— Мы пришли за оригинальными записями, с которых был сделан этот перевод.

Теперь ей все стало ясно.

— Вы человек, пытавшийся купить их у меня. — Было несколько предложений, последнее составило один миллион американских долларов.

— Да, — мягко сказал Фило. — А теперь мы пришли забрать их.

Она потянулась к телефону. Фило в два шага оказался возле нее и прикоснулся кончиками пальцев к тыльной стороне ее ладони.

— Не бойтесь, — произнес он. Его глубокие серые глаза крепко впились в нее и, не мигая, не отпускали. — Мы не причиним вам вреда. Я обещаю.

Она с надеждой посмотрела на телефон.

— Вы не можете получить эти бумаги.

— Мои коллеги проведут обыск в вашей квартире. Но они сделают это очень аккуратно и с уважением к вам. Я приказал оставить все так, как было до нашего прихода. Если они что-то положат не туда, куда надо, скажите мне, и я все исправлю.

— Ищите на здоровье, — с вызовом предложила она.

— Так и сделаем. — И он пошел на кухню.

Бритта подняла телефонную трубку и стала набирать номер. Потом услышала тишину и поняла, что линия не работает. Она положила трубку на место и смотрела, как мужчина в длинном кашемировом пальто кремового цвета свободно вел себя на ее кухне. Она отказывалась бояться его. Пусть ищет, он не сможет найти бумаги. И Бритта знала, что ее ничем не убедить назвать то место, где они были спрятаны.

— Мы с коллегами не бандиты и не преступники, — сказал Фило, взяв чайник с плиты. — Мы рыцари священного похода, члены самого древнего и самого святого общества на земле, и выполнению нашей миссии не может помешать чье-то тщеславие или несогласие.

Она с пренебрежением посмотрела на него. Они могут забрать все, что им хочется, пусть хоть разберут квартиру на кирпичики. Бритта уже побывала в подобной ситуации, выжила, и теперь ей было все равно.

Он наполнил чайник водой в небольшой раковине.

— Послушайте то, что я собираюсь рассказать вам, фрау Бушхорн. — Он повернулся и посмотрел на нее темно-серыми глазами. — Важно, чтобы вы это знали. — Фило поставил чайник на плиту и зажег огонь. — Наши корни уходят к служителям культа древних времен, братству мужчин и женщин, которые были хранителями знаний. Все началось за триста лет до рождения Христа, когда Александру Великому было видение, что он должен собрать знания со всего мира, чтобы достичь своей цели.

Пока Тибодо занимался чашками, блюдцами и ложками, доставал молоко из маленького холодильника и брал сахарницу со стола, в спальне Бритты двое мужчин аккуратно и методично обыскивали ее вещи.

— Наследник Александра, царь Птолемей, — продолжил Тибодо, взяв керамический молочник и налив в него молоко, — разослал письма всем царям, царицам, императорам и губернаторам на этой земле, обратившись к ним с просьбой предоставить ему труды их поэтов и писателей, мыслителей и пророков, священные и мирские книги, песни и гимны, и затем отправил своих представителей во все города Азии, Африки и Европы, чтобы забрать то, что было собрано. Иностранные корабли, заходившие в Александрию, обыскивались на наличие свитков и манускриптов, и, если таковые находились, их относили в Великую библиотеку — огромный комплекс зданий, где с них скрупулезно снимали копии.

Он нашел небольшой коричневый чайник для заварки. В спальне платяной шкаф Бритты был обследован с тщательностью полицейских, проверяющих улики на месте преступления. Бритта — слабая женщина в инвалидном кресле, не желающая бояться трех незнакомцев, без спроса пришедших в ее дом, — сохраняла спокойствие. В клетке у окна корелла беззаботно чистил свои перышки.

— Два века спустя, — Тибодо продолжал рассказ, — потомок Птолемея, Клеопатра, расширила и улучшила коллекцию Библиотеки, так же посылая своих эмиссаров во внешний мир, чтобы они собирали книги и знания. Говорят, что ко времени появления Иисуса в Александрийской библиотеке хранились копии и переводы всех известных книг со всего мира. Только вдумайтесь в это, фрау Бушхорн. Всех известных книг со всего мира.

Тибодо достал из-за тостера поднос, положил на него подставку, найденную в шкафчике стола, а на ней разместил салфетки, ложки, чашки, сахар и молоко. Войдя с подносом в гостиную, он сказал:

— Все те книги были доступны для ученых, которых приглашали из самых дальних уголков света, чтобы они могли изучать манускрипты на китайском, арабском, иврите; работы Платона, Цезаря и Пта-Хотепа; многие блестящие умы той эпохи проводили время в лекционных залах, садах и музеях библиотечного комплекса. Это был университет, фрау Бушхорн, самый первый в мире. Путеводная звезда, подобно знаменитому Александрийскому маяку.

Засвистел чайник на плите. Фило вернулся на кухню, и когда он проходил мимо окна, то загородил собой тусклый свет с улицы. На мгновение воцарилась кромешная тьма, затем снова стало светло, и Бритта почувствовала, как холодок пробежал по ее спине.

Он принес чайник для заварки, из носика шел пар. Пока Фило разливал чай по чашкам, Сэмми в клетке развлекался, играя с большими блестящими бусинами и маленькими колокольчиками, издававшими звонкие звуки.

Двое мужчин закончили осмотр спальни и теперь тихо, аккуратно обыскивали гостиную. Послеполуденные тени упали на ковер и незваных гостей. Человек, который говорил с ней — она узнала Фило Тибодо по новостным фотографиям американского миллиардера, пожимавшего руку канцлеру Германии, — делал это мягким, сладкозвучным голосом на ее непростом родном языке, а в его глазах было сострадание, словно он на самом деле сожалел об этом вторжении.

— В 391 году нашей эры патриарх Александрии, наблюдая за Великой библиотекой, где хранилась вся мудрость древних народов, решил, что до тех пор, пока эти знания будут существовать, люди не захотят верить в Евангелие Иисуса Христа. Тогда он испросил разрешения у императора Феодосия, у которого уже было намерение искоренить все это язычество, на уничтожение Библиотеки. Толпа христиан, подогретая зажигательными речами и рассказами о Сатане, напала с факелами на Библиотеку. Одержимые религиозной ненавистью, они тащили книги и свитки и сжигали их на огромных кострах, разведенных на улицах Александрии, в то время как жрецы и жрицы пытались спастись. Вы можете такое вообразить, фрау Бушхорн?

Против своей воли она представила: на фоне яркого желтого пламени, языки которого достигали ночного неба, жрецы с обритыми головами, жрицы в длинных черных париках, крадучись, собирались вместе, их белые одеяния развевались, когда они в спешке брали в руки и складывали в корзины столько книг, сколько могли унести. Снаружи безумствующая толпа хватала работников Библиотеки и швыряла их в огонь, где плоть и папирус обращались в пепел.

— Предположительно, в тот день было сожжено полмиллиона книг. — Он передал ей чашку чая, взял одну для себя и отставил в сторону, не притронувшись. Бритта также не стала ничего пить.

— Это исторический факт, — сказал Тибодо, садясь в кресло, чтобы быть к ней лицом. — Сожжение Библиотеки. Но о чем истории не известно, так это о том, что многие жрецы и жрицы, служившие смотрителями в Библиотеке и хранителями мировых знаний, смогли спасти свои жизни — и не только их.

Его коллеги, закончив осмотр гостиной и ничего не обнаружив, встали у входной двери.

— Жрецы покидали Александрию, — продолжал Тибодо, — с теми ценностями, которые смогли унести с собой. Легенда гласит, что одна жрица засунула корзину под одежду, чтобы быть похожей на беременную, а в корзине лежали пророчества Дельфийского оракула. Они встретились на Кипре, оттуда отправились на север, в Испанию, затем во Францию, всегда опережая антиязыческие предрассудки. Со временем некоторые из них приняли христианство, но это не повлияло на их преданность клятве защищать писания, даже если они считались языческими. Через века, когда другие работы уничтожались фанатичными людьми, александрийские жрецы сохраняли то, что им удалось спасти из огня, и продолжали искать другие произведения древности, потому что это было их священной обязанностью.