— От какого парня? — я вытянула руку и по очереди начала загибать пальцы. — Остина, Эдди, Майкла, Лукаса, а может, от Тайлера Уолла?

— От Роберта Скотта, — довольно поправила она, откинув за спину свои белокурые волосы.

— Да ну? А Роберт не говорил, что у него есть «девушка». — Я изобразила в воздухе кавычки.

— Он не хочет тебя ранить, дорогая. Видишь ли, он пока не мой, но еще чуть-чуть и будет лежать у моих ног. — Кейт хитро улыбнулась. — Никто не может устоять перед моим обаянием. Он просто играет с тобой, а ты веришь ему как последняя идиотка. Пойми, он мой! — Последние слова девушка прошептала у меня прямо над ухом, потом выпрямилась и довольно ухмыльнулась.

— Ты лжешь! — кинула я ей. Я не хотела верить ей, но мысль об игрушке, роль которой играла я, затмила все другие. — Он никогда не будет с тобой!

Кейтлин истерично захохотала, запрокинув голову.

— Ох, бедная, бедная Челси! Ее ранили в самое сердечко! — она сделала несчастное личико и провела пальцем от глаза к подбородку, как бы показывая скатившеюся слезинку.

Внутри взорвалась бомба. Я поднялась на ноги, твердо посмотрев в глаза Змеи.

— А теперь послушай меня, стерва, — немного наклонившись вперед, я предупреждающе тыкнула в нее книжкой. — Ты не получишь его, как игрушку, — это раз! Потому что он не будет водиться со шлюхой, которая спит со всеми подряд, — это два! И ты уже далеко не идеал, как думаешь, — это три!

Блондинка округлила глаза, не ожидая от меня такого острого ответа. Вот поделом ей! Она не одна такая здесь на острый язык! Я уже мысленно радовалась своей победе, как тут произошло то, что стало последней каплей моего терпения. Кейт выхватила из моих рук учебник литературы и, разорвав его, подбросила вверх, листы которого закружились вокруг нас, словно лепестки роз. Ее свита стащила рюкзак со скамейки и разбросала все вещи, лежащие там, кинув мне пустой и пыльный, который еще и успели потоптать.

— Ничего личного, крошка, — улыбнулась через плечо Кейт, собираясь уйти, но не тут-то было.

С оглушительным визгом я накинулась на нее, вцепившись в волосы и повалив лицом на землю. Кейт вскрикнула, но сумела скинуть меня с себя, перекатившись и навалившись всем телом. Однако, сильная гадина! Белла и Линдси отскочили, крича что-то, в то время как мы катались по земле. Нащупав горсть песка, я кинула ее в лицо шипящей блондинки. Пусть земельки пожует! Та стала яростно отплевываться и протирать глаза, когда я попыталась встать на ноги.

— Что ты натворила! — крикнула девушка, вытирая пыльное лицо.

— Тебе бы очень пошла роль свинопаски в школьном спектакле!

Кейт стремительно вскочила и, не успела я опомниться, как та вцепилась мне в лицо длинными ногтями. Я оттолкнула ее и, не устояв на шпильках, она рухнула на асфальт, проехав немного, потому что я упала следом.

— Ай! — блондинка посмотрела на ободранную руку.

— Это называется боль! — шикнула я, сжимая ее запястье.

Чьи-то сильные руки оторвали меня от Кейт, слегка подбросили и крепко стиснули так, что я могла еле дышать.

— Хватит! — прокричал знакомый баритон. Роберт. Я забрыкалась, пиная его ногами, а ему хоть бы хны.

— Отпусти, я вырву ей все волосы! — крикнула я, но он словно не слышал.

— Что вы делаете? — Роберт обращался к Кейт.

— Да это ты у нее спроси! — ответила девушка, вытирая ладонью кровь на разбитой губе.

— Ты первая начала! — голосом обиженного ребенка пискнула я.

— Хватит! — на этот раз уже громче настоял Скотт, ослабев схватку, но вырваться не давал. — Мне все равно, кто тут начал!

— Правильно, Роберт, убери эту сумасшедшую! — девушка-змея улыбнулась.

— Нет, Кейт, это не она сумасшедшая, а ты. Надо же было спровоцировать драку. А еще девушка называется.

Роберт отпустил меня, но тут же схватил за руку и повел к школе.

— Ты как малый ребенок! — воскликнул он. — Тебя ни на секунду нельзя оставить!

Я обиделась.

— Это не я все начала, — пробубнила я. — И вообще, куда мы идем?

— Тебе надо умыться. Видела бы ты сейчас себя!

Роберт открыл дверцу женского туалета и провел меня внутрь. Оглядев себя в зеркало с ног до головы. В отражение на меня смотрела девушка с тремя царапинами от ногтей, которые уже покраснели и сильно выделялись на призрачной коже. Вздохнув, я начала стирать пыль с волос и одежды влажной салфеткой. Дымчато-розовая футболка выглядела намного светлее обычного цвета, на джинсах в вареном стиле, впереди которых были сделаны заклепки, а на коленях стеганые швы, виднелись пятна, мысы кроссовок «украшали» следы от подошвы туфель Кейт. Я умыла лицо, пытаясь не касаться порезов, краем глаза наблюдая, как Роберт роется у себя в рюкзаке.

— На что любуешься? — он внезапно вырос за спиной, улыбаясь мне через отражение в зеркале.

— Да так… просто. — Я отвела взгляд.

— Дай-ка посмотрю, — Роберт взял мои ладони в свои, подробно разглядывая шрамы, оставленные благодаря падению на асфальт.

Я сразу же одернула руки, натягивая на порезы рукава кофты.

— Не надо, — промямлила я.

— Дай сюда! — он вновь завладел руками. — Я тебе ничего не сделаю.

— Но… кровь… — тихо произнесла я, глядя ему в лицо.

— Я не голоден.

Роберт достал из своего рюкзака бинт и ловко перебинтовал мои ладони.

— Боевые шрамы тебе к лицу! — усмехнулся он, разглядывая царапины на лице. — Кажется, я могу кое-что сделать. — Он прислонил ладонь к щеке, и я ощутила, как по коже пробежали тысячи щекотливых искорок. — Вот и все.

Я вернулась к зеркалу и изумленно вскинула брови.

— О, мой бог! — прошептала я, осторожно трогая места с гладкой кожей, где минутой ранее виднелись покрасневшие ссадины. — Как ты это сделал?

— Магия, — ответил Скотт. — Хоть я и не в такой степени владею колдовством, как Стефани, некоторые приемчики у меня выходят на «ура». — Роберт закинул рюкзак за плечо. — Пойдешь на урок?

— У меня-то и вещей нет!

— Тогда возвращаемся.

Он схватил меня за руку, и мы вместе вышли на улицу. На заднем школьном дворе — ни души. Может уже начался урок? Возле скамейки валялись листы от разорванной книги. Мой потрепанный рюкзак лежал на ней вместе с вещами, которые удалось кому-то собрать. Проверив свой мобильный телефон, я отряхнула сумку и аккуратно сложила школьные принадлежности обратно. Остальное рваное и ломанное выкинула в мусорный бак.

— Кажется, всё. Придется покупать новые вещи! — пожаловалась я, посмотрев последний раз на то, что раньше называла учебником литературы.

— Идешь на урок? — во второй раз спросил Роберт.

— Не хочу. Давай прогуляемся? — предложила я, топчась на одном месте. — Если не возражаешь, конечно.

— Не возражаю! — улыбнулся он.

Мы бродили по периметру школы, прогуливая общий урок — географию. Шутили и смеялись, рассказывая друг другу детские истории из своей жизни. Для него мои нелепые рассказы казались намного интереснее, ведь он никогда не знал, что это такое — быть человеком. Он родился и вырос вампиром, остановившись на не определенной ступени, но так хотел почувствовать себя живым, с душой.

— Я не верю, что у тебя нет души! — сказала однажды я, когда мы шагали по лесной тропинке неподалеку от школы.

— Но это действительно так, — прошептал он с горечью. — Мормо имеют душу, потому что они живые, а вампиры обращенные — живые мертвецы.

— Но ты не мормо и не обращенный! Откуда ты взял, что не имеешь душу?

— Просто теория. Мы больше относимся к мертвым, чем к живым.

Я фыркнула.

— Назови хотя бы один признак, по которому можно определить, если душа или нет?

— Слезы.

— Чего?

— Те, кто имеют душу, могут плакать.

Я задумалась.

— Странные вы, вампиры. Мне всегда казалось, что вампиры — это убийцы, бесчувственные твари, но после встречи с тобой я в корне изменила свою точку зрения.

— Твое мнение о нас ошибочное. Неважно, что внутри заложено у нас, это не делает нас людьми. Мы те, кто есть на самом деле — хищники.