Неудивительно, что его стихией была вода. Тигр стоял под небольшим водопадом, падавшим на его спину, тряс огромными боками, громоподобно мурлыкал от удовольствия… В воде он находился по самое брюхо, так что если замораживать его, то только сейчас.

Я очень четко постарался представить себе, как сейчас швырну гималайскую глыбу в воду, как холод от нее моментально распространится по поверхности небольшого бассейна, образованного водопадом, как он проморозит реку до дна… Распеленав кусок льда, как младенца, я осторожно вылез из кустов и бросился к воде – до нее было всего несколько шагов.

В это время Черный Тигр поднял голову и увидел меня. Собственно, помочь ему уже ничто не могло – я уже находился у кромки воды, а от него до меня было метров пятьдесят, если не больше. Тигр это понял, поэтому сказал свирепым голосом:

– Не делай этого!

Лучше бы ему было молчать. Обезьян-горный дух выражался вежливо, учтиво, и речь интонировал соответственно. Хотя, наверное, это легко при обезьяньей глотке. Тигр же издал какой-то почти нечленораздельный рев. Что вы хотите? Я испугался! Лед выскользнул у меня из рук и полетел прямо в реку.

А дальше произошло то, что я и ожидал. Моментально река со страшным хрустом покрылась коркой льда. Тигр сделал попытку выскочить из воды, но такому огромному животному это было непросто. Он выпростал две передние лапы, когда задние лапы его сковал крепкий лед. Зверь упал, так что метровый слой льда под ним захрустел, и тут же его пропитанная водой шкура покрылась голубыми кристаллами инея.

Готовый бежать во всякий миг, я еще постоял несколько секунд. Нет, Черный Тигр не подавал признаков жизни, а подойти поближе проверить пульс я не рискнул.

Повернувшись, я быстро пошел обратно, уже не прячась между кустами, но все-таки время от времени оглядываясь назад. Уже издалека я заметил горного духа, что меня очень рассмешило – он, этот огромный трехметровый монстр, тоже пытался скрыться в кустах, присев на корточки! Его белая мохнатая макушка была видна минимум за двести метров.

– Эй, Леопольд! – крикнул я. – Выходи, подлый трус! Выходи, не бойся – Черный Тигр заморожен. Сейчас мы его погрузим в грузовик и отвезем на рынок.

Осторожно обезьян выглянул из кустов. При виде его морды я не мог не расхохотаться. Что-то я становлюсь смешливым, как китаец (а может, это естественная реакция на стресс?)

– Ты с ним справился? – наконец спросил дух.

– Очень умный вопрос! Если бы я с ним не справился, разве я бы сейчас разговаривал с тобой? Кстати – в последний момент он все-таки меня заметил.

– Теперь ты понимаешь, почему именно человек должен был это делать? – задал еще один дурацкий вопрос обезьян.

– Не совсем.

– Если бы на твоем месте был я, Тигр мог бы меня уничтожить одним взглядом. Ты же – существо более материальное. Я ведь тебе говорил – не люди порождаются мыслями духов, а духи – мыслями людей. Конечно, тебя тоже Тигр мог бы убить, но для этого ему пришлось бы до тебя добраться.

– Ну, до этого было недалеко, – вздохнул я. – Эта тварь могла нагнать меня в несколько прыжков. Но я хочу спросить у тебя кое-что… Вот мы заморозили Черного Тигра. Но температура воздуха сейчас где-то плюс двадцать. Через какое-то время лед должен растаять, и тогда, боюсь, нам придется худо!

– Не волнуйся, – успокоил меня дух, – гималайский лед так быстро не тает. Если же это случится, то у меня про запас есть еще один такой же кусок льда.

– Можно подумать, Тигр даст себя поймать еще раз, – проворчал я, вскарабкиваясь на спину духа. – Ну, поехали с орехами! Куда сейчас?

– Я доставлю тебя обратно во Дворец Бессмертных, чтобы ты взял своих спутников. С остальными Тиграми справиться будет не так легко.

– Слушай, а может, ну их к черту? – спросил я через плечо. – Чего это, в самом деле, мы охоту открыли? Пускай себе живут!

– Ты хочешь, чтобы власть и на янской стороне Земли захватили духи?

– А что? – я вспомнил бесконечные войны, теракты, экономические кризисы… – Может, хоть порядок наведут!

– А ты не подумал, что самое сильное человеческое чувство – это страх? Среди духов большинство таких, которые представляют собой самые ужасные кошмары людей. И потом – ты не сможешь выбраться с нашей стороны Земли на вашу, пока тебя не отпустят Тигры.

– Ну, отпустят же они меня рано или поздно? Ведь им надо, чтобы я написал о них статью в газете. До чего мы дожили – даже Четыре Тигра, управляющие сторонами света, нуждаются в рекламе! Ах, уже не четыре, а только три…

Не обращая внимания на мои шутки, дух резво припустил в обратном направлении. Платный рикша из него бы точно не вышел – снова меня болтало, так что один раз я даже крикнул ему:

– Эй, не дрова везешь!

В пещеру мы заворачивать не стали, а прямо отправились ко Дворцу Бессмертных – по крайней мере, я так решил, поскольку ночью, понятно, дороги не видел. Это меня навело на нехорошие подозрения:

– Слушай, а где солдаты? – крикнул я духу.

– Остались в пещере!

– Откуда я знаю, может, ты их давно съел?

– Вот еще!

В дальнейшие разговоры дух не вступал, только припустил ходу. Минут через пятнадцать такого бега он вдруг резко остановился, присел, и пулей нырнул в кусты. Я упал на спину (хорошо хоть, подо мной была мягкая спина обезьяна), и застонал:

– Ох-ох-ох…

– Тише, – прошипел дух. – И не высовывайся.

В чем дело?.. Но тут я и сам увидел, в чем.

В просветах между ветками кустов я разглядел кружащего над нами в вышине здоровенного дракона. Он делал расширяющиеся круги, как рыбка внутри аквариума.

– Чего это он? Жрать хочет? – спросил я обезьяна шепотом.

– Шпионит. Это его Тигры послали. Если он нас заметил – мне придется худо.

– А мог и не заметить?

– Вообще-то вряд ли. Глаза его подобны глазам демона, рога подобны оленьим, голова – голове верблюда, шея – шее змеи, брюхо – брюху моллюска, чешуя – чешуе рыбы, когти – когтям орла, лапы – лапам тигра, а уши – ушам быка.

– Никогда не видел, какие глаза у демона.

– Поживешь здесь – еще и не то увидишь…

– Слушай, а зачем дракону рога?

– Не задавай дурацких вопросов. Так дракона представляют китайцы.

– А почему они представляют его с рогами?

– Лучше подумай, как мы отсюда выберемся.

– А ты как-нибудь можешь с ним справиться?

– Да что ты… Правда, у него на шее есть жемчужина, она обладает магическими свойствами. Если эту жемчужину у него отнять, дракон потеряет силу.

– Была бы у нас зенитная установка «Град»… Слушай, я приманить его к нам поближе мы не можем?

– Не самая хорошая идея, – хмыкнул обезьян. Но послушав меня, он резко переменил свое мнение.

Отвязавшись, наконец, от стула, я встал прямо из кустов во весь рост, и заорал, махая кулаком в небо:

– Эй! Мышь летучая! Пресмыкающееся, твою мать!

Я ругался долго и изобретательно, переходя с языка на язык (кроме русских, подключил сюда английские и ивритские матюки), и даже вставил несколько бранных выражений по-китайски. Наконец дракон (видно, его бычьи уши слышали неважно) заметил меня и ринулся на таран. Как Гастелло.

Когда до меня ему уже оставалось совсем немного, из кустов, подобно американскому баскетболисту (только белому) вынырнул горный дух. Он подпрыгнул почти на высоту своего роста, что-то ухватил у дракона под шеей и дернул на себя.

Дракон ужасно закричал и камнем свалился на землю, едва не придавив духа, но тот каким-то чудом успел отскочить.

– Тебе бы в NBA цены не было, – сказал я обезьяну, немного отдышавшись.

– Это что такое?

Я объяснил.

– Ерундой не интересуюсь. У нас призы поценнее!

Он разжал кулак и показал мне огромную пурпурную жемчужину.

– Слушай, отдай эту жемчужину мне! – попросил я духа.

– Зачем?

– Я ее Яо подарю, переводчице своей.

Мне показалось, что на мохнатая морда обезьяна на секунду исказилась улыбкой:

– Плохая примета – жемчуг дарить. Говорят, к разлуке.