка наморщив лобик.— Мы просим у вас помощи, мистер Робертс.

— Ну конечно! Всем нужна моя помощь!— сказал я недовольно.— Во что же превратился ваш самостоятельный женский ум?

— Вы не хотите нам помочь? — спросила Линда.

— Рэнди, конечно, нам поможет, если я его попрошу,— сказала Дениз.

— Конечно, помогу,— хмуро повторил я,— рассказывайте. Я поднялся и затянул ремень.

— Но сперва хотелось бы узнать, что здесь вообще творится и кто есть кто? Мне известно, какие обязанности выполняете вы, Линда, но неизвестно, что делает здесь Дениз и другая дама.

— О, извините, пожалуйста,— улыбнулась Линда.— Это Керри Нейтли. Она отвечает за общественную работу и налаживает личные контакты. Кроме того, она заботится о том, чтобы все, что я пишу, находило как можно больше читателей.

— Дениз?

— О, я отвечаю только за финансы и веду бухгалтерский учет. У меня талант к этому.

— Может быть, ты все-таки оденешься, Дениз,— набросилась на нее Керри,— и тогда мы сможем перейти к делу... Линда, письмо у тебя?

Та вынула из кармана конверт.

— Письмо пришло от отца одной девушки из нашего нью-йоркского филиала.— объяснила она.— Оно попало ко мне в руки совершенно случайно, и я показала его Дениз и Керри.

Она протянула мне письмо. Я уже был одет и выглядел вполне сносно, несмотря на спутанные волосы. Улыбнувшись, я взял письмо.

Керри думает, что этот человек просто запугивает нас, но Дениз и я опасаемся, что здесь кроется не только угроза. И мы считаем, что нужно расследовать это дело, только не знаем, с чего начать. Вот мы и решили обратиться к вам.

Меня уже стало утомлять, что все хотят обратиться ко мне, надеясь на мужскую поддержку. Тем не менее я вынул письмо из конверта и развернул его. Оно было разорвано на мелкие части, а потом склеено.

«Многоуважаемая мисс Холмс!

Возможно, вы уже слышали обо мне от членов вашего нью-йоркского филиала. Если нет, сообщаю вам, что я отец восемнадцатилетней девушки, которая, предполагаю, стала жертвой вашей организации. Я говорю „предполагаю**, потому что до сих пор мне не удалось найти свою дочь. Тем не менее я надеюсь, что скоро ее найду, и заранее хочу предупредить, что привлеку вашу организацию к ответу.