- Мафей, он хороший, - немного сонно произнесла Ольга. Она прижалась к Кантору и положила голову мужу на плечо. - Если бы не эта его одержимость...

- Месть? - невесело усмехнулся Поющий. И, не дожидаясь ответа, продолжил:

- Пару раз, когда я на него смотрел, мальчик показался мне более взрослым, чем ваш... поющий король. А женщины найгерис... В старину, как говорят, женщины найгерис сражались рядом с мужчинами, было такое. Сейчас же они больше целительницы... ну и не только. А ещё - непревзойденные рыбачки!

- Рыба - это вкусно! - задумчиво проговорила Ольга, и вновь пристроила голову на плече мужа. - Вот только чистить ее.... ффу! Вот если разве что морскую...

- Вот поедем в замок Кастельмарра - там этого добра много, - засмеялся Кантор. - А еще там можно собирать ракушки.

- Угум...Они красивые... - протянула сеньора де Кастельмарра совсем по-детски и закрыла глаза.

Диего улыбнулся гостю и подхватил жену, взяв на руки:

- Пойдем-ка, я тебя уложу... Похоже, нельзя тебе переутомляться!

- Почему? - сонно спросила Ольга, на миг открыв глаза. Но больше она ничего не сказала.

Кантор пристроил обессиленную девушку на супружеском ложе, укрыл и вернулся на кухню.

- Значит, Даллен? - кинул на гостя мистралиец испытующий взгляд и закурил. - Просто - Даллен, или как там у вас... у Поющих?

- Не совсем просто. Граф Даллен йен Арелла, - ответил тот мало что выражающим голосом. - А ты ведь - не просто Диего? И тем более не просто Кантор?

- Даа, у нас с этим щедро! Диего де Аллама дель Кастельмарра, это уж не говоря о том, что кабальеро Муэрреске, усмехнулся Кантор.- Жуть, как говорит моя жена!

- Ты не всё сказал, - взгляд золотистых, чуть раскосых глаз был под стать черным. Такой же испытующий. - А баллада Эль Драко? Так тебя ещё называли, правда? Ты сам назвал мне это имя - там, где ее пел уличный певец...

- Предположим, - холодно отозвался Кантор. - В этом мире есть очень ограниченное число людей, которые могут назвать меня так. Но даже они этого не делают!

И не для того он прикладывал столько усилий к сохранению инкогнито, прячась от собственной матери и обманывая тех, кому был небезразличен в "прошлой жизни", чтобы сберегаемую тайну походя выложил всему миру какой-то захожий маг.

- Если ты не хочешь, и я не буду, - покладисто отозвался Даллен.

- Я ведь тоже не спрашиваю, что связывает тебя и... площадь казней, - угрюмо бросил мистралиец и налил обоим водки.

- Ну почему, можешь и спросить, - вежливо кивнул Даллен, забирая свой стакан. - Гражданская казнь. Лишение всех титулов и прав состояния, плюс заклятье, не позволяющее когда-либо вернуться в свой город. Да, забыл уточнить: обвинение было ложным и давно снято. Вот только смертные заклятья, к сожалению, не снимаются королевским указом. Попробую вернуться - охранная магия Шайла размажет меня о стены.

- Понятно, - нейтральным тоном произнес Диего, в общем-то не сильно удивленный. Пойманная им эмпатическая волна как раз и укладывалась в то, что сказал Поющий. - Ты пей! Только закусывать не забывай, а то водка крепкая, у вас такого и нет наверное. - Мистралиец глотнул означенного напитка и выловил из мисочки квашеную вельбу - круглую и блестящую, в целой шкурке.

- Нету, - согласился Даллен, закусывая ложкой борща. - Твоя жена хорошо готовит!

- Ольга? - поразился Кантор. - Надо разбудить ее и сказать...

- Не надо! - не принял шутки Даллен. - Пусть поспит. Ей нужно больше спать в ее положении.

- Значит, все-таки да... - усмехнулся Кантор.

Очередное магическое подтверждение! Остается надеяться, что в Далленовом мире нету нимф... и нимфов. Потому что выслушивать вторично про свою сущность ещё и от гостя Кантору совершенно не хотелось.

- Все-таки? Так она тебе еще не сказала? Видимо, я и правда полез не в свое дело. Извини.

- Не успела. Я не уверен, что она и сама-то знает... а вот ты, кстати, откуда ТЫ всё знаешь?! Даже то, что моя жена беременна?! Может ты у нас Господь всеведущий?

- Я слышу. Ну... это немного похоже на то, как у вас... певица поет, а ей кто-то тихо аккомпанирует, - объяснил Поющий и вдруг добавил:

- Я уже говорю "у вас" - значит, у людей... Вот уж не думал. Семь лет...

Кантор молча смотрел на человека, в сущности чужого ему - и видел себя. Не совсем, конечно, - но тоска по родине и по себе прежнему, которого не возвратить - это было в тех или иных пропорциях знакомо до боли! Особенно если вспомнить тот период, когда он вернулся после Кастель Агвилас и пытался начать новую жизнь - порой без особой уверенности в успехе.

Внезапно с невероятной отчетливостью вспомнилось кафе "Три струны", девушка, дергающая за рукав студента-гитариста... "Ностальгия" Гальярдо.

"Вот посмотри! Представь себе, о чем он думает. Когда-то он жил здесь, может, учился в этой же консерватории, мечтал о будущем, был счастлив... А потом что-то случилось... Потерять дом, работу, любовь, жить в чужой стране, помнить о прошлом и сожалеть об искалеченной судьбе... Ты в глаза ему посмотри, и если не поймешь, то ты вообще не бард"...

Вот чего Кантор не ожидал от судьбы, это возможности взглянуть, как в зеркало, в чужие глаза, и ясно понять, что увидела когда-то юная ведьмочка в его собственном взгляде.

- Еще налить? - предложил мистралиец средство, никогда ещё не подводившее.

Демоны бы побрали его истерику, когда он выкинул амулет!

А ведь его гость, судя по всему, не хотел бы, чтобы Кантор знал о его мыслях и настроении. Он бы сам точно не хотел...

- Значит, говоришь, аккомпанирует? - повторил он слова Даллена. - Любопытно. Весьма. И ты уверен?

"Мог бы и не спрашивать - ты ведь и сам почувствовал", - усмехнулся внутренний голос. - "Папаша!"

- Да, - просто ответил Даллен, явно продолжая попутно думать о своем. - Раньше я не чувствовал такие вещи, а теперь знаю.

- Тем более - повод выпить, - усмехнулся Кантор.

Вообще-то он должен сейчас радоваться и гордиться, так, кажется? Вроде принято считать, что счастливый отец при таком известии просто обязан прыгать до потолка. А если он сам еще не решил, как относиться ко всем этим свалившимся как снег на голову новостям вроде своей якобы "нимфической" природы и якобы исчезнувшего бесплодия - то это его проблемы.

"Поной ещё. Или устрой сцену ревности. Сам ведь знаешь, что она тебе не изменяла, придурок!" - упрекнул внутренний голос.

"Ну, знаю..."

"Ну и хватит тут уже! Нимфа ты нервная!"

"Нимф", - упрямо уточнил Кантор.

От содержательного диалога его оторвал вопрос Поющего:

- Диего, а что это такое?

Взглядом Даллен указал на злополучную тетрадь, куда бард утром записывал пришедшую мелодию.

- Это? Ноты. Ну, запись музыки специальными обозначениями...

- Я знаю, что такое ноты, - усмехнулся Даллен. - Хотя в Найгете их нет. Там... музыку просто не записывают...А вот в Шайле... В общем, там у нас их пишут немного по-другому, но чем-то похоже, - сказал он, мельком заглянув в тетрадь и положив ее обратно на полку.

- Но как же это всё-таки - спеть портал?! - воскликнул Диего. - Нет, я понимаю - создать зрительный образ... хотя, скорее, не зрительный, а эмоциональный... переданное музыкальными средствами журчание ручья или звон колоколов, это понятно! Но - так, чтобы возник другой мир! А кстати... почему именно НАШ мир? Как ты на нас вышел? Специально выбирал или?..

- Нет, не специально. Вообще пока считалось, что это невозможно - спеть место, которого ни разу не видел... А мне казалось, что получится. И я попробовал спеть город наугад... Представил его себе... таким, чтобы были острые крыши, река, изогнутые мостики над ней... О портале я не думал. Но в какой-то момент город стал таким живым и зримым! Я его увидел, как из открытой двери... Вот и всё.