Иными словами: по всей видимости, у меня есть множество суждений [континуум существования], которые не имеют должных «представительств» [означающих] в моей лингвистической картине мира, а потому следует предполагать, что они и не реализуются [континуум существования], не имея должного «сопровождения» [высказываний], согласованного с моей лингвистической картиной мира.

5.223 Таким образом, высказывания [компиляции означающих] организуют мои действия [суждения], но опосредованно.

При этом, однако, их роль может быть весьма существенной.

5.2231 Поскольку высказывание [компиляция означающих] может блокировать одни мои суждения [контакты моей схемы мира и моей схемы меня] и, напротив, обеспечивать возможность других моих суждений [контакты моей схемы мира и моей схемы меня], то понятно, что влияние высказывания [моей лингвистической картины мира] чрезвычайно велико.

По сути дела, моя лингвистическая картина мира ведет свою «политику», основываясь при ее формировании лишь на собственных условностях, в полной мере и по собственному «усмотрению» используя имеющиеся у нее «рычаги» («форпосты веры», «право вето», «ошибки»), да и сам «ресурс» (суждения [контакты моей схемы мира и моей схемы меня]).

5.2232 Подобная избирательность моей лингвистической картины мира позволяет актуализировать совокупность одних суждений [контакты моей схемы мира и моей схемы меня], блокируя (зачастую «автоматически», благодаря тем контекстуальным условностям [контекстуальным анклавам], которые определяют мою лингвистическую картину мира) совокупность других суждений [контакты моей схемы меня и моей схемы мира], создавая таким образом группы «синергистов» и «антагонистов» из числа суждений [континуум существования], что может приводить к мнимым противоречиям уже внутри самого континуума существования.

(Данное противоречие следует считать «мнимым противоречием континуума существования».)

Для разрешения мнимого противоречия континуума существования необходимы как системная перестройка в лингвистической картине мира [высказываний], так и континуума существования [суждений].

Причем, надо понимать, что суждения [континуум существования] воздействуют на высказывания [моя лингвистическая картина мира], а следовательно: те суждения, которые были названы «антагонистами», также имеют свой «голос» (т. е. так или иначе соответствующие им высказывания [компиляции означающих]) в моей лингвистической картине мира. Таким образом, эти противоречивые высказывания, «озвучивающие» альтернативные группы суждений, сформированные опосредованным влиянием моей лингвистической картины мира на континуум существования, являются оппозиционными «дискурсами», которые «сталкиваются» в моей лингвистической картине мира, а я сам, по сути дела, оказываюсь «полем» их «битвы».5.2233 Поскольку же моя активность [контакты моей схемы меня и моей схемы мира] – суть мои суждения, то очевидно, что подобные противоречия континуума существования могут приводит к самым неприятным последствиям. Однако, этот же механизм (при условии значительных изменений конфигурации моей схемы мира и, соответственно, комплементарных изменений конфигурации моей схемы меня) может привести и к благоприятным последствиям через системную перестройку моей лингвистической картины мира [компиляции означающих]. (Под «последствиями» здесь понимается практический аспект. По всей видимости, самым неудачным исходом мнимого противоречия континуума существования следует считать суицид. Поскольку указанная борьба дискурсов разворачивается в моей лингвистической картине мира [компиляции означающих], очевидно, что самым простым, самым нелепым и, безусловно, самым абсурдным решением, которое предлагает моя лингвистическая картина мира [высказывания], оказывается означающее «смерть», которая толкуется [компиляция означающих], например, как «прекращение страданий», «выход» и т. п.)

5.23 Означенный [предмет], я детерминирован императивами моей лингвистической картины мира [компиляциями означающих], где я наличествую.

5.231 Однако, мои высказывания [компиляции означающих] не оказывали бы столь существенного влияния на мои суждения [континуум существования], если бы не форпосты веры.

5.2311 Поскольку я не могу усомниться в достоверности моего означающего (или высказывания [компиляции означающих]), где это означающее «представляет» суждение, соответствующее составляющим моего способа существования, я верю данному означающему (или высказываниям [компиляциям означающих]).

С другой стороны, очевидно, что форпосты веры позволяют (по средствам компиляций и толкования высказываний моей лингвистической картины мира) перейти от одного означающего к другому, т. е. скомпилировать означающие [высказывания] таким образом, что любое мое высказывание или означивание будет возможным.

5.2312 Таким образом, данные означающие или высказывания [компиляции означающих], ставшие для меня форпостами веры (которые можно назвать «исходными высказываниями»), используются в моей лингвистической картине мира для толкования других означающих и высказываний, уже оторванных от моего способа существования, а потому степень моего неоправданного к ним доверия все равно остается достаточно высокой.

Кроме того, эти «исходные» высказывания, разумеется, принимают участие [компиляции, толкование] в формировании означающих (обретение словом или другим знаком, его заменяющим [вещью], статуса означающего, т. е. размещение его в моей лингвистической картине мира) и высказываний [компиляций означающих], означивающих суждения [континуум существования] без прямого указания на составляющие моего способа существования [время, пространство, качество].

Таким образом, нет критериев, позволяющих судить о том, имеет такое (будем называть его «производным высказыванием») означающее [высказывание] «под собой» означаемое [суждение] или нет.

Однако, участие в компиляциях или толковании производных высказываний «исходных» высказываний вызывает у меня неоправданное доверие к первым.

5.2313 С другой стороны, если я верю своим высказываниям [компиляциям означающих], даже не имея на то серьезных оснований, то очевидно, что я, будучи означенным [предмет], в ряде случаев по крайней мере предприму попытку действовать в соответствии с данными высказываниями [компиляциями означающих]. Если же эти действия, инициированные таким высказыванием [компиляцией означающих], станут моим «опытом» [контакт моей схемы мира и моей схемы меня] (пусть даже он будет совершенно не тем по значению, но означенным так, как этого требует мое высказывание [моя лингвистическая картина мира]), то можно быть уверенным, что данный контакт моей схемы мира и моей схемы меня (т. е. данное суждение, данный «опыт») станет тем суждением, которое впредь будет «представляться» моей лингвистической картиной мира как «опыт» [контакт моей схемы мира и моей схемы меня], послуживший основанием к данному моему высказыванию [компиляции означающих] (т. е. будет определяться как «первичное» начало в отношении высказывания, его, в действительности, инициировавшего).

(Такое суждение [контакт моей схемы мира и моей схемы меня], производное от инициировавшего этот «опыт» высказывания, следует определять как «производное суждение».) Впрочем, этого может и не произойти. Однако, только в том случае, если мои суждения [контакты моей схемы мира и моей схемы меня], образованные через такую «опытную» отработку данных ошибочных высказываний [компиляций означающих], не противоречат категорически тем суждениям [контактам моей схеме мира и моей схеме меня], которые расположены в континууме моего существования исходно.

(Данные суждения следует считать «исходными суждениями»).

Однако, производные суждения могут и категорически противоречить исходным суждениям, а потому указанное противоречие может быть самым серьезным по своим последствиям (к каковым я бы, скорее, относил не «смерть», но «дурную жизнь»).

(Данное противоречие следует определять как «противоречие континуума существования».)