Глава 6

Гетен обмяк в сером кресле в кабинете, глядя, как голубое сияние исходило от баночки мази, которую он сварил той ночью. Сова ухала за закрытыми ставнями. Жук летал по комнате, гудя. Ранит напоминал ему о Галине. Дверь лазарета была закрыта, но комната манила. Там была кровать, где она лежала с ранами, нуждалась в помощи. Там был стол, где она сочиняла послание, чтобы обвинить его перед кролем. Там он впервые коснулся ее, поцеловал ее, выпустил жар их магии.

Его тело болело от того, как они с Магодом ударно завершили работу над ульями. Его глаза болели от часов за книгами из библиотеки, где было мало записей о крикунах. Он устал, но уже не мог хорошо спать в Раните. Не из-за холода цитадели, а без тепла Галины в кровати. Многие ночи он избегал спальни, спал на потертом кожаном диване в кабинете. Этой ночью даже там он не смог отдохнуть. И он пришел в мастерскую варить настои и смешивать мази.

Он встал, открыл ставни и опустил руки на подоконник. Небо было скорее синим, чем черным, ночь сменялась утром. Он со стоном потер руками лицо.

— Зараза, — он потянулся, зевнул и взял бокал медовухи со стола. Он выпил бутылку мэломэля за ночь, попробовал напиток из бочки, которую сделал для Галины в конце зимы из последних сушеных эбон-ягод. Там было больше кислоты, чем ему нравилось, но он не хотел выбрасывать бочку, а ей нравилась кислинка.

Он осушил бокал и забрал огонек из камина, он озарял путь Гетена к первому этажу. Чем скорее он завершит поиски в библиотеке, тем раньше получит ответы для Галины. Внизу широкой каменной лестницы башни Гетен встретился с Магодом.

— Я в путь, господин, — он сунул половину вареного яйца в рот.

— Гетен.

Смятение исказило лицо садовника, а потом он робко улыбнулся. Он сглотнул.

— Я не скоро привыкну.

Гетен кивнул.

— Безопасного пути. Чары тебя пропустят. Скажи Галине, что я пришлю больше информации о крикунах, как только отыщу ее, — он пошел к библиотеке, ускорился от стука двери кухни вдали. Магод отправился в замок Харатон.

Пол библиотеки, как и в других комнатах, был с цветными коврами. Полки занимали почти все стены. Два больших кресла стояли перед камином, и темно-синий диван был у стены, печально провис там, где сидели предшественники Гетена, думая о смерти.

От его жеста волшебный огонь загорелся в камине и в нишах на стенах. Гетен прошел к книгам о существах и демонах, посмотрел на корешки и выбрал три. Хоть тома были пыльными, от них не ощущалась злоба, как от некоторых его книг, особенно о некромантии. Те он избегал как можно больше. Хоть он был некромантом, Гетен предпочитал не такие разрушительные формы магии. Об этом не знали жители Кворегны, и их страх позволял ему оставаться одному. И вызывал у них паранойю.

Он пролистал книги, новой информации о крикунах там не было. Записи, которые он отправил, были краткими, но полными. Скирон создал существ после того, как король-воин Ор-Хали Курмун-бок заявил, что он и его род не хуже богов по силе и убили всех, кто был против их воли. Псы смерти украли души сына и дочери короля. Курмун-бок, его королева Байханай и его братья пытались забрать детей. Но крикуны покалечили взрослых, покончили с династией Курмун.

Гетен отклонился. Он посмотрел на полки. Он знал все книги в библиотеке. Там не было чар, которыми призывали крикунов. Но, если слухи были правдой, кто-то их выпустил.

— Нужно больше информации, — он посмотрел на шкаф в углу. Он нахмурился и встал. Лучшим источником знаний о некромантии, кроме книг, были предшественники Гетена.

Ему нужно было посоветоваться с мертвыми.

Он опустился на колени, отпер шкафчик и открыл черный металлический реликварий магов. Он подавил желчь от запаха смерти и вкуса сухой крови и злых намерений, которые исходили от коробки, быстро посмотрел на полочку с косой черных волос мага солнца Салвен. Он погладил прядь, запоминая теплый сильный дух предшественницы, а потом вернул волосы на полочку, поспешил запереть реликварий и шкаф, запереть века проклятий, смерти и темнейшей магии. Кроме него и Салвен — магов солнца — границу Пустоты охраняли только теневые маги, жестокие и кровожадные.

Вытирая ладони об тунику, чтобы убрать следы зла, он пошел к главному залу и повернулся к низкому узкому коридору, ведущему под двором к древней базилике Ранита. Место страданий и убийства из его детства и почти смерти Галины год назад, оно стало из замкнутого пространства укрытием для зверей Хараяна с тремя стенами. Певчие птицы сидели на балках, две лани посмотрели на него большими темными глазами, а потом продолжили полуденный сон.

Гетен прошел к медовому прямоугольнику мрамора над гробницей Салвен. Он опустился на колени, прижал ладони к полу и начал заклинание для призыва ее духа. Опыт говорил ему, что процесс будет трудным, так что он не утихал, даже когда мышцы спины и плеч свело. Пальцы и ступни онемели. Его голос стал хриплым. И когда он подумал, что это не сработало, что ее дух ушел слишком далеко от смертного мира, клетка янтарного света вырвалась из трещин между золотой плитой и белым мрамором вокруг нее. Свет окутал его, тепло пропитало его, и певучий голос Салвен заполнил его разум:

— Я не ждала твой зов, маг солнца Гетен.

— Прости за беспокойство, но я ищу знания, каких нет в библиотеке Ранита.

— Как я могу помочь?

— Скажи, как Скирон сделал крикунов.

Пауза.

— Это описано в четвертом и пятом томах Хроник разрушения Ярви.

— Хроники Ярви? Ни разу такое не видел, было лишь несколько упоминаний в разных книгах.

— Ты читал все в библиотеке?

— Каждую книгу, каждый листочек. И знаю об этом случае только из истории о Курмун-боке.

— Хроники не должны отсутствовать.

Гетен вздохнул.

— Не должны, но это подождет. Мне нужно знать, как Скирон создал его крикунов.

— Почему ты спрашиваешь о ворах душ?

— Потому что есть улики, что они снова охотятся в Урсинуме.

— Невозможно.

— И я так думал, но свидетели упоминали детали. Мне нужно больше информации. Некроманты могут призывать монстров?

— Да, но нужно больше сил, чем есть у тебя. Если это случилось, это привлечет внимание Скирона к миру смертных, и ему не понравится то, что он увидит. Все пострадают, и ты больше всех, маг солнца. Найди и уничтожь крикунов и того, кто их призвал.

— Это я понял. Как их сделали?

— Это кости и гнилая плоть из кладбища, оживленные чарами, записанными кровью их хозяина на их костях.

— Это ведет их обратно к создателю?

— Да. К нему или месту, которое он выберет. Это очень сильная некромантия.

— Сильнее моей?

— Возможно. Хот я не понимаю, как такой маг существует без твоего ведома.

— Как и я. Еще часть загадки, — он встал. — Спасибо за ответы, Салвен.

— Мои знания — твои.

Он поклонился и рассеял чары, вызвавшие предка из иного мира. Солнце достигло зенита, и базилика стала жаркой. Лани ушли искать тени в лесу, вместо них прибыли тихие Гвин и Дуэш. Время всегда проходило странно, когда он вызывал Салвен. Он потянулся, спина и суставы хрустели, мышцы болели. Его туника прилипла к коже из-за пота, ладони и ступни покалывало.

Он нахмурился и подумал о гневе Скирона. Гетен сталкивался с божеством дважды, первый раз, когда ему было пять, а второй раз в ночь, когда он убил Шемела. Эти воспоминания были ужасными. Он не хотел повторять опыт, как и не хотел привлекать гнев божества.

Пора было посетить Сокос.

Словно ощутив его желания, волки подошли к нему и сели, янтарные глаза были полны терпения и мудрости.

— Вы — хорошие друзья, и я требую немного, — сказал Гетен, водя пальцами по их шерсти. Под его сильными бледными ладонями серебряные духи волков мерцали и смешивались с его янтарным волшебным огнем. Он мягко потянул силу зверей. Она текла в него, пополняла его силы. Он отпустил волков. Они опустились на пол базилики, свернулись вместе и спали, а он пошел во двор сделать Ремига.