Потому что в конце концов современному христианскому миру Европы есть чем гордиться, хотя его писатели и посвящают столько времени его осуждению и поношению. Ведь чего-нибудь да стоит то, что наш западный мир одолел и покорил всякую иную цивилизацию на земле; что, за вычетом одного Китая, он освоил все заманчивые пространства Азии; что он открыл, заселил и вызвал к жизни новый континент, чтобы сравнять его со старым; что он добыл не полное, но весьма полезное знание обо всей земной поверхности. Мы говорим, что теперь мир стал нашим домом, и, если бы мы понимали, что это значит, мы вспомнили бы о Европе X или даже XIV столетия, об умозрительных картах средневековья, о баснях и лжеучениях цивилизации, замкнувшейся в себе самой и обреченной так долго бороться в суживающемся кольце против непрестанных атак извне, против варварства, которое благодаря такому положению вещей продолжало жить внутри ее. Быть может, тогда наши выводы достались бы нам не так дешево, и, может быть, мы осознали бы, что этот крупный шаг вперед, это величайшее событие современной истории, как мы ее понимаем, составляющее честь и славу трех последних столетий, бесконечно обязано вдохновению и деятельности Генриха Португальского, какого-то принца XV в.; что этот какой-то принц, вероятно, принадлежит к разряду великих просветителей, людей, умевших в большой мере изменить общество и двинуть его вперед, людей, подобных Александру, Цезарю и основателям великих религий мира.
Было бы уместно привести самые краткие доказательства этого утверждения и посмотреть, какое продолжение имела деятельность принца: сначала по его южным и восточным направлениям, а потом и по другим, ими подсказанным, — на запад и на север.
Король Альфонсо V, племянник Генриха, хотя и был скорее могучим бойцом и королем турниров, чем человеком, способным вполне осуществить планы дяди, все же наследовал довольно от его вдохновения, чтобы верно, хотя и медленно, продолжать движение вокруг Африки. Он уже сделал все что мог для завершения большой карты Фра-Мауро; воплотив все достижения Мореплавателя и явив самый полный и совершенный для того времени образ мира, она появилась в 1459 г., незадолго до смерти Генриха, — последняя дань науки трудам принца.
Теперь же, в 1461 г., вынужденный сам заниматься открытием и завоеванием Гвинеи. Альфонсо отделывает заново форт Генриха в заливе Аргена и посылает некоего Педро де Синтра обследовать побережье за Рио Гранде, самой отдаленной точкой, достигнутой Кадамосто в первом его плавании; Педро углубился в излучину Бенина на шестьсот миль, миновал горную гряду, называемую Сьерра-Леоне — по громовым раскатам на ее вершинах, напоминающим рык льва, и возле места, впоследствии известного как форт Ла Мина, повернул назад (1461 г.). В продолжение следующих пяти лет другой придворный, некий Суэйро да Коста, вслед за Педро де Синтра отправился в Гвинею, но без каких-либо новых достижений; к тому времени, когда Кадамосто покинул Португалию (1 февраля 1463 г.), по его словам, «больше не ходили к новооткрытым областям».
Все силы поглощала теперь, конечно же, работорговля невдалеке от дома, и отношение Альфонсо к африканским экспедициям, по существу, сводилось к его заботам о безопасности этой торговли.
Но в 1471 г. был предпринят еще один шаг в направлении дальнейших открытий. Ибо энергия исследований не угасла и нс иссякла — просто поджидали вождя. Фернандо По доходит до острова (который до сего времени зовется его именем), в отдаленнейшей шхере Гвинейского залива, обнаружив его по пути вдоль того восточного склона Африки, по которому так уверенно продвигались после 1445 г., когда был обойден мыс Верде, и который оканчивался Теперь, круто изгибаясь к югу. Это было великим разочарованием. Но, несмотря на такое препятствие, в то же самое время двое знаменитых португальских кормчих, Мартин Фернандес и Альваро Эстеевес, прошли весь гвинейский берег, заливы Бенина и Биафры и пересекли экватор, очутившись под новыми небесами, на новой земле. Они пересекли экватор, у порога которого давно топтались капитаны португальских каравелл, наблюдая, подобно Кадамосто, неизвестные в Северном полушарии звезды и все более явное исчезновение Северной звезды.
В 1475 г. достигли мыса Святой Екатерины, в двух градусах на юг от линии, а затем, после еще шести лет вялых исследований и цветущей торговли, король Хуан II сменил на троне Альфонсо V и занялся деятельностью в духе принца Генриха Мореплавателя.
В течение шести коротких лет исследования разрешили главную часть, многолетней задачи: южный африканский мыс был обойден и путь в Индию открыт. Ибо пришло время и пришел человек. Хуан прибавил новую главу к открытиям, послав землепроходцев через Черный материк, а моряков отправив к арктическим морям на поиски северо-восточного прохода в Китай.
Он умер, подготавливая экспедицию, которая должна была вступить в обетованную землю, и слава путешествия да Гамы выпала тому, кто не трудился, но унаследовал плоды чужих трудов, — королю-домоседу Эммануэлю Счастливому. Но открытия Диаса, Диего Кана, Ковильяма, обход мыса Бурь, первое путешествие (правда, по суше) от Лиссабона прямо до Малабара, во всяком случае, принадлежат второму вершителю дела португальских и европейских открытий — Хуану Совершенному.
Менее чем через четыре месяца после смерти отца Хуан, получая в качестве бесспорного наследника часть доходов от африканской торговли и рыбного промысла, послал в плавание Диего де Азамбуга с десятью каравеллами, возложив на него три обязанности: во-первых, возведение форта у Святого Георгия Ла Мина для обеспечения торговли вдоль гвинейского берега; во-вторых, перестройку старого форта Генриха в Аргене; в-третьих, исследование еще неизвестных берегов на возможно большем расстоянии. Поэтому моряки везли с собой камень, дерево, цемент и инструменты для строительства, а также резные колонны для установления символов владения во всех новооткрытых землях (взамен деревянных крестов, исполнявших эту роль прежде). Каждая колонна была в четырнадцать ладоней высотой, спереди был вырезан королевский герб, а по бокам — имена короля и открывателя рядом с датой открытия на латыни и по-португальски. Азамбуга вышел в море 11 декабря 1480 г., возле мыса Верде заключил договор с вождем Безегичи и достиг Ла Мина, на южном берегу Гвинеи, 19 января 1482 г., потратив год па постройку форта и совершение договоров с туземцами Северо-Западной Африки. Форт и церковь в Ла Мина были возведены за двадцать дней, и Азамбуга послал свои суда назад, наполнив трюмы рабами и золотом, но без всяких известий о новых открытиях. Хуан не пожелал удовлетвориться этим. В 1484 г. Диего Кан получил приказ идти по возможности дальше на юг и нс «задерживаться нигде ради иных предметов». Он миновал мыс Святой Екатерины, сразу за экватором, с 1475 г. остававшийся пределом известного, и двинулся дальше к югу, достигнув мощной реки Конго, называемой туземцами Заире, известной ныне как вторая река Африки, — настоящего Западного Нила, который обозначался каждым географом, начиная от Птолемея, и за который португальцы всякий раз принимали то Сенегал, то Гамбию, то Нигер.
Кан, договорившись с туземцами, увез с собой четырех заложников, которые служили ему переводчиками. На другой год он вернулся и, миновав Конго, прошел еще двести лиг, до места современной бухты Валфиш (1485 г.).
Здесь берег как будто бесконечно протянулся на юг, хотя на самом деле Кан прошел добрых девять десятых расстояния до южного мыса, и он повернул назад, к Конго. Там он убеждал короля и народ стать христианами и союзниками Португалии. Еще в 1484 г. туземные посланники к королю Хуану сообщили такие сведения об одном местном владетеле, некоем Огане, христианине сердцем, что весь лиссабонский двор вообразил, будто это и есть давно пропавший пресвитер Иоанн, и португальский монарх, горя этой надеждой, без промедления послал своих людей по морю и по земле на розыски этого «великого католического государя».
В августе 1486 г. Бартоломео Диас вышел в море с двумя кораблями, чтобы, во-первых, найти пресвитера и, во-вторых, исследовать столько новых земель и морей, сколько будет возможно. Двух послов, Ковильяма и Пайву, отправили с тем же поручением через Иерусалим, Аравию и Египет; еще одной экспедиции велели пройти Сенегал до его впадения в Нил; четвертая группа направилась на поиски пути в Катхай через северо-восток.