– Пойдем туда!

Поплутав по Дворцу несколько минут, мы наткнулись на галерею, по которой бегали девушки-феи, а между ними метались Гао с солдатами.

– Что случилось? – спросил я.

– Надо срочно остановить Красного Тигра! – закричала одно из фей. – Он, кажется, сошел с ума и решил уничтожить весь наш мир!

– Мы хотели послать за вами Сюн, но она куда-то пропала, – сообщила другая девушка.

Информацию о том, что мы послали фею звонить по спутниковому телефону, я мудро решил попридержать.

– Вы можете объяснить, что произошло? – наконец спросил я.

– Ко Дворцу движется Красный Тигр в облаке пламени!

– А что, пожарных в этом мире нет? Вот это номер!

– Мне кажется, подобраться к Красному Тигру будет не так просто, – сказал подбежавший Гао.

– Похоже, он почуял опасность. Кто-то его предупредил? Или Тигры, даже будучи замороженными или замурованными в Книге Мира, сохраняют способность к телепатической связи?

Гао только пожал плечами. В самом деле, сейчас не было ни времени, ни желания размышлять о мистических свойствах Разноцветных Тигров.

Все бегали по коридорам Дворца, очевидно, готовя летающую лодку к рейсу, а я остановился в дверях своей комнатки, как вкопанный. Что сейчас следует предпринять КОНКРЕТНО?

Я ухватил за рукав одну из пробегавших мимо меня фей.

– Слушай, как в вашем мире может обитать Красный Тигр? – спросил я ее. Она непонимающе уставилась на меня хитрыми узенькими глазками.

– Как обитает? Нормально!

– Да, но он же связан со стихией огня! А огонь – это понятие яньское, мужское. У вас же мир иньский, женского начала.

– Тебе же говорили девушки, что в Инь есть Янь, и наоборот. У нас и птица Пэн живет.

Тут я вспомнил про огненную птицу, которая так напугала нас в первую ночь пребывания на обратной стороне Земли.

– Но мне вчера ночью говорил Ли Тайгуай, что Юг должна символизировать Красная Птица – то есть птица Пэн!

– Неужели ты еще не понял, что одно и то же понятие могут символизировать разные вещи?

– Значит, если победит Красный Тигр, птица Пэн погибнет?

– Ну, это вряд ли. Но сила ее значительно уменьшится.

– Тогда зови птицу Феникс сюда!

Я вспомнил о том, как нужно бороться с пожарами в степи.

Нет, конечно, сам я ничем подобным в жизни не занимался, зато мальчишкой много читал Майн Рида.

Быстро, как только возможно, мы погрузились на корабль (мне с трудом удалось настоять, чтобы Яо осталась во дворце), и взяли курс на юг.

– Мы летим к птице Пэн? – спросил я одну из девушек-фей.

– Зачем? – удивилась она. – Ее уже вызвали.

Пока мы летели, я задумался над тем, почему именно у китайцев Тигры приобрели такую силу.

Как известно, китайцы с удивительной легкостью ориентируются по сторонам света. Русскому это дается сложнее – он должен искать мох на северной стороне дерева, а в пустыне, например, это не всегда получается. Китаец же, когда у него спрашивают дорогу, отвечает: – Пройдите метров двести на север, а потом поверните на юго-восток. Их сознание жестко связано с пространственной ориентацией, а значит, в джунглях этого коллективного сознания должны таиться и те, кто это ориентацию олицетворяют. То есть в нашем случае – Тигры… Хотя – стоп! Мы уже знаем, что есть и другие персонажи (вроде птицы Феникс), а значит, в случае чего они смогут нам помочь.

На обратной стороне Земли уже полностью рассвело, хотя Солнце, как я понял, здесь не показывалось никогда. Внизу расстилался не слишком жизнерадостный пейзаж – все тот же негустой кустарник. Однако я уже наметанным взглядом заметил, что изредка среди кустарника попадаются руины и развалины – видно, население мира духов немало изменилось с того момента, как он начал населяться созданиями человеческой фантазии.

Ко мне подошел лейтенант. Он был не в форме, а в китайском национальном костюме, подобном моему, только темно-синем. Солдаты же его еще соблюдали форму одежды, хотя мне уже было ясно, что если мы не покинем иньскую сторону Земли в ближайшее время, им тоже придется щеголять в костюмах эпохи гонконгских боевиков.

– Мне Яо сказала, что Сюн отправилась «наружу»? – полуутвердительно-полувопросительно сказал он.

Ну вот, и доверяй бабам секреты!

Я только кивнул.

– Надо было сказать ей, чтобы она связалась с моим командованием!

– Очень хорошо. Девушка приходит к командиру части и заявляет: «Ваш офицер сейчас находится в мире духов, ведет войну с Небесными Тиграми». Ее, понятно, тут же запирают в сумасшедший дом, она оттуда исчезает, после чего в сумасшедший дом уже попадают военные.

– Хотя бы надо было попросить оружия! Хоть патронов к моему пистолету и автоматам!

– Ты уже убедился, что в этом мире от них немного проку. Зато, если она сумеет связаться с даосами, их магическое вмешательство может быть для нас неоценимо.

Про то, что мы просили Сюн позвонить Муну, я благоразумно умолчал. Муна в Китае недолюбливают, считают агентом мировой реакции и оптовым торговцем опиумом для народа.

Через несколько часов полета (а летели мы сегодня быстрее, чем обычно) на горизонте показалось облако черного дыма. Я, было, решил, что это собирается гроза, но вскоре стало ясно, что это пожар. Языки пламени были огромными, а когда мы подлетели еще ближе (при этом поднявшись на изрядную высоту – но жар все равно чувствовался), то все увидели находившегося в самом эпицентре пожара Красного Тигра!

Его шкура была светло-красного цвета (с оттенками оранжевого – как пламя), темные полосы на шкуре ударяли в синеву. Гигантские столбы огня плясали вокруг него, но Красный Тигр, казалось, даже не чувствовал жара. Он шел спокойно, уверенный, что никто не сможет к нему приблизиться. За Тигром оставалась широкая полоса выжженной земли.

Наша летающая лодка развернулась и описала большое кольцо вокруг Красного Тигра.

– Эх, сюда бы вертолет пожарный, – вздохнул Гао по-английски, чтобы я его понял. И я понял.

– Гао, ты гений! Правда, вертолета у нас пока нет, но твою идею мы используем потом.

Лодка продолжала кружить над Тигром до тех пор, пока на горизонте не показалась красная точка. Она стремительно приближалась, и вскоре мы увидели летящую к нам птице Пэн – местного Феникса. Если Тигр был просто красного цвета, то Пэн, казалось, просто состояла из сплошного пожара. Размерами Пэн была с хорошего слона, то есть не уступала Тигру, а по форме напоминала павлина – за ней тащился целый шлейф огня, вроде того, что следует за жуткими гибридами машины и ракеты, устанавливающими мировой рекорд скорости.

Я испугался, что какая-нибудь искра, отлетевшая от этого чудовищного хвоста (а они сыпались тысячами!) может попасть на нашу парящую в небесах лодочку, от киля до верхушки мачты покрытую лаком, и мы сгорим в мгновение ока. Но птица тоже не была дурой, она остановилась, зависнув в воздухе на почтительном расстоянии.

Поскольку приблизиться к птице Пэн возможности не было (да я бы и не рискнул), свой план мне пришлось изложить одной из девушек-фей, после чего она спокойно оседлала невесть откуда появившуюся тучку (к таким чудесам я уже привык), и полетела навстречу Фениксу.

«Только бы Пэн согласилась на мой план», – нервно размышлял я. Но тут легкий транспорт с девушкой вернулся, и она сказала (сначала на русском – для меня, а потом перевела для Гао и его солдат):

– Он сказал, что попробует.

– Он? – удивился я. – Разве птица Пэн – мужчина?

– А чему ты удивляешься? Он – символ стихии огня, то есть представитель активного, мужского начала. Неудивительно, что Пэн – мужского рода!

– А самка у него есть?

Девушка-фея задумалась, потом пожала плечами:

– Не моя забота – подбирать ему пару!

– А знаешь ли ты, – решил я продемонстрировать эрудицию, – что у евреев огонь считается символом Суровости – то есть начала ограничивающего, женского.

– Да слышала я, что у евреев все наоборот, – фея коварно улыбнулась, – вы даже пишите справа налево, тогда как надо – сверху вниз!