46. А я н — местное название ямса: травянистое растение, дающее утолщенные корни, богатые крахмалом; в период с августа по январь вареный аян составляет главную пищу папуасов.

47. Б у а м — местное название саго. На Берегу Маклая саговых пальм было сравнительно немного, и буам считался лакомством, его ели в торжественных случаях.

48. Трубы из длинного бамбука назывались «ай-кабрай» (кабрай название попугая, отличающегося резким криком), они принадлежали к числу тех ритуальных инструментов, которые было запрещено видеть женщинам и детям.

49. Свистульки из ядра кокосового ореха назывались «монки-ай», они также относились к запретным для женщин и детей. Запрет, видимо, был связан с употреблением этих (и других) инструментов во время обрядов встреч и проводов предков и мифологических персонажей.

50. О р л а н — плод дерева типа ореха. Из перебродившей мякоти и ядер делают кислый соус, который примешивают к пище.

51. Пиршества «ай» того типа, какой описывает Миклухо-Маклай, представляли собою заключительный этап межобщинного празднества, одной из важных целей которого было поддержать традиционное общение между дружественными деревнями. Судя по тому, как был включен в праздничную процедуру Маклай, он — в сознании папуасов — также представлял дружественную общину «русс».

52. Г а м б а — скорлупа кокосового ореха, служащая чашкой или тарелкой. Чтобы приготовить гамбу (или вообще расколоть орех), опытной рукой наносят удар продолговатым камнем так, что получаются ровные края. Размер гамбы определяется как величиной ореха, так и тем, в каком месте его наносится удар.

53. Среди этих «других» инструментов мог быть плоль-ай — Труба из выдолбленной бутылочной тыквы, служащая резонатором. Миклухо-Маклай нигде не говорит о «лоб-лоб-ай» — гуделках, одном из самых важных и секретных инструментов папуасов, который представлял собою деревянную пластинку, напоминающую нож, привязанную за шнур к бамбуковой палке; при вращении пластинка, разрезая воздух, производила воющий звук. Считалось, что это голос предка.

54. «М у л у м» — секретный и важнейший обряд, подробности которого Миклухо-Маклай так и не смог узнать. Его проходила вся мужская часть населения. Это обряд инициации, или посвящения, состоящий из целого ряда сложных действий и обучений, в результате которого молодые люди становились полноправными членами мужских коллективов.

55. В ы н о с — балансир.

56. C o r v u s s e n e x — ворон серый.

57. Ю р — острога для ловли рыбы, со многими наконечниками из твердого дерева, с древком из бамбука (чтобы не тонула в воде).

58. Б а у — таро (см. примеч. 20).

59. Д ю г — казуар (см. примеч. 8).

60. К а м е р а-л у ц и д а — (правильно люцида) — прибор, облегчающий срисовывание предметов.

61. И д е й н ы й ш р и ф т — в современной науке этот тип письма, известный первобытному обществу, принято называть рисуночным идеографическим письмом.

62. К е н г а р — см. выше примеч. 12.

63. Флейты этого типа носили название «тюмбин», и на них не распространялись запреты, принятые для инструментов «ай».

64. K a t z e n j a m m e r — похмелье (нем.).

65. Д и г л а н — шип растения.

66. М а л а с и. Для папуасов, как и вообще для первобытного общества, характерно довольно четкое деление на половозрастные классы. Словом «маласи» Миклухо-Маклай называет вторую возрастную категорию (юноши), которая еще не пользуется всеми правами тамо — взрослых мужчин, имеет свои обязанности и свои отличительные внешние приметы (в украшениях, например).

67. T i n c t u r a e o p i i — настойка опия, болеутоляющее средство.

63. Папуасы Берега Маклая, видимо, умели добывать огонь путем трения, но из-за трудности этой процедуры предпочитали иметь огонь всегда под рукой. Это характерно и для других первобытных обществ.

69. B u c e r o s — птица-носорог (на языке Бонгу — наренг).

70. М а с к и — важнейший вид ритуальных предметов у папуасов. Изображение человеческих лиц в них соединяется с звериными мотивами и фантастическими элементами. Во время обрядов, связанных с культом умерших и мифологических предков, участники их надевали маски на головы, как бы превращаясь в персонажей мифологии. Искусство масок в некоторых районах Новой Гвинеи находилось на очень высоком уровне.

71. C e n t r o p u s — наземная, или шпорцевая, кукушка, бегающая по земле подобно курам.

72. C a e a m u s — ротанг, род лианообразных пальм; на концах их листьев есть острые колючки. Ротанг служил для изготовления разных креплений, оснастки лодок и т. д.

73. M a l e u s — птица из семейства «сорных кур».

74. T u m u l i — на языке Бонгу — кочки.

75. Т и б о л ь — новогвинейский древесный кенгуру (на языке Бонгу).

76. К а и н д а — местное название одного из видов ямса.

77. С а р и — то же, что губо-губо: сложное плетение из растительных волокон, мелких и крупных раковин, в виде треугольника, подвешенное на груди. Во время пляски его держали в зубах.

78. Q u i d o r t d i n e — французская пословица: кто спит, тот обедает; спящий хлеба не просит.

79. А вот как описывает эту же встречу один из офицеров «Изумруда»: «После трудного перехода по неизвестным водам, усеянным коралловыми рифами и банками, плохо означенными на старых картах, мы не без внутреннего волнения приближались к бухте Астролябии. Жив Маклай или нет? Большинство уже давно исключило Маклая из списка живых, так как в одной из австралийских газет несколько времени тому назад было напечатано, что в Астролябию заходило одно купеческое судно, нашедшее в живых только Вильсона; но тем не менее все были страшно взволнованы и ждали чего-то необыкновенного. Находясь в 3 или 4 милях от порта «Вел. кн. Константин», мы направили все трубы и бинокли на берег, высматривали на нем дом и искали какие-нибудь признаки наших отшельников. Наконец один из офицеров заметил русский коммерческий флаг, развевающийся между ветвями громадных дерев, и пришел в такое волнение от своего открытия, что едва мог сообщить об этом командиру.

Мы знали, что «Витязь» оставил флаг Маклаю, а потому его присутствие ясно говорило, что кто-нибудь из оставшихся жив. Клипер прибавил ходу, и мы увидели дом; видели, как отвалили две пироги, идущие к нам навстречу. Пока еще трудно было разобрать, кто на них находился, но, постепенно сближаясь, мы различили какого-то европейца, который вскоре оказался, ко всеобщей радости, мнимоумершим Маклаем.

Сцена встречи была самая торжественная; трудно передать ее впечатление. Разукрашенные оружием и головными уборами гребцы чинно сидели на своих местах в пироге, а между ними на возвышении помещался худой и обросший Маклай в истрепанном и поношенном костюме, в соломенной шляпе. Клипер остановился и, выпуская с грохотом излишний пар, послал по вантам команду, которая вместе со стоявшими на мостике офицерами дружным и многократным «ура» приветствовала нашего смелого исследователя Новой Гвинеи. Лица всех сияли счастьем и радостью; только папуасы, испуганные шумом машины, криком и маханьем шляп, составляли исключение, удивляясь этой новой картине.

По выходе Маклая на клипер не было конца рукопожатиям, поздравлениям и разным вопросам. Вообще суматоха была немалая, и разговор, как обыкновенно при встречах, вращался на пустяках и мелочах. Маклай сильно изменился за время 15-месячного отшельничества от сильных пароксизмов лихорадки, всякого рода лишений и трудных работ. Во фланелевой рубахе, гамашах (штиблеты для экскурсий), с кинжалом и револьвером за поясом, с сумкой через плечо, наполненной разными лохмотьями для мены и покупки пищи, он был настоящим Робинзоном Крузо.

Дикари относились к Маклаю с большим доверием и, постоянно почти произнося «Маклай», спрашивали у него совета и разъяснений. Свободно и бегло говоря по-астролябски, Маклай немедленно отвечал на все их расспросы.

Слуга его, Вильсон, прохворал почти все время пребывания на Новой Гвинее. Маклай окружил его всевозможною заботливостью и, будучи сам на краю могилы, спас ему жизнь. К приходу «Изумруда» у него оставалось всего 20 гран хинина…»