– Нет, – прошептал он, – ты всё ещё девственница. Хотя более опытная, чем два дня назад. – Том приблизил рот к её уху. – Тебе понравилось?

Она кивнула. Лицо полыхало огнём, казалось, будто щёки пульсируют.

– Мне хотелось большего.

– Я бы с удовольствием исполнил твоё желание. Как можно скорее. – С тяжёлым вздохом Том выпустил её из объятий. Он усадил Кассандру за стол, но вместо того, чтобы занять место напротив, расположился рядом. Взяв механический карандаш в металлической оправе, он большим пальцем нажал на верхнюю часть, которая щёлкнула, а из нижней - показался графитовый грифель. – Я буду набрасывать пункты соглашения по ходу переговоров, если ты напишешь окончательный вариант чернилами.

Кассандра наблюдала, как он сделал несколько пометок на странице мелким, аккуратным почерком.

– Какая интересная манера письма.

– Это - черновой шрифт, – сказал он. – Ему учат инженеров и чертёжников, чтобы было легче читать технические планы и спецификации.

– А кто послал тебя учиться на инженерные курсы?

– Мой работодатель в железнодорожной компании, мистер Чэмберс Пакстон.

– Как мило с его стороны.

– Едва ли его мотивы можно назвать бескорыстными, – сухо заметил Том. – Я применял свои инженерные навыки для проектирования и создания двигателей для его компании. Но он был хорошим человеком. – После долгой паузы его взгляд стал отстранённым. – Он изменил всю мою жизнь.

– Когда ты с ним познакомился?

– Пока работал продавцом в поездах, мне тогда исполнилось двенадцать. Каждую неделю мистер Пакстон ездил на экспрессе, который отправлялся из Лондона в Манчестер в восемь часов двадцать пять минут утра. Он нанял меня на работу и взял жить к себе. В его семье было пять дочерей и ни одного сына.

Кассандра внимательно слушала, чувствуя, что за сухими словами таилось множество значимых деталей.

– И долго ты прожил в его семье?

– Семь лет.

– Мистер Пакстон, должно быть, заменил тебе отца.

Том кивнул, изучая механизм металлического карандаша. Раздался щелчок. Часть грифеля исчезла.

– Ты пригласишь его на свадьбу? – спросила Кассандра.

Том одарил её непроницаемым взглядом.

– Он умер два года назад. Как я слышал, из-за болезни почек.

– Ты слышал... – растерянно повторила Кассандра.

Последовало ещё пара щелчков.

– Мы потеряли связь, – небрежно сказал Том. – Я исчерпал гостеприимство семьи Пакстонов.

– Расскажи, что случилось, – мягко попросила она.

– Не сейчас, как-нибудь в другой раз.

Его вежливая манера общения дала понять Кассандре, что он отстраняется от неё. Отталкивает. Пока Том аккуратно поправлял стопку писчей бумаги, он выглядел таким одиноким, что она инстинктивно положила руку ему на плечо.

Том заметно напрягся от неожиданного прикосновения. Кассандра начала убирать руку, но он быстро поймал её, прижал пальцы к губам и поцеловал их.

Она понимала, что он, стараясь изо всех сил, пытается поделиться с ней своим прошлым и раскрыть подробности своей частной жизни... но на это потребуется время. Том не привык демонстрировать свою уязвимость, вне зависимости от причин.

Не так давно Кассандра смотрела комедию в театре Друри-Лейн, в которой один персонаж снабдил дверь своего дома нелепым набором замков, защёлок и засовов. Каждый раз, когда на сцене появлялось новое действующее лицо, горемыке приходилось кропотливо подбирать ключи и старательно отпирать все затворы. Возникающие трудности приводили публику в безумный восторг.

Что, если сердце Тома вовсе не сковано льдом? Что, если оно просто находится под замком... он охраняет его так рьяно, что золотая клетка превратилась в тюрьму?

Если так, то для его вызволения потребуется время и терпение. И любовь.

Да. Она не станет противиться чувствам... но не превратится в мученицу, а будет смотреть в будущее с оптимизмом.