– Позже, когда вечеринка закончится и большинство гостей разъедутся или разойдутся по комнатам, я хочу увидеть, как ты выглядишь.

Ей стало тяжело дышать.

– Да?

– Да. А заметила, что у этих трусиков крошечные защелки на бедрах?

– Неужели? – Шарлотта так сосредоточилась на всем остальном, что даже не заметила.

– Таким образом, я смогу снять их с тебя, не потревожив корсет или подвязки.

Снять только трусики, оставив все остальное? Колени тряслись, собираясь рухнуть, когда она отчетливо представила себе, что он собирался делать с ней.

– Хочу, чтобы эти туфельки остались на тебе. И корсет. Неудобно с этим кружевом, что трется о кожу? Я бы предложил помочь, но боюсь, что будет слишком долго для нас снимать его.

– Меня устраивает, – на самом деле, оно доставляло немалую боль в заднице, но она не станет жаловаться.

Мужчина приподнял ее подбородок, и на краткий миг ей подумалось, что он поцелует ее. Губы раскрылись, и Трейс опустил голову к ее губам. Тогда, под ними, зазвенел дверной звонок, и вампир заколебался.

Возможно, это хорошо, осознала она, и использовала эту возможность, чтобы нырнуть под его руками. Ему нужно быть внизу и встречать гостей, а не быть здесь наверху с ней. Не важно, какое приятное наслаждение испытывала.

– Если думал, что раньше мне было тяжело держать руки при себе, – прорычал он, – сегодня это будет настоящим кошмаром.

Ей понравился переливчатый звук, который издало платье, когда она отошла.

– Тогда даже не пытайся.

Трейс стоял рядом с огромной елкой в главной гостиной, слушая шепотки некоторых членов Совета о том, что делать с Темной Кровью в небольшом поселке близ Праги. Очевидно, там было несколько вампирских соглядаев – иначе как бы узнали, что вампиры вели себя плохо – и местные напуганы. События, подобные этому, периодически случались до того, как отправили Стражников разобраться с этим.

– Быть может, продолжим этот разговор в библиотеке, в более приватной обстановке? – спросил Трейс.

Выводя небольшую группу через толпу мимо одного из фуршетных столов, он искал Шэр, но так нигде и не увидел. Сосредоточившись на ее сердцебиением, мог почувствовать ее присутствие рядом, побочный эффект от недавнего большого количества взятой у нее крови, и не мог удержаться, чтобы не улыбнуться про себя. Ему нравилось, как она свободно отдавала ему себя, но он действительно должен научиться рассчитывать свои силы. Ради их благополучия. Но когда Трейс подумал о корсете, что был на ней сейчас, засомневался, что сегодня вечером сдержит свое обещании в самообладании.

– И это еще не все, – произнес Роддерик Тьёрвал, когда они вошли в библиотеку и за ними безопасно закрылась дверь. – Одна из европейских семей подозревается в связях с Альянсом Темной Крови.

– Ради всего святого, – произнес кто-то.

– Не шутите? – спросил кто-то еще.

– Да, – продолжил Тьёрвал. – Провели расследование их поступков за прошедшие несколько десятилетий и результаты не утешительные.

Трейс раскрыл хьюмидор[13] и предложил гостям сигары.

– Что случится, если эти подозрения окажутся правдивыми? – поинтересовался Николас Меркада.

– Они потеряют место в Совете, – Тьёрвал выбрал одну из сигар марки «Коиба»[14] и поднес ею к носу. – А если обвинения окажутся серьезней, они предстанут перед судом со своим случаем и будут ожидать правосудия.

Трейс никогда не слышал о чем-то похожем прежде.

– Что подразумевается под словом «серьезней»? – И передал говорившему резак для сигар. Тот отрезал конец и поддержал сигару, пока Трейс зажигал ее.

– Что угодно. Самым выдающимся будет участие или финансирование деятельности, которые приводят к убийству людей ради кровавого развлечения.

Трейсу неожиданно стало неуютно. Этим людям не нужно напоминать, что через несколько недель они решат его судьбу. Потом вновь, это будет не важно, когда они узнают о Шарлотте. Однако, он предпочел, чтобы его оценивали по его поступкам, а не по поступкам члена семьи, который не имеет к нему никакого отношения.

– Не всегда нужно это, – он не услышал, как вошел Себастьян. Не дождавшись, пока ему предложат сигару, кузен выхватил «Монтекристо» из хьюмидора и отрезал конец. – Еще одна ветвь семьи может подать прошения на место в Совете, подставив другую, верно, брат?

Трейс застыл. Он был не уверен, что ему нравится, куда клонит кузен.

– Не это случилось в твоей семье, Трейс? – спросил Генри де Графф.

Тягучий вкус сигар неожиданно стал намного горше на кончике его языке.

– Да, в моем понимании. Кое-что случилось несколько лет назад, и место поменяло владельцев.

Себастьян рассмеялся, выдыхая дым изо рта, словно дракон.

– Мой прадед влюбился в человеческую женщину – вот что произошло. И не важно, что они надумали изменить ее. В те времена отношения с людьми просто были невозможны. К счастью для Трейса, это правила стало менее строже.

С бутылкой вина в каждой руке, Шарлотта вернулась на первый этаж и направилась на кухню. Обслуживающему персонажу нужно больше белого вина, и учитывая, что Марсель уже выдохся, она предложила сбегать вниз в погреб. Оказавшись там, Шэр посмотрела на дверь кладовки в конце длинного коридора. Не позволяя себя погрузиться в воспоминания прошлого года, быстро схватила бутылки и поднялась наверх.

После того как отнесла их на кухню, девушка направилась в бальный зал в поисках Виктории. Квартет играл мелодичное танго, и несколько людей танцевало, но Шэр нигде не увидела женщины. Может быть, она в …

Рука обняла ее за талию, и Шарлотта ощетинилась. Точно знала, что это не Трейс.

– Ищешь партнера для танца? – Его черные волосы слегка зачесаны назад и с идеально белыми зубами. Себастьян был соблазнительно обворожителен. Как кобра. Прежде чем Шэр успела ответить или запротестовать, он повел ее на танцпол.

С тех пор как Себастьян с подружкой приехали, она вовсе их не видела. Слава Богу, поместье огромное. Они ели в своих комнатах в гостином крыле. Словно жили в отели. Шарлотта задумалась, не поговорил ли Трейс с ним и не попросил его не выходить оттуда.

Сейчас он крепко держал ее, прижав руку к ее спине на уровне грудной клетки. До нее дошло, что он, возможно, почувствовал облегающий корсет, и это смутило ее. Эта тайна только для Трейса.

– Значит, кажется, вы двое достигли некоего соглашения в этих ваших незначительных отношения.

– Я бы не назвала их незначительными.

Он покрутил ее вокруг своей оси, потом снова притянул к себе. Его губы оказались рядом с ее ухом. Все, о чем она могла думать, это его клыки, спрятанные сейчас, но в дюймах от ее яремной вены. Только воспоминания остались вне доступа.

– Тогда как ты назовешь отношения между вампиром и человеком? – Его голос был сахарно приторным.

– Мы просто мужчина и женщина. Которые влюблены.

Себастьян звонко рассмеялся, и забытое видение ворвалось в ее сознание. Тусклые воспоминания и едва ощутимые ощущения. Ужасные ощущения.

Капли чего-то темного на белом платье. Кровь? Изгиб шеи и плеч женщины. Безжизненные глаза. Острые как бритва клыки.

О, Боже, та женщина в прошлом году. От страха у нее сковало все внутри от картинок, которые стали более четкими. Он не просто пил из нее, как думал Трейс. Себастьян убил ее. Вот, что видел Шарлотта.

Она попыталась выбраться из объятий Себастьяна, но тот крепко прижал ее к себе. Хотя в комнате было довольно душно, пальцы на руках и ногах онемели.

– А–а–а, ты такая наивная. Как и большинство людей. Трейс мужчина – да – но с нечеловеческими потребностями.

С неожиданным отстраненным любопытством Шарлотта посмотрела на свою руку в его, осознавая странное колючее ощущение передвигалось вниз по ее ладони. Из ее тела в его.

– Эти нечеловеческие потребности однажды станут сильнее, чтобы их контролировать. И если что-то случится с тобой, он будет первым, кто окажется виновным. Шарлотта, ты знала, что большинство убийц получается из тех, кто любит? Это называется преступление страсти.