— Не все так просто, Гром, — неожиданно спокойно отозвалась Эжона. — Но мне трудно объяснить, лучше пообщайся на эту тему с дядюшкой.

— Угу, — саркастически хмыкнул я. — Он далеко, ты близко, а я не хочу долгое время мучаться над загадкой, если вообще мы сможем встретиться в здравии, что в свете последних событий вообще нереально. Так что делись знанием с ближним!

— Ну понимаешь… при смене ипостаси, дракон как бы задействует своеобразный кокон, который есть у каждого магического существа с рождения. Он не виден, не ощутим, даже нами, но он очень качественно сворачивает пространство в определенную форму…

— В человека, — кивнул я.

— Ну, не совсем, можно и без формы. Кстати, можете повернуться. Так не очень смешно?

Мы послушно развернулись. Эжона оделась практически дублируя мужа — в белые рубаху и узкие штаны, но без жилета. И откопала где-то маленькие белые мягкие туфли. Конечно, считается, что на торжественный обед женщина должна одевать платье, но заикнуться сейчас об этом я бы не решился. Судя по тому, что молчит даже эльф — он тоже хочет жить долго и счастливо. А ведь все знают, как эльфы привержены традициям, так что эта большая уступка со стороны мужа, видимо, должна послужить извинением за несдержанность.

— Вполне стильно, — кивнул я. — Будете с Эрлиниэлем как двое из ларца, одинаковы с лица. Так что там с «не совсем»?

Эжона немного посомневалась, подозрительно покосившись на нас, но потом решительно нацепила серебристый длиннополый кафтан, с небольшой натяжкой похожий на платье. Высокие разрезы по бокам давали свободу при ходьбе, а жесткая ткань наглухо скрывала упругую девичью грудь.

— Просто, мальчики, драконы в принципе могут превращаться во что угодно, хоть в камешек под ногами… в идеале, даже в воздух. Но это в принципе, на своем веку я подобного не видела. Но дядя не рассказывал, что видел…

— А сам он? — я с легкостью мог себе представить Магистра за подобным опытом… лет на тысячу помоложе.

— Нет, — покачала головой Эжона. — Он вообще ненавидит менять ипостась. Все энергию бережет.

— Ну, так откуда появляется одежда? — поинтересовался невозмутимый эльф.

Вот так, мое неуемное любопытство чуть приоткроет Эрлиниэлю тайну под названием «жена».

— Когда мы в ипостаси дракона, этот кокон пустует и в него можно спрятать многие вещи… в принципе даже живых существ… но…

— На твоем веку этого не случалось, — закончил я за девушку. — А если там что-то хранится, можно сменить ипостась?

— Можно, — улыбнулась Эжона, — но трудновато. И чем больше затолкать туда, тем неприятней находиться в человеческой ипостаси.

— Но можно и потерпеть? — уточнил я.

— Можно, — Эжона вдруг занервничала и отвела взгляд.

Я понял, что перестарался с догадками и затронул что-то важное. Заткнувшись, я прошел в комнату отдыха и застал любопытную картину: Херон пестрым петухом ходит вокруг двух покрасневших девиц, в которых я узнал девочек, что привели нас сюда, а на диване, вытаращив в недоумении глаза, сидит проснувшийся Аг. И что-то мне подсказывает, что девочки покраснели отнюдь не из-за смущения, хотя поэт-самоучка декларировал им весьма пикантное произведение в их честь.

— Отставить балаган, — спас я несчастных девушек. Те стремительно выпорхнули из комнаты, едва сдерживая смешки. — С добрым утром… то есть, уже днем, Аг. Рад, что ты наконец присоединился к нам. Иди, быстренько вымойся и одень что-нибудь приличное… — я косо посмотрел на Херона, — лучше позови меня, чтобы мы вдвоем выбрали тебе одежду для обеда у Повелительницы дручий. Одного клоуна нам хватит с лихвой!

Аг проковылял в дверь купальни и плюхнулся в ближайшую ванну. Неожиданно проявил заботу Эрлиниэль. Он полетел следом, указывая какое средство для какой части тела. Что-то он сегодня подозрительно добрый к драмису. Я же, решив скоротать время, подошел к столу. Порывшись в вещах, откопал брюки нужной длины на нашего долговязого драмиса, там же нашел подходящие рубаху и сапоги. Вещи отнес прямо в альков.

— Кстати, нужно попросить Эжону прочитать драмису лекцию по поводу — куда прятать одежду. А то переворачивается он быстро, а повязку все время в зубах носит. Безобразие! — заметил я Эрлиниэлю.

Тот кивнул и указал драмису чем вытирать мокрое тело. Вскоре наша лошадка была вымыта и прилично одета. Мы немного полюбовались на результат. Эльф, немного смутившись, вернул Агу природный цвет волос и избавил его от девчоночьих локонов, поскольку они не вязались с высоким красивым мужчиной, что стоял перед нами.

Аг важно вышел из купальни. Херон, занятый только собой, не обратил внимания, а вот дракониха оценила кардинальное изменение внешнего вида драмиса.

— Чего-то не хватает… — задумчиво протянула она.

Потом встрепенулась, подбежала к Агу и стянула его длинные волосы в хвост. И эта деталь стала точкой в образе свежеиспеченного оборотня. Тот выразил благодарность неожиданно изящным поклоном:

— Спасибо, так действительно, гораздо удобнее.

— Ну вот, лоск наведен, — подвел я итог, — а где обед? Нас позовут или самим на запах следовать?

— Так уже звали, — гордо крикнул Херон с другой стороны комнаты. Там стояло большое зеркало, и оборотень не мог оторваться от созерцания себя, такого невероятно красивого! — Те две…

— А куда идти, они сказали? — грозно спросил я.

Херон покачал головой:

— Не успели. Ты их прогнал…

— Прогнал? — я не поверил своим ушам. — Вот наглец! Эх, надо было все-таки тебя Агу скормить, пока была возможность.

Драмис оценивающе оглядел оборотня с ног до головы. Херон побледнел и вылетел из комнаты в коридор. Вскоре он притащил какого-то упирающегося мальчишку.

— Вот, — гордо сказал Херон. — Поваренок!

— Его съесть? — деловито уточнил Аг.

Глаза мальчика поползли на лоб. Он даже не сопротивлялся и не пытался убежать, остолбенев от ужаса.

— Погоди, — охладил я драмиса. — Ты можешь показать нам, где будет обедать Повелительница? — спросил я мальчугана. Тот молчал, не сводя с меня круглых от страха глаз. Я вздохнул: — Ну ладно, пусть будет так! Если покажешь, тебя не съедят!

Тут мальчишка мгновенно ожил, быстро-быстро закивал головой и рванулся к двери, показывая путь. Покачнувшись, я почти полетел следом, так как цепко держал поваренка за куртку, чтобы тот не вздумал сбежать. Друзья метнулись следом.

Мы бежали по абсолютно одинаковым коридорам, сворачивали бесчисленное количество раз, и я уже потерял ориентир, как после очередного поворота, перед нами неожиданно материализовалась мощная дверь из голубоватого железа высотой в четыре моих роста. Перед дверью стояло дручий двадцать охраны. Увидев нас, они мгновенно ощетинились оружием, откуда-то раздался сигнал тревоги.

И я их понимаю: если бы на меня из-за угла неожиданно налетело разноцветное чудо в виде Херона, я бы в штаны наделал! Хватило бы и его одного, а тут еще и я, весь такой черный, и остальные… все такие белые, словно стайка привидений.

Поваренок слабо пискнул, вывернулся из моих ослабевших пальцев и исчез. Я подумал, что надо бы узнать у Дэйдрэ, обязаны ли их поварята проходить школу телепортации. Если выживем, конечно. Через миг нас окружила целая толпа воинов, но нападать они почему-то не решались, видимо не имели права без приказа.

— Что тут происходит? — громогласный окрик угрюмого мужчины, которого я принял за охранника Дэйдрэ, изменил все в считанные мгновения.

Воины выстроились в две шеренги с правой и левой стороны от нас. За спиной находилась железная дверь, спереди к нам быстро приближался знакомый угрюмец с соответствующим выражением на лице.

— Ну где вы запропастились? — он укоризненно покачал головой. — Все вас давно ждут!

Нетерпеливо размахивая руками, он прошел мимо нас и с трудом распахнул двери в зал.

Я тут же ослеп от брызг света и разноцветных искр.

Кто-то активно подталкивал меня в спину, и я двигался вперед, не видя дороги. Сощурившись, я привыкал к излишне яркому и пестрому освещению, так что пока мы продвигались, мог уже рассмотреть разодетых слуг, вытянувшихся в струнку около стола. Что эта темная громадина именно стол, я понял, наткнувшись на его край пустым брюхом. В нос ударили чудесные ароматы пищи. Живот тут же ответил выразительным урчанием. Почти в полной тишине он разнесся эхом на весь зал и утроенный, отразился от стен. Раздались сдавленные смешки. Я судорожно вдохнул и решительно распахнул глаза.