– Еще бы не знать! У нас в институте портреты Бессмертных в вестибюле висели, вместо Политбюро.

Сюн имела такое же представление о Политбюро, как я о Бессмертных, но оценила язвительность моего тона.

– Это Чжонли Кван, первый Бессмертный! – торжественно сообщила Сюн. – Когда-то давно он был воином, и участвовал в походе на Тибет. Поход закончился поражением, и Чжонли Кван бежал. По дороге в столицу, на верную смерть – потому что Сын Неба не простил бы ему поражения – он встретился со старым алхимиком Дунхуа. И Дунхуа научил Чжонли Квана секрету вечной жизни. Бывший воин стал даосским отшельником, и, в конце концов, сумел достичь бессмертия.

– Не говоря уже, что он бы помочь чем-то конкретным, – скептически сказал я, – хотя бы дал путный совет! И потом – если все Бессмертные такие всемогущие, то почему бы им не воевать с Тиграми самостоятельно?

– Что мы знаем о Бессмертных? – несколько патетически парировала Сюн, разведя руками.

– Я знаю одного Бессмертного, который – возможно – согласится нам помочь, – произнес молчавший на протяжении всего разговора дракон.

– Это хорошо, что ты говоришь «нам», – подмигнул я ему. – Но кто это?

– Чжан Гуаляо. Однажды он был на Западе, собирал лекарственные травы. А Белый Тигр попробовал сожрать его мула…

Почему-то Сюн, услышав это, захохотала.

– Так что, позвать его? – спросила она, отсмеявшись.

– Позови, – кивнул огромной головой дракон.

Сюн сорвалась с места и убежала вглубь дворца, а мы с Яо остались наедине с драконом во дворике. Если сказать честно, было не очень уютно. Хотя я уже почти и не сомневался, что дракон на нашей стороне. Поговорить с ним о чем-нибудь? Ну, о чем обычно говорят с драконами?

К счастью, Сюн довольно скоро вернулась с крепкого вида старичком, одетым в желтую тогу, которая больше подошла бы буддийскому монаху, чем даосу… Но я не стал вмешиваться – у каждого свои представления о моде.

Чжан Гуаляо первый поклонился нам (мы, естественно, ответили), после чего прямо спросил:

– Что вы хотите, чтобы я сделал?

– Хорошо бы у Белого Тигра забрать его металлический талисман, – с видом знатока дал я задание.

Чжан Гуаляо лишь тонко улыбнулся:

– Вряд ли я смогу это сделать. Магическая сила Белого Тигра ничуть не меньше моей.

– Но Чжонли Кван сказал, что единственная наша надежда – это забрать у Тигра амулет.

– Вот и подумайте, как это сделать. Ведь он – всего лишь Тигр, хотя и Небесный. А вы – люди. Единственное, чем я могу вам помочь – это подумать вместе с вами.

– Ну, положим, вы могли бы нам помочь не только этим, – лукаво улыбнулась Сюн.

– А чем же еще?

– Ну, хотя бы разузнать, где Белый Тигр сейчас находится.

– И то верно, – не стал ломаться этот Бессмертный. – Сейчас достану своего мула…

– Он у вас во дворе? – спросил я.

– Он у меня с собой.

С этими словами Чжан Гуаляо вынул из кармана листок бумаги, развернул его… Нашим взором открылся прекрасно выполненный рисунок мула. Бессмертный открыл висевшую у него на боку тыкву-горялнку, отхлебнул оттуда немного, но не глотал, а этой жидкостью брызнул на рисунок – как хозяйка на белье во время глажки. Нас обрызгал попутно. По-моему, в тыкве была обыкновенная вода…

Мы не успели и глазом моргнуть, как во дворе очутился великолепный мул. Чжан Гуаляо резво (не для своего возраста, а вообще резво) вскочил на него, крикнул, подмигнув мне:

– Поехали!

И скрылся в темнеющем небе.

После того, как Чжан Гуаляо покинул нас на своем чудесном муле, нам ничего не оставалось, как снова отправиться внутрь Дворца. Сюн сообразила мне с Яо что-то покушать – на этот раз в плошечках были какие-то салаты из мелко нарезанных овощей, которые требовалось окунать в соевый соус, а в соусе перед этим разводили специальную китайскую горчицу, больше похожую на пластилин (правда, только по виду)…

Сделать это палочками оказалось положительно невозможно!

Меня, к тому же, не оставляла мысль – как одолеть Белого Тигра? Для этого, как минимуму, вначале придется снять с его шеи амулет. А потом? Куда его девать? Это должно быть такое место, где Тигр никогда не сможет контактировать с металлами…

И как амулет снять с тигриной шеи? Я вспомнил циклопические размеры Небесных Тигров, с которыми мы уже разделались, и внутренне содрогнулся. Может, улучить момент, когда Белый Тигр заснет? А спят ли они вообще? И что будет, если во время этой операции Тигр проснется?…

Ну, честно говоря, я очень хорошо себе представлял, что будет. Смельчака, который рискнет залезть Тигру на шею, огромная тварь разорвет на клочки в мгновение ока.

Естественно, что за едой все валилось у меня из рук – точнее, из палочек. Наконец, я плюнул на дворцовый этикет, и стал есть прямо руками, что оказалось очень удобным.

Недаром в Израиле старые хасиды говорят: «Минхаг авотейну – бе-ядейну», «Обычай отцов в руках наших», и поэтому предпочитают все, что можно, есть руками.

Сюн и Яо просто со смеху покатились, когда я рассказал им про старинный хасидский обычай. Как будто я и сам не понимаю, что это шутка…

И вновь я вернулся к своим мыслям, уже не обращая внимания на смех китаянок. Чем дольше я размышлял, тем более невыполнимой казалась мне задача. Может быть, даже не пробовать лишить Тигра его талисмана, а попросту заманить его в волчью – ну, исходя из размеров, тигровую – яму?

Но это же какую яму придется выкопать! В несколько хороших слонов! И как? А если Белый Тигр туда попадет, то не даст ли потом ему талисман магические силы, чтобы из ямы выбраться?

– А что это за талисман таскает на себе Белый Тигр? – спросил я у Сюн. – Может быть, Бессмертные сумеют сделать какой-нибудь… контр-талисман, что ли… чтобы ослабить его силы.

– Что написано на этом талисмане, неизвестно, – важно ответила Сюн. – Потому что еще никому не удавалось приблизиться к Белому Тигру достаточно близко, и при этом остаться в живых. Я слышала только, что талисман сплавлен из семи металлов.

– Каких?

– Золота, серебра, меди, свинца, олова, ртути и железа.

– Железа! Если в этом сплаве есть железо – значит, он подвержен действию магнита!

– А что это? – удивилась Сюн.

Я объяснил фее, что такое магнит, и она закивала головой:

– Далеко отсюда, на юге, есть целая гора, целиком состоящая из того материала, о котором ты рассказываешь. Но я не представляю, как ее можно доставить к Белому Тигру. Зато я знаю, куда Тигра можно будет упрятать – конечно, в том случае, если нам удастся его победить.

– И куда же? Нам нужно такое место, где он будет надежно изолирован от стихии металлов.

– В дупло Мирового Дерева!

Я схватился за голову:

– Вот уж не думал, что китайцы тоже в него верят!

– По крайней мере, верили раньше, – парировала Сюн.

– Я знаю, что в Мировое Дерево, которое корнями находится в этом мире, а ветвями в раю, верили евреи – иногда они называли его Древом Познания Добра и Зла, иногда Древом Жизни, а иногда Древом Сфирот. В него же верили скандинавские народы, называя Деревом Иггдрассиль. Почему бы нам, китайцам, не верить в то же самое? Разве ты еще не понял, что архетипы у всех народов одинаковы? – вмешалась в разговор Яо.

– А ты откуда знаешь такие вещи? – изумился я.

– У нас в институте читали курс философии. А разве у вас – нет?

Я скромно умолчал о том, что все лекции прогулял, справедливо полагая, что патологоанатому философия ни к чему – не то что марксистско-ленинская, а вообще никакая. А экзамен потом сдал на отлично, пользуясь методичкой и набором истертых фраз.

– Вот было бы хорошо заманить Белого Тигра к магнитной горе – тогда бы мы смогли снять с него талисман! Да еще лучше – он бы оттуда никуда двинуться не смог!

– Неужели ты думаешь, что Небесные Тигры настолько глупы, – скептически сказала Сюн. – Ясное дело – если он связан со стихией металла, то все свойства металлов ему известны, и к магнитной горе он и близко не подойдет. Скорее по пути с Запада Белый Тигр остановится возле Железной Горы, чтобы набраться сил.