Время шло, приближалась полночь, ресторан постепенно пустел. Вскоре остались лишь свои люди. За одним столом сидели оркестранты, за вторым, по всей видимости, знакомые работников ресторана, а может быть, мужья официанток, пришедшие встретить жен.

«Мартин, идите сюда, за наш стол!» — Марис поманила его рукой. В ожидании такси, чтобы ехать домой, женщины заказали бутылку. Затем к ним подсел какой-то знакомый Марис, и женщины стали требовать, чтобы мужчины угостили их шампанским. Делать было нечего. Мартин и раньше получал краткосрочный кредит у официанток и даже пил в долг. Сегодня они все, естественно, заметили, что он при деньгах. Да и он сам не имел ничего против шампанского.

Шипучий холодный напиток быстро ударил всем в голову. После второй бутылки шампанского Марис уже демонстрировала, насколько высоко достигают ее новые чулки. Хели взяла Мартина под руку и больше не отпускала. Мартин с удовольствием смотрел вокруг. Гитарист оркестра настраивал свой инструмент. Время было еще совсем не позднее, в кармане осталось пара рублей, да и выпил он как раз в меру.

Прибыло такси. Мартин взял у Сильвии еще одну бутылку вина, сунул ее в карман и вместе с женщинами сел в машину.

Улицы были пустынны, и езда шла на высоких скоростях. На крутом повороте Хели бросило на Мартина, и она так и осталась в этом положении. Отвезя Сильвию и Марис домой, Мартин оплатил счет перед домом Хели.

«Ты что, не собираешься домой?» — спросила Хели. «Я же должен тебя доставить домой. Поди знай, что может случиться», — ответил Мартин, обнимая Хели за талию.

Хели снимала комнату в квартире, принадлежавшей пожилой чете пенсионеров.

Не успела она закрыть дверь, как Мартин тут же обнял ее. Женщина в упор посмотрела на мужчину, которого она, в сущности, совсем не знала: «Давай договоримся, что не будем копаться в личной жизни друг друга. Лично меня совершенно не интересует, что было вчера и что будет завтра! Сейчас я собой довольна и больше мне ничего не надо. Такой уж меня бог создал. Я ничего у тебя не спрашиваю, хотя слышала, где ты работаешь, что ты женат и так далее. Давай договоримся, что мы обо всем этом говорить не будем. Ладно? От мыслей только морщины появляются. Этого мне не нужно! — Она немного помолчала, выпила вина и внезапно добавила. — Мои нервы тоже на исходе. А ресторан — это же сумасшедший дом!»

Мартин обнял Хели. Он слегка оробел. Судорожно-бравурное озлобление Хели прозвучало искренне. Женщина, видно, прожигала жизнь, которая когда-то ее обожгла. Как будто можно отомстить жизни… Хели заварила кофе и принесла коньяку. Вино они уже выпили, это было нечто само собой разумеющееся. Мартин поднес рюмку коньяка к губам Хели. «Я уже достаточно пьяна», — улыбнулась она и потушила свет.

Хели рано разбудила Мартина: «Вставай быстро, пока старики не проснулись!»

Не прошло и пяти минут, как Мартин был полностью одет. Около двери он на секунду задержался, но Хели тихонько вытолкнула его за порог. Послышался звук закрывающегося французского замка. Ни один из них не попрощался друг с другом. Они вообще ничего не сказали.

Мартин медленно шагал вниз по лестнице. Голова была тяжелой, во рту неприятный вкус. Скоро начнется рабочий день. У ребят, наверное, найдется спирт… Кристина…

Непреодолимое желание напиться является одним из первых признаков алкоголизма. Тяга к алкоголю может проявляться по-разному. Вначале она проявляется в желании продолжить начавшуюся попойку. Затем возникает неодолимая страсть к алкоголю и в совершенно трезвом состоянии — человек напивается. Особенно сильно проявляется тяга к алкоголю во время похмелья. Алкоголик начинает снова пить как потому, что он пил вчера, так и потому, что он еще не пил сегодня.

Это и было основной причиной того, почему Мартин сбежал с работы. По той же причине он случайно встретился с Карлом. Мартин и Карл — мужчины разных характеров и поведения, но оба любят выпить.

Тяга к алкоголю формируется и развивается постепенно. Ее интенсивность зависит от тяжести заболевания. Сначала алкоголик в состоянии еще как-то бороться со своей страстью. Он может периодически обходиться без водки. По мере того как болезнь прогрессирует, отказаться от алкоголя становится все сложнее и сложнее. Все мысли алкоголика постоянно сконцентрированы на водке, она неотвязно преследует его и дома, и на работе. Все время он рассуждает сам с собой, где и как можно снова выпить. Мысль о водке не оставляет алкоголика даже во сне.

Тяга к алкоголю сравнима с тягой наркомана к наркотикам. Известный советский исследователь алкоголизма И. Стрельчук (1966) указывает, что при сравнительно частом злоупотреблении алкоголем болезненная тяга к водке развивается у подростков и у женщин через 1–3 года, а у мужчин, начавших пить во взрослом состоянии, — через 3-10 лет. При далеко зашедших случаях заболевания тяга к алкоголю проявляется в виде судорожного и непреодолимого желания, против которого человек совершенно бессилен. Оно полностью овладевает человеком и всецело его порабощает. Тягу к алкоголю можно сравнить с сильным голодом или жаждой — человек идет на все, чтобы их удовлетворить. Рядом с ней меркнут все прочие интересы, хлопоты, желания, стремления, семья, работа и т. д. Тяга к алкоголю заставляет человека отказываться от еды, чтобы сберечь деньги на выпивку. В периоды этой тяги продается все, что может быть продано, и человек разоряется.

Биологическая сущность тяги к алкоголю еще не совсем ясна. Предполагается, что важная роль здесь принадлежит нарушению обмена глюкозы. Глюкоза является важным питательным веществом для клеток мозга. Мозговая ткань алкоголиков чрезвычайно трудно усваивает глюкозу. Неусвоенная глюкоза в большом количестве собирается в крови. Это вводит в заблуждение нервные центры, регулирующие потребление питательных веществ, и создает у них иллюзию о насыщении организма глюкозой, тогда как в действительности мозг голодает. В условиях острой энергетической недостаточности нервная ткань может использовать в обилии богатый калориями алкоголь. Таким образом последний и включается в процесс обмена веществ и превращается в необходимую составную часть типовых реакций в мозгу алкоголика.

Вторым ранним признаком алкоголизма является потеря самоконтроля при употреблении алкоголя. Алкоголик теряет способность оценивать, сколько, где и когда он пьет. Если здоровый человек знает, какую дозу алкоголя он может себе позволить, то алкоголик неизменно напивается допьяна. Он нуждается в состоянии опьянения. Способность регулировать количество выпитого алкоголя в большинстве случаев исчезает после возникновения тяги к алкоголю. Согласно мнению А. Портнова и И. Пятницкой (1971), это проявляется, как правило, на 2-3-ем году заболевания. По данным экспертов Всемирной Организации Здравоохранения, вместе с исчезновением самоконтроля возникает стремление жить широко, вести разгульный образ жизни.

Алкоголик теряет самоконтроль во время пьянства, он не в состоянии сдерживать себя. Он теряет чувство меры. В начальной стадии болезни некоторым алкоголикам легче совсем удержаться от попоек, чем, начав пить, соблюдать меру. Количество алкоголя, достаточное для потери самоконтроля, определяет степень тяжести болезни. Если вначале самоконтроль теряют только после того, как выпито пол-литра водки, то в дальнейшем для этого достаточно и нескольких рюмочек. Попадание в организм малой дозы алкоголя вызывает необходимость увеличить дозу. Алкоголик не насыщается водкой. Он подстрекает собутыльников все чаще и чаще «опрокидывать» стаканчики. Первый глоток может вызвать у него алкогольное голодание, которое усиливается до тех пор, пока больной в силу тяжелого опьянения физически не в состоянии больше пить.

Больной не замечает, что в результате потери самоконтроля меняется сам характер попойки. Он с уверенностью утверждает, что сумеет вовремя остановиться. Тяжелое же опьянение он объясняет обстановкой, в которой нельзя было прекратить пьянство. Различные мотивировки, как реальные, так и фантастические, у него имеются в изобилии. Он нуждается в них для оправдания перед самим собой и окружающими.