В темном коридоре Дэйдрэ неожиданно обернулась и подмигнула мне:

— А на мне вообще подделка!

Опешив от неожиданности, я ощутил, как в спину с силой врезался долговязый Аг, едва не сбивая меня с ног.

Опять я не закрылся от дручии, и она с легкостью прочитала все кружащееся в моей голове. Вот и про Око тоже… Я дал себе слово ни на секунду не расслабляться. Все-таки, хотелось сохранить хоть какое-то подобие личной жизни.

— Это нечестно, — обиженно буркнул я изящной спине девушки.

— Интересно, где ты понахватался понятий о чести, горный дроу, — парировала Дэйдрэ. И добавила строго: — Это тебе же на пользу.

На пользу… я злился. На какую это интересно пользу? Когда я что-то сам хотел передать — это одно, а читать меня просто так, всегда, как раскрытую книгу. В этом есть что-то гадкое, неправильное. Острое желание открыть защиту и показать наглой девчонке, что я чувствую, пронизывало меня. Но останавливало то, что у нас в данный момент общие интересы… даже не так. Дэйдрэ шла навстречу моим интересам и просьбам и ничего не просила взамен. Это дружба, и я должен быть благодарен ей, несмотря на какие-то чудачества девушки. Но неприятное чувство все же не оставляло меня. Я ведь не мог видеть всей картины происходящего. Уже много существ не раз удивляло меня, а порой вводило в ступор своими неожиданными действиями, а порой и предательством…

На мое плечо мягко легла тонкая кисть Ага с длинными узловатыми пальцами. Вздрогнув, я ощутил, как через эту руку в мое сердце вливается отрешенное спокойствие, и немного расслабился, благосклонно позволяя драмису лечить мою ярость своей необычной магией.

В конце концов, то, что я считал обычной подлостью, у дручий было заурядным делом… да и у эльфов тоже. Вот тебе и Свет, а все Тьму ругают.

Комната отдохновения Повелительницы потрясла моих спутников. При небольших размерах и более чем скромной обстановке, она оказала свое шокирующее воздействие наэлектризованностью воздуха и ощутимым холодом. Это были остатки магии, которые употребляла Дэйдрэ чтобы раскрыть истинный смысл «подарочка» Лайнеса. Я поежился от несвоевременных воспоминаний.

Притихшие Эжона и Аг присели на краешек белоснежного дивана. Херон в панике забился в угол, фея я не нигде видел.

— А где Эрлиниэль? — в тишине мой голос показался неестественно громким и чужим.

Эжона молча раскрыла ладошки, сложенные лодочкой. Фей мирно дремал, не ощущая колебаний температур и магических вихрей.

— Здесь пока не очень комфортно, — тихо произнесла Дэйдрэ, усаживаясь напротив нас на второй диван. Она махнула старику у входа, и тот исчез с той стороны, плотно прикрыв за собой дверь. — Это временно…

— Рассеется? — меня опять разбирало любопытство. Судя по ощущениям, за то время, что мы находились в зале, вихри и холод ничуть не уменьшились.

— Нет, — спокойно ответила Повелительница. — Так теперь будет… если не всегда, то время очень долгое. Придется менять привычную комнату на другую. Но это не суть. Наше с тобой прошлое посещение поселило внутри этой комнаты некий магический вакуум… Постой, дай мне закончить, — остановила она мои возражения. — Я знаю, что сейчас здесь гуляют неуправляемые потоки. Но они слабы, это остатки вихревого заклинания, что я употребила. И когда они потухнут, холод, что сковывает сейчас ваши сердца, займет все пространство, вытеснив собою все живое…

— И как долго они будут стихать? — настороженно уточнила Эжона, с тревогой оглядываясь на закрытую дверь.

— Уже недолго, — мягко улыбнулась Повелительница. — Не смотри, выйти сейчас уже нет возможности…

— Как нет! — в ужасе воскликнул Херон. Он метнулся в сторону двери и попытался коснуться ручки.

Дэйдрэ предостерегающе подняла руку, но не успела ничего сказать, как раздался хлопок, и Херона отбросило на ярко-синий пушистый ковер. Тот замер без движения.

— Мы в плену? — уточнила Эжона, сверля исподлобья черноволосую красавицу.

Дэйдрэ заливисто расхохоталась:

— Ох, девочка, — с трудом переведя дыхание, проговорила воительница. — Не там ты ищешь опасность… хотя мне очень польстило твое предположение.

— Ей, приятель, ты живой? — я подошел к оборотню и пошевелил расслабленное тело.

— Просто отключился, — небрежно отмахнулась Дэйдрэ. — Не будет лезть, куда не просят. Это, кстати, всех касается. Ничего не предпринимать без моего приказа. Времени у нас остается все меньше, и я постараюсь объяснить.

Мы подошли к дручии, подальше от слабо-мерцающих стен. Вихри заклинания гасли один за другим, и я сердцем ощущал ледяной холод, что подступал от этих стен. Почти такой же, как от ледяного дракона с радужными глазами. И при всем ужасе, что охватывал мой разу, мое сердце сладко сжималось, что было очень странным: я никогда не питал страсти к суициду.

Дручия стояла с чуть прикрытыми глазами, то ли собираясь с мыслями, то ли прислушиваясь к происходящему.

— Сперва я хотела сразу отправиться в долину, где расположились три армии, готовые разорвать этот мир в клочья. Но это ничего бы не дало: четвертая армия только помогла бы разорвать мир еще быстрее. И тут Гром подкинул мне идею… — я удивленно изогнул брови. — В принципе, это как раз то, что хотел от нас Лайнес, а это немного пугает меня. Подкинутый Грому амулет обладает силой большей, чем вы думали: он может перенести дроу и его спутников прямо к заданному месту. По плану Лайнеса мы должны были воспользоваться талисманом гораздо позднее, что было бы бесполезно для уже разразившейся войны. Но отвечало каким-то неведомым задумкам злодея. Это наш шанс, немного выигранного времени. Мне бы не хотелось брать с собой всех, но я не знаю, кто может нам понадобиться там. А я верю судьбе, которая возможно специально привела вас ко мне таким вот разнопестрым составом. И склонна считать это тоже плюсом. Готовьтесь ко всему и ни к чему. Скоро мы перенесемся…

— К…к-куда, — заикаясь, спросила донельзя испуганная Эжона, инстинктивно сжимая неласково разбуженного мужа так, что у того скоро глаза из орбит вылезут. Я отобрал фея у девушки, стараясь удержать наше преимущество в разнопестром составе… и желательно не в раздавленном виде. Фей судорожно вцепился в мой палец, непонимающе крутя головой во все стороны.

— В тайник, — просто ответила Дэйдрэ и, не реагируя на наши манипуляции, достала из декольте Око без оправы.

Притянув меня поближе, она вставила Око в углубление на рукояти Сияния, стараясь не касаться самого меча.

— А как же старик… государство, — промямлил я, с ужасом осязая, как мерцание со стен подступает ближе и холод усиливается. Он уже покалывает кончики пальцев.

— А… это, — отмахнулась Повелительница дручий. — Деллоу знает все дела государства. Собственно, он сам занимается этой мелочевкой, поскольку мне сразу не понравилась рутина правления. А в это время я могла позволить себе заниматься по-настоящему интересными делами…

— Какими, например, — что-то подсказывало мне, что ответ на этот вопрос касается и данного нашего положения, хотя пара косых взглядом друзей показала, что они не считают вопрос уместным. Лишь Аг оставался невозмутимо спокойным, с легким налетом интереса.

— Например, изучением древних тайн, — подмигнула мне дручия, притягивая меня поближе. — Вы должны встать немного кучнее, а то растеряем половину по дороге…

— Дороге куда? — дрожащим голоском пропищал ничего не понимающий эльф.

— Туда, — хохотнула Дэйдрэ и зажмурилась.

Прежде чем последовать её примеру, я успел заметить, как мерцание затягивает нас в закручивающийся белыми вихрями кокон, ласково окутывая волнами холода и света. Нестерпимого света, который продолжал резать мне глаза и под плотно зажмуренными веками. Холод пронизывал мое тело, и я почти не ощущал руками крепких объятий друзей, а вскоре и вообще ничего. Клонило в сон, там темнота и глаза не болят от нестерпимо яркого луча, который кажется, буравит все тело насквозь. Там хорошо и нет ни тайн, ни войн…

Резкая боль вернула меня к действительности. Сияние, почуяв смертельную опасность, нагрелся так, что ожог привел меня в чувство и даже вернул часть чувствительности телу. Я завопил так сильно, как только был способен. Думаю, девочки, которых я прижимал окостеневшими руками, просто оглохли бы… вот только они не подавали признаков жизни. Я не понимал, где нахожусь.