- Ах, это я старый уже?! – развалившись на покрывале, иронично глядел он на меня снизу вверх.

- Ну, не я же! Вон, дряхленький какой, лежит – не подняться! Ни в жизнь меня не догонишь!

- Ох, и напрашиваешься, хороший мой! – Виллар приподнялся, глазами сверкнул.

- Подумаешь! И напрашиваюсь! Давай, догони сперва!

- А если догню, то что?

- Не знаю! Прояви фантазию!

- Отшлепаю!

- Ха, удивил!

- Так тебя удивить надо?

- Ага!

Не дожидаясь его ответа, понесся по лесу. До сих пор мы с ним наперегонки не бегали, но я совершенно был уверен в своей победе. Я чувствовал, что он где-то сзади, увлечен преследованием, с азартом прислушивается ко мне, пытаясь понять, куда я направляюсь. Э, нет! Так мы не договаривались! Быстренько прикрывшись от солнца моего, понесся вперед. Обегу его по широкой дуге и подкрадусь со спины!

Углубившись в лес, я немного притормозил, быстро тут не побегаешь, чуть замешкаешь – и в дерево на полном бегу вмажешься. Но тут можно и по-другому! Хитро усмехнувшись своим коварным мыслишкам, живенько на маковку дерева влез. Лес у нас замечательный, деревья высоченные, прыгать с одного на другое – просто замечательно получается! Пусть он побегает!!

Я уже достаточно углубился в лес и собирался поворачивать, как услышал птичий гомон. Интересно, кто это их так разозлил? Неужели какой хорек в птичье гнездо забрался? Не утерпев, я двинулся в ту сторону. И каково же было мое удивление, когда разглядел внизу озирающегося по сторонам здоровяка. Что-то в нем было не так. Ведь перевертыш не может заблудиться в родном лесу и потом с таким отчаянием оглядываться по сторонам. А гость пах страхом, отчаянием, сомнением. Тут кусты затрещали, и к первому вышли еще двое. Мне стало жутко любопытно, но сверху было видно только макушки. Я спустился вниз и спрятался за разлапистой елью, навострил уши. Они о чем–то ругались, причем язык был не перевертышей, а какой-то чужой. Мне оставалось только поблагодарить Виллара за его настойчивость в обучении меня всяческим языкам, хоть я и не все понимал, но на то, что они сейчас своего проводника костерят, знаний хватило. Получается, это не перевертыши, а те чужаки, про которых ведун весной обмолвился? Это что же, они так долго в наших лесах, а их до сих пор не нашли? Или это остатки от группы, они отставшие? Надо поподробнее узнать, я же от любопытства умру! И Виль где-то бегает! Тоже мне, опытный старичок, найти меня не может! Я немного приоткрылся, надо же мне глянуть, где Виль. Убедившись, что он двигается в мою сторону, успокоился и стал наблюдать.

Чужаки меж тем перестали спорить и пошли в сторону гор. Вот интересно, чего они ищут? В горах точно ничего нет, через полдня пути начинается непроходимая чаща, довольно мрачная, там никто не живет. Может, они заблудились? Интересно, может, им помощь нужна? Надо подождать Виля, самому к ним лезть у меня нет ни малейшего желания. От них вроде опасностью не пахнет, только усталостью, страхом и отчаянием. Обтрепанные сильно, грязные, будто в земле копались. Да и вещей у них с собой почти не видно. Как же они ночуют? Ведь не первый месяц в пути, если это те, про которых ведун весной говорил.

Тем не менее, чужаки продолжали путь, а я тенью скользил следом. Позади громко хрустнула ветка, чужаки вздрогнули и чуть ли не бегом припустили вперед. А чего это они испугались? Перевертышами они не пахнут, значит, с ними не пересекались пока, а хищников у нас нет. Я замер, притаился, решил выждать, посмотреть, от кого они так резво бегут. Через пару минут показались преследователи. Именно так я определил хищных типов, что по сторонам зыркали и шли точно по следу тех, что впереди были. Пятеро мужиков, сытых и наглых, неспешно, с уверенностью хозяев, продвигались по лесу. Одежда на них была на порядок лучше тех, что первыми бежали, да и оружия побольше. Меня аж передернуло, когда почуял их странный интерес, так Террен на охоте ощущается, но у него здоровый азарт, жажда погони и преследования, а тут какой-то чрезмерно кровожадный аппетит, да и агрессивны сверх всякой меры. Я и первым-то на глаза показываться не собирался, приближаться – тем более, а уж от этих вообще захотелось затаиться тем самым хомячком, которым меня Виль дразнил. Что я и сделал, вжавшись в дерево, надеясь, что неприятным типам не придет в голову лезть в кусты, за которыми мое дерево стояло. Осталось только солнце мое дождаться, он сообразит, что делать.

Они протопали мимо, нисколько не скрываясь, шумно и вонюче выдыхая и ломая ветки. Резкий запах пота и немытого тела резал нос, даже на таком большом расстоянии. Интересно, что они такое жрали, чтобы так вонять. Может, это так специально делается? Любой нормальный перевертыш такую вонь за версту почует и за три обходить будет. Брезгливо зажав нос, я немного высунулся из-за дерева, хотелось убедиться, что они ушли, и я могу спокойно убежать, не рискуя быть обнаруженным. И мое солнце уже близко, хорошо…

Я спешил назад, к Виллару, стараясь не шуметь и держаться ближе к деревьям, ежеминутно озираясь назад, на тех мужиков, что догоняли первых, голодных оборванцев. И был совершенно не готов столкнуться еще с одним, что выходил из кустов, застегивая штаны.

НЕ ПСИХОВАТЬ и не биться головой!

Наши всех побьют. Почти обещаю.

(У нас же сказка! и ХЭ)

========== Глава 23 ==========

«Флерр, ты балбес!» - только и успел подумать я. Черноволосый бородатый мужик, достаточно грузный, увидев меня, отшатнулся, подхватил штаны, все еще не застегнутые, потер глаза одной рукой.

Стоим, друг на дружку пялимся.

Не знаю, о чем там этот ссыкун размышлял, а лично я – что я не только балбес беспечный, но и дурачина бестолковая. Расслабился капитально, привык, что в этих горах мне ничего не угрожает, и даже не ожидал, что могу на чужаков тет-а-тет напороться. Да и как можно ждать неприятностей в такой чудесный день? Эта неожиданная встреча поперву интересным приключением показалась, над которым можно потом с братьями посмеяться, а сейчас… Сейчас необходимо срочно собраться и действовать. Шуточки кончились в тот же миг, когда чужак увидел меня, это я четко понимаю. Одно дело, если б он меня не заметил, я бы другим спокойно на их след указал, тому же Виллару, и остался в стороне, а другое дело – столкнуться лоб в лоб. Не зря же меня прятали так долго от мира. Страшилки про внешний мир я слишком хорошо запомнил и один, без моего солнца, туда пока не стремлюсь ни добровольно, ни, тем более, принудительно. Надо, надо что-то делать… и немедленно, вот только осталось решить, бежать ли мне за подмогой сразу или же стукнуть чем потяжелее незнакомца, чтобы подождал моего возвращения тихохонько под кустиком. Ну, правда, а что еще можно тут думать? Если не сбежать сейчас, то он наверняка успеет своих коллег позвать, да за мной они могут увязаться. Мне-то не проблема от них оторваться, а вдруг они на кого другого наткнутся? Даже если не побегут, а продолжат преследование тех, первых, то потом могут рассказать кому-нибудь о нашей встрече. А это о-о-очень нежелательно. Они, конечно, не маги, и навредить мне не в силах, но языки-то у них подвешены! Так что, похоже, нам предстоит вариант «стукнуть чем тяжелее», разве что бить надо аккуратно и практически нежно. Убить его не хочу ненароком, все же, живое существо, кем бы ни был.

Вообще, страха перед чужаком не было. Ни перед этим, отставшим, ни перед встреченными мною ранее. Сейчас была непонятная брезгливость и отвращение. Странное чувство, неприятное и тянущее, я такого давно ни к кому не испытывал. И испытывал ли вообще? Воняет вот, правда, от отставшего не только потом и мочой, а ещё гнилью, этакой сладковатой дрянью протухшего тела. Он чем-то болен? Вот не было печали, теперь с заразным якшаться… Или добровольно себя травит чем, вроде наркотика? Гадость какая…

Мужик тем временем штаны застегнул, руки о бороду вытер, отчего какие-то крошки с неё посыпались. Меня аж передернуло от такой неряшливости.