Стратег их главный дал команду:

– Стрелять без промаха, наверняка! Ну, делайте давайте!

И подняли луки свои, натянув тетиву, иноземцы; их целью являлись Ведун и Ведунья…

И тут Светослов и Ведамира посмотрели друг на друга, улыбнувшись, и обнялись в порыве Любви великой, неубиваемой и вечной…

И что-то вдруг произошло в пространстве… И лазутчики внезапно содрогнулись от какой-то непостижимой силы, она их стала сотрясать, заставив бросить их оружие. И все стрелки, выронив свои луки со стрелами, вдруг попадали на траву и стали в судорогах корчиться от боли… Стратег их, ошалев от этой непонятной силы, поспешно отскочил назад и крикнул дальним воинам своим:

– Сжигайте всё! Чтоб не было следа!

И вдруг он рухнул на траву, закрыв глаза и потеряв сознанье.

А иноземцы, получив приказ, всё подожгли. И пламя расширялось…

Светослов и Ведамира стояли возле яблони любимой – на месте Силы; он справа от супруги находился, держа её ладонь в своей.

Затем Ведун воскликнул:

– Вместе Род!!!

И оба они мгновенно переместились в иное пространство – туда, где быть могли неуязвимы, где ждали Веды их, поставив от врага защиты знаки.

Через несколько мгновений лавина пламени ворвалась в пространство сада, сжигая всё на своём пути…

Спустя несколько дней иноземные варвары решили отдохнуть от всех своих стратегий и поджогов. Они расположились в глухом укромном месте, неподалёку от реки. Они, конечно, не могли догадываться о том, с какими силами они решили вести войну. Вода – она читала всё и вражьи замыслы передавала своим течением родным ведруссам, что в лесах осели…

И как-то раз решили иноземцы прогуляться, уйти поглубже в лес; к тому же грибной сезон уже открылся. Один из воинов увидел вдруг какой-то странный плод, немыслимо висевший прямо в воздухе над ним. К нему решил он прикоснуться и руку протянул. И в тот же миг тот странный плод преобразился – он превратился в Образ огненный объёмный, защиты Знак таинственный, застыв в пространстве перед иноземцем. И воин тот без чувств упал в траву. Другие воины успели лишь услышать какой-то странный, запредельный звук, как призрачное эхо потусторонних тайных сил. И этот звук мгновенно создал цепь таких же знаков-образов объёмных, золотисто-огненных. И иноземцев эта сила содрогнула, заставив рухнуть и забыть, что их сюда вело и кто они вообще в этом чудесном мире.

Так остальные иноземцы натыкались на таинственные огненные знаки и падали, теряя сознание и память. А затем, вставая, они не помнили, зачем сюда пришли, и уходили вдаль, бродя по миру вечными скитальцами без крова и надежды.

В один из светлых дней на поле Света опять все Веды собрались. Они свой праздник проводили, не зная горя и обид. И песнопенье хоровое вновь огласило всё пространство. И вновь наполнилось оно неистребимой, всепроникающей Любовью.

Ведамира стояла рядом с певчими Ведами, любуясь Светословом, певшим гимн любви. Она вдруг повернулась в ту сторону, откуда исходила непонятная печаль. И Ведамира увидела странного, обросшего человека в потрёпанной одежде. Человек этот смотрел на поющих радостных людей в полном недоумении, в его глазах горел какой-то дикий страх и вечная тревога. А рядом с ним другой стоял – такой же, как и он. И эти двое посмотрели друг на друга, не понимая, кто они и что за праздник тут великий происходит.

– Ты кто? – спросил один другого.

– А ты кто?

– Я не помню…

– Странно… И я не помню ничего…

Они опять направили свои отчаянные взоры туда, где Веды хором запевали. И вдруг они оба упали на колени, а в глазах у них стояли слёзы…

…Садам сожжённым нужно было время, чтоб заново живое возродить. В других местах сады взрастили Веды. И продолжался Род их светоносный. Но Тьма сужала Свет Земли, давя людей законами, железом и догмами доктрин. И сила Ведов потихоньку остывала, забывалась – они её не раскрывали никому и постепенно усыпили всю в себе, став просто воинами Света. И выковал их Род мечи, но лишь для обороны. И битва за свободу постепенно превратилась в Священную Войну. И мир стал непохож на прежний сад любви… Но Время сохранило эту память, и в Духе всё живое воссияло, продолжив путь Любви, не стёртой до конца, всеутоляющей и вечной.

Часть третья

Сила внимания

Говорят, время не имеет границ, а имеет лишь вечное движение. Но для каждого человека есть свой отрезок, своя грань, за которой он может уже быть вне времени, если, конечно, это понятие определять в обычных пределах разума. А за ними, за этими пределами, начинается нечто, не имеющее ни терминологии, ни рассудочного анализа, ни претензий на здравый смысл; это нечто имеет лишь силу внимания. И она, эта сила, может принять, а может отвергнуть того, кто невольно вошёл в её тайный покой… Но бывает, когда ни принять, ни отвергнуть нельзя, а можно лишь выдержать паузу – с позиции этой стихии, чтобы дать человеку, попавшему в эту немыслимую свободу, часть своего внимания, которого так не хватает в нашей обыденной жизни. В таком состоянии и пребывал один из людей современной эпохи с её непредсказуемостью и священной надеждой. Это был мальчик лет двенадцати, который лежал возле дерева, обугленного и покорёженного ударившей в него молнией. И, видимо, часть этой грозной стихии случайно принял на себя этот мальчик. Он лежал лицом вверх, и глаза его были закрыты. Волосы были опалены, и на голове запеклась кровь. Сколько времени он так лежал – неизвестно, так же, как неизвестно и то, каким ветром его сюда занесло, на эту пустынную возвышенность с дикими кустарниками и отдельными кряжистыми деревьями. Но всё имеет свою завершённость, и в этой диковатой местности появился человек. Он увидел лежавшего мальчика и приблизился к нему. Этот человек был одет по-простому – он был в плотной рубахе и тёртых джинсах, а громоздкие ботинки на толстой подошве выдавали в нём завсегдатая путешествий. Его обветренное лицо с сияющими глазами, длинные волосы, посеребрённые сединой, и густая борода также говорили о его неприкаянно-отрешённом образе жизни. По всей видимости, это был отшельник, чьи манеры напоминали действия шамана. Он склонился над мальчиком и сделал странные пассы руками; затем приподнял его голову и что-то прошептал… Он вдруг увидел мешочек, валявшийся рядом с мальчиком. Шаман подобрал этот мешочек; затем, с лёгкостью подняв мальчика, взял его на руки и понёс куда-то за гряду дикорастущих кустарников…

К ущелью в дикой скале подошёл отшельник с мальчиком на руках. Он осмотрелся и вошёл вглубь этого грота. Оказавшись в пещере, шаман услышал чуткий женский голос:

– Ну наконец-то… А это кто?

– Я нашёл его наверху, – ответил шаман, укладывая мальчика на подстилку из мягких трав. – Видимо, его задела молния, которая ударила в дерево. Я вижу во всём этом знак…

Он, улыбнувшись, посмотрел на женщину. Она была одета неброско, но глубина её взгляда была необычна; её глаза сияли так же, как и у отшельника, нашедшего мальчика. Она, взглянув на мальчика, тихо сказала:

– Он без сознания… Ты его смотрел?

– Да, Белла. Этот мальчик имеет уникальную сферу. Удар молнии её слегка деформировал, но я всё выправил. У него очень подвижный центр восприятия и невероятно огромный потенциал. Я ему всколыхнул энергию и активизировал его восприятие в позиции сновидения. Он будет проникать в тайны времён, он будет видеть их… И быть может, он что-то сумеет постичь и решить… в лучшую сторону. Кто знает… К сожалению, наша Линия подошла к концу. И мы должны уйти. А мир погружён в суету и пиар. И люди даже не ведают, что их хаотичный восторг и торгашеский пафос не имеют никакого значения. Да. Как жаль… Они могли бы узнать, почувствовать то, к чему можно лишь прикасаться, а не хватать оголтело и алчно. Мы, к сожалению, не пытались изменить этот мир, и в этом, наверное, наша однобокость. А ведь человек изначально сотворён совершенным! Но система его блокирует, превращая в суетное существо, озабоченное лишь повседневными хлопотами и интригами. Да… Но, может быть, не всё так печально. Быть может, возникнет Новая линия, и она преобразит этот мир… Этот мальчик ещё не проснулся. Ему предстоит это сделать. И тогда… Остаётся лишь верить…