— И правда, подделка, — усмехнулся я, — Удивительно, Дэйдрэ всегда испытывала сильное отвращение ко всяким фальшивкам, а сама таскала её на своем челе.

— Не смейся, — серьезно отозвалась Молния. — Таким сильным артефактом невозможно пользоваться постоянно, это очень тяжело для других. Она еще молодец, сильная — раз не побоялась воспользоваться силой Ока. Артефакт размывает магическое поле владельца и покоряет его себе, лишая воли и тяге к жизни.

— Тогда понятно, — я вспомнил странное поведение Дэмеца, редкие проблески его настоящего. Того, кем он был до исполнения своей миссии. И он об этом знал, — Остается загадкой, почему Око не завершило свое дело, а выбрала Дэйдрэ…

Молния не отреагировала на мою реплику. Она довольно осматривала Сияние, касаясь белыми пальчиками сверкающего лезвия. Я уставился туда же, стараясь ничего не пропустить.

Под изящными руками Молнии контуры Сияния и Ока власти поплыли, размываясь в пространстве, смешиваясь между собой, словно яркие краски кистью художника превращались в новый оттенок. Клинок вытянулся в подобие копья и выглядел стеклянной трубкой, в середине которой яростно плещется оранжевый поток магии. Я протер глаза: вот он, третий артефакт.

Молния подошла ко мне, обомлевшему и ничего не понимающему, и спокойно проткнула копьем мою голову. Я закричал не своим голосом, глядя, как острый предмет со смачным звуком входит в мое тело. Молния иронично изогнула правую бровь: я поспешно заткнулся. Боли ведь не было, как и крови. Значит, магия должная войти в меня подобным образом.

Я был прав: прозрачная трубка тускнела. Она сделала свое дело, доставила оранжевый поток в мою голову и, окончательно померкнув, со звоном упала на пол прежним Сиянием.

Молния изящно опустилась, поднимая клинок. Поднявшись, она всетак же молча засунула Сияние в обратно ножны и посмотрела мне в глаза. Она прощалась. Я хотел обнять её, но мне не удалось даже поднять руку. Во лбу у меня пульсировало Око, а в каждой клеточке тела буйствовал непостижимый третий артефакт. Я сам стал этим артефактом. Сознание попросилось в отставку, и я с удовольствием и некой трусостью принял его предложение.

Проснувшись, я улыбнулся веселой игре утренних лучиков и с наслаждением потянулся. Прекрасное утро, такой свежий воздух, словно насыщенный искрами чистейшего снега горных вершин. Приятное воспоминание о доме щекотало душу. Легкий прохладный ветер принес тонкий запах подснежников, что растут только на горных вершинах. Видимо, я все еще сплю?

— Где мы? — испуганный голос Херона вырвал меня из остатков дремы. — Что произошло? Это из-за меня?

Я вскочил на ноги. Поднебесная Цепь! Мы на самой вершине одной из гор. Разреженный воздух, под ногами чахлые кустики почти замерзших подснежников, шапки искрящегося в лучах солнца снега вокруг. Это не сон.

— Спокойно, щенок, — прикрикнул я на скулящего от ужаса Херона. — Это не твоя вина… и ничья. Это и есть цель нашего путешествия. Лучше соберись с остатками мозгов, да помоги сориентироваться, здесь же недалеко твоя родная деревня. Если я ничего не путаю, эта гора как раз Лысая, за три мергона до Вестрантерна…

— Откуда мне знать, — взвизгнул оборотень. — Я по горам обычно не лазаю!

— Ну да, ну да, — рассеянно покачал я головой и огляделся.

Все на месте. Мирно пускающая струйки огня Эжона и раскинувшийся на неудобных камнях Эрлиниэль. Я подошел к эльфу и оголил его живот. Раны от клинка Лайнеса не было. То ли его исцелил сон в тайнике, то ли он сам восстановился в фейской ипостаси.

Эрлиниэль зябко поморщился и открыл глаза, застукав меня за разглядыванием его торса. Красноречивый взгляд принца заставил бы покраснеть даже камень, но не меня!

— Крепенький такой, — я демонстративно похлопал по голому животу. — Кушай хорошо, слушайся маму, будешь всегда таким хорошеньким и пузатеньким!

Оставив офигевшего эльфа соображать, что к чему, я направился на поиски остальных. Дэйдрэ обнаружилась на драконе. И правильно — не пристало Повелительнице на голой земле спать! Нам с эльфом еще учиться и учиться… хотя ему быть Повелителем не светит, он же изменил Лейле с эти же драконом.

А вот Ага нигде не было. Я печально вздохнул и дотронулся до щеки в том месте, где кожа еще помнила след нежного прикосновения прекрасной Молнии.

Вернулся к парням.

Эльф встал и сердито запихивал белоснежную рубаху в брюки. Поймав парочку косых взглядом, я хлопнул светлого по плечу:

— Хватит дуться, как барышня, честное слово! Я же просто проверил твою рану… точнее её отсутствие.

— Да я понял, — буркнул эльф. — Но разве нельзя было сразу сказать, без балагана?

— Нельзя, — серьезно ответил я и подмигнул. — Мы должны получать удовольствия любым путем. Направляясь в самое пекло нужно осознавать, что испытал в этой жизни все и больше не о чем жалеть!

Эрлиниэль съежился в ожидании подвоха, а я вспомнил слова Молнии о весьма оригинальном чувстве юмора и расхохотался от души.

Разбуженная Эжона недовольно пошевелилась. Дэйдрэ соскользнула с неё и свалилась в небольшой сугроб. Через мгновение из сугроба вылетела разъяренная фурия, готовая смети с пути любого, кто осмелился такое с ней проделать.

Но вместо гипотетических врагов и предателей трона увидела нас с Эрлиниэлем, гогочущих и катающихся по земле, да донельзя испуганного её грозным видом Херона и ничего не понимающего дракона.

— Где мы? — уже спокойнее спросила она, пытаясь пригладить взлохмаченнве волосы.

— В Поднебесной… — пискнул оборотень и сам испугался своей смелости.

— И правда, — удивленно прокомментировала Повелительница, обводя взглядом заснеженные горы. — А как мы здесь оказались? Видимо, не сработало… или тайник не пустил нас.

Мне неудержимо хотелось рассказать друзьям о тайнике, маме, их исцелении, но я промолчал. Это не было только моей тайной. И хотя Молния ни словом не обмолвилась о том, что разглашать произошедшее не стоит, я чувствовал, что это не для их ушей. Ну, хотя бы пока.

— А где Аг? — воительница закрутила головой. — Он отправился с нами, верно? Или не успел схватиться за нас? Тогда есть вероятность, что магический вакуум просто разорвал бедолагу. Жаль, красивейший был дракон!

Вздох вырвался из моей груди.

— Шшшто произошшшшло? — прошипела Эжона.

— Ладно, — осадил я растерянных друзей. — Давайте мыслить и действовать исходя из ситуации. Мы очутились здесь. И это не случайно — мы ведь хотели направиться сюда. И хорошо, что не проявились прямо посреди трех армий или, что еще хуже, в Вестрантерне. Сейчас у нас преимущество. Надо разузнать, что происходит сейчас, где Магистр и по возможности — где Повелитель дроу… и жив ли он.

— Ой, — хмыкнула Дэйдрэ, в глазах её мелькнуло уважение. — Когда это ты успел стать таким мудрым военачальником?

— Жить захочешь, еще не так закрутишься, — усмехнулся я, гордо отбрасывая волосы назад.

Друзья внезапно остолбенели, уставившись на мою голову.

— А во лбу звезда горит, — растерянно прокомментировал увиденное светлый эльф.

Я отвел воительницу в сторону. Она ждала, заинтригованная. А я стоял молча, не зная с чего начать. Дэйдрэ нетерпеливо постукивала кончиком туфли по камешку. Она была в вечернем платье, что дико сочеталось со снегами и вершинами, но смотрелось невероятно романтично.

— Тебе не холодно? — сочувственно спросил я, проводя пальцами по вырезу на спине девушки. Кожа мгновенно покрылась пупырышками.

Дэйдрэ сузила глаза, я отдернул руку.

— Это все, чего ты хотел спросить? — холодно осведомилась она. — Или еще предложить погреться в твоих объятиях?

— Не с того начал, — смутился я.

— А, — захихикала девушка. — По плану этим должно было закончиться?

— Помолчи немного, а? — жалобно простонал я, потирая виски. Ну почему все, что я пытаюсь сказать, трактуют не так?

— Уговорил, — кивнула ехидная Дэйдрэ. — Только давай без рук, я немного не в своей тарелке… точнее не в своем государстве в обществе чокнутого придурка собираюсь на войну. Это немного нервирует.