— 

Какая?

—  

Пятьдесят процентов от прибыли, — удивил Лука Стокоза своей наглостью и хамством.

—  

Вы совсем от жадности с ума сошли. На таких ка­бальных условиях сотрудничества у нас не получится.

—

Других условий не будет.

—  

И не надо! У меня есть достаточно высокие покро­вители, которые смогут защитить меня от разного рода ху­лиганствующих элементов и таких крохоборов, как вы.

— 

И кто же они такие? Ты можешь назвать хотя бы од­ного из них, чтобы я оценил — дырявая у тебя крыша или путевая.

—  

Ну, хотя бы наш губернатор Гавриил Юлианович, с которым не далее, как два часа тому назад я встречался и беседовал. Если бы я тогда знал, что вы избили моего те­лохранителя, то обязательно обратился бы к нему за по­мощью в защите от ваших «платных услуг», но сегодня ве­чером у меня должна состояться еще одна встреча с ним, и я, разумеется, не забуду ознакомить его с существом этой нашей беседы.

—  

Что у вас с ним общего? — насторожившись, поин­тересовался Лука. Он поверил, что у Стокоза действитель­но есть очень сильный и высокий покровитель, но решил в ближайшем будущем проверить эту информацию, Тем бо­лее, что для этого ему надо будет только поручить своим парням сегодня проследить за ним.

—   

Взаимные корыстные интересы, — улыбнувшись, ответил ему бизнесмен.

Лука и сам понимал, что у губернатора со Стокозом больше никаких других интересов и быть не может. Но ко­рыстные интересы, безусловно, могут заставить губернато­ра грудью стать на защиту своего компаньона.

— 

Высоко летаешь. Когда упадешь, то можешь разбить­ся, — только и сумел выдавить из себя Лука.

—

Я стараюсь не наглеть, как некоторые, а поэтому над­еюсь, что до моего падения с высоты на землю дело не дойдет. Когда же налетаюсь, то почему бы и не упасть, пусть

даже с риском разбиться. В конце концов, все мы смертны, так не все ли равно, кто из нас умрет на день раньше — ты или я.

— 

Для меня как-то будет приятнее, если деревянный бушлат сначала нацепят на тебя.

— 

Гадать не будем, будущее покажет.

— 

Поживем увидим.

—

Ты моего телохранителя больше не трогай.

—

А то что будет.

— 

Я тебе не угрожаю. Просто ты должен понять, что молчанием о тебе при допросе работниками милиции и сво­ими муками он вполне заработал такое снисхождение к себе.

— 

Если мы его уже отпустили, значит, как материал он для нас перестал представлять интерес. Кто тебя будет те­перь охранять?

—

А тебя кто охраняет?

— 

Меня никто.

— 

Я тоже пока обойдусь без телохранителя. А если вы меня все же допечете, то я продам кому-нибудь свою «бога­дельню» и уеду жить на Запад.

—  

Когда вздумаешь уезжать туда, брякни мне, может быть, мы ее купим себе.-

— 

У вас денег не хватит, чтобы ее купить.

—

Ты так думаешь?

— 

Уверен. Цены я знаю.

— 

И сколько же бабок ты за нее думаешь просить?

— 

Не менее пары миллиардов.

— 

Сумма приличная, но мы постараемся перед торга­ми цену твоей «богадельни» сбить.

— 

Мое предприятие несет золотые яйца, а поэтому ни о каком понижении его цены не может быть и речи.

— 

Слепой сказал — посмотрим, — улыбнувшись, по­шутил Лука.

У него появилась прекрасная идея: создать Стокозу та­кие условия, чтобы тот решил смотать за бугор, но перед отъездом продал ему, Луке, принадлежащий этому бизнес­мену дом, с размещающимися в нем гостиницей, рестора­ном и офисом. Поскольку запрошенной суммы на покупку такого огромного дома у него не было и в помине, то с по­мощью поджогов и порчи имущества он надеялся сбить цену на «богадельню» Стокоза. Он предполагал, что аукци­он, на который владелец дома выставит его на продажу, не пройдет мимо него незамеченным, так что к нему всегда можно будет подключиться вовремя.

Убедившись, что Стокоз приехал к нему в биллиард­ную не один, а с водителем и работником милиции, Лука вынужден был после завершения беседы не задерживать его и даже не применять к нему для острастки никакого наси­лия.

После того, как Стокоз вышел из помещения, Лука по­ручил двум своим подручным, чтобы они сегодня просле­дили за их посетителем и завтра же утром сообщили о ре­зультатах своего наблюдения.

Помня требование Эфиопа, чтобы он без достаточных на то оснований не применял насилие к Стокозу, Лука вы­нужден был теперь думать не только о том, чтобы устано­вить за ним слежку, но и о самом главном — найти улики, подтверждающие, что именно по его инициативе какой-то наемник убил Тракториста. А в том, что это убийство не­посредственно связано со Стокозом, Лука ничуть не сомне­вался, но руководствовался только интуицией, надеясь, что со временем соберет на этого прохвоста-бизнесмена необ­ходимые доказательства.

Доставив Пушкаря в РОВД, Стокоз поехал к себе в офис. Из своего кабинета он позвонил домой Валентине.

—

Я слушаю! — прозвучал голос человека, купающего­ся в избытке свободного времени.

—

Здравствуй,

Валюша!

Узнаешь, кто с тобой говорит?

— 

Голос такого мерзавца вряд ли можно спутать с каким-нибудь другим. Иногда он мне снится в кошмарах. Чего тебе надо?

—

Ты сейчас где-нибудь работаешь?

—

А какое твое собачье дело? — грубо ответила она.

Потеряв любовника и лишившись источника средств

к существованию, оказавшись зависимой от игры случая, она вела себя сейчас не слишком осторожно и, безусловно, недипломатично. В другое время Стокоз рассердился бы на нее за такое неуважительное к нему отношение, но в дан­ный момент она была ему очень нужна, а поэтому прихо­дилось терпеть ее грубость. Тем более, что он подсознатель­но понимал обоснованность ее возмущения в его адрес.

— 

Если тебя интересует мое предложение насчет рабо­ты, то мы могли бы встретиться с тобой и обговорить его.

— 

После той подлости, что ты мне сделал, у тебя хвата­ет наглости звонить мне и делать какие-то предложения!

—

О какой подлости ты говоришь? Благодаря моим ста­раниям ты теперь полновластная хозяйка благоустроенной квартиры.

—  

Из-за тебя и твоих стараний я осталась без денег и сижу сейчас на мели.

— 

Разве Роман Карпович перестал тебя подпитывать?

—   

Издеваешься, да? О каком там подпитывании может идти речь, когда он недавно пытался забрать у меня квар­тиру!

— 

Надеюсь, это ему не удалось?

—Черта лысого ему, а не квартиру! Он ее получит толь­ко через мой труп. Я ему, борову толстозадому, зенки вы­царапаю и опозорю на весь город.

— 

Молодец! Правильно сориентировалась. То, что ты его потеряла, не такая уж непоправимая беда. Я могу тебя познакомить с более достойным и денежным человеком, чем Роман Карпович. Ты согласна обговорить со мной дан­ный вопрос?

После некоторого раздумья Валентина робко поинте­ресовалась у него:

—

А ты не станешь каким-нибудь неприятным сюрпри­зом меня опять шокировать?

— 

Ни в коем случае,

Валюша!

Ты же моя лучшая под­руга, во всяком случае новой подлянки в отношении тебя я больше никогда себе не позволю.

— 

Кто бы только говорил, а я, дура, слушаю, уши раз­весила. Я из-за твоей дурацкой шутки, чуть совсем не чок­нулась

—  

Прости меня,

Валюша,

я был неправ и глубоко рас­каиваюсь. Хотя, если честно, то не очень глубоко. Надо было проучить твоего Романа Карповича за длинный язык. И моя затея удалась только благодаря тебе. Конечно, не­счастной девочке пришлось не только порядком поволно­ваться, но и понести материальные убытки. Я обязуюсь их тебе компенсировать.