В этот вечер я спела много песен. Люди мне хлопали, выкрикивали комплименты и просили продолжения. Потрясающее ощущение возникает, когда знаешь, что твое творчество нравится людям. А петь я люблю просто невероятно! Люми послушал все песни, а когда мы с подругой собрались откланяться, подошел ко мне и вручил небольшой букетик полевых цветов. Милоне же уделил внимание муж.

— Спасибо, Люми, — проговорила я, тронутая до глубины души.

— Ты прекрасно спела, — с улыбкой сказал Люми. Кажется, он собирался сказать еще что-то, но уже раздавалась веселая мелодия флейты, а Милона сунула мне в руки бубен и потянула в толпу. Ну вот, пора опять танцевать. Люми несколько секунд смотрел мне вслед, а потом снова исчез.

Танцы продолжались, наверное, часа два. В это время Габрис собрал вокруг себя детишек и рассказывал им захватывающую историю. Детки сидели, глядя на него большими глазками, и подпрыгивали на самых интересных моментах. Потом маленькие сорванцы устроили погоню за котом. Стимм с удовольствием развлекал детей и даже позволял тискать себя. В конце представления, когда уже совсем стемнело, Райан бешеную пляску разноцветных огней и показал несколько ярких иллюзий. Самой впечатляющей оказалась иллюзия большущего дракона, извергающего пламя. Повсюду раздавались удивленные и даже испуганные возгласы. В общем, представление имело успех, как ни крути. Нас еще долго благодарили за доставленное удовольствие, приглашали приехать в деревеньку когда-нибудь еще.

Мы еле добрались до гостевого домика, упали кто куда и уснули мертвым сном от усталости. Только кот долго умывался и вычесывал листики и траву из пушистой шерстки. Люми я больше не видела. Уснула я, вдыхая запах милых цветов, стоящих в вазочке на столике около кровати.

— Дэлантэ, милая!

— Да, Люми?

— Поцелуй меня, прошу!

Открываю глаза и вижу Люминора, склонившегося надо мной. И глаза его такие серьезные и нежные, никакой насмешки, так непривычно. Это сон? Или, быть может, мой бред?

— Поцелуй, пожалуйста! Поцелуй меня….

Люми гладит меня по щеке нежно-нежно, а смотрит так умилительно, что я решаюсь. Это ведь мой сон, а значит, я могу делать в нем все, что хочу, и никто не узнает. Я тянусь к Люми и… просыпаюсь!

Вот черт! Глупый кот, ночевавший на стуле, спрыгнул прямо на меня спросонья. Такой сон испортил! Я шепотом обозвала Стимма словами, которых воспитанной девушке знать не полагается. Кот тут же пообещал передать отцу всю мою речь в точности, за что получил щелчок по носу. После этого беспокойный пушистик наконец удалился по своим важным кошачьим делам. Голубой камушек, мирно покоившийся у меня на груди, вновь жжет кожу. Я погладила его пальцами, и он мгновенно остыл, будто повинуясь моему желанию. Что там Люми говорил? Ригнарат чувствует его настроение. Надо спросить, что это значит. Люми сейчас спит в другой комнате, и, может быть, тоже видит во сне меня, раз камень потеплел. Ах, мечты, мечты…. Я перевернулась на другой бок и снова заснула….

— Дэлантэ, милая, я так скучал без тебя!

— Я тоже, Люми….

— Так поцелуй же меня наконец, нет сил терпеть!

— Да, Люми, любимый!

На этот раз без лишних церемоний хватаю свое белобрысое сокровище за шею и обнимаю крепко-крепко. Люми почему-то громко вскрикивает. Неужели я сделала ему больно? Я тут же отпустила любимого, но он вновь закричал. Я вздрогнула и опять проснулась. Да что ж такое-то?! Какая гадость разбудила меня на этот раз? Найду, придушу непременно! И тут в очередной раз раздался крик из комнаты, где в гордом одиночестве расположился Мэйб:

— Спасите!

Наш любвеобильный друг вчера весь день убеждал нас, что ему совершенно необходима отдельная комната, ведь надо же где-то принимать многочисленных поклонниц. Я вскочила и растолкала Райана и Милону. Мы бросились в комнату к Мэйбу, по пути наткнувшись на сонных Люми и Габриса, а у двери, за которой друг звал на помощь, я споткнулась о кота, который нетерпеливо подпрыгивал и требовал, чтоб ему открыли. Люми, гляжу, притащил свой меч.

Райан толкнул дверь, но она оказалась заперта изнутри. Из комнаты доносились непонятные шорохи.

— Мэйб, что там происходит у тебя? — крикнул Райан.

— Ребята, спасите! — как-то сдавленно пропищал Мэйб, будто ему пытались зажать рот. Без лишних слов Райан на пару с Люми вышибли хлипкую дверь. Мы всей толпой ввалились в комнату, готовясь отбивать друга из лап страшных монстров. Однако перед нашим решительным взором предстала довольно странная картина. Мэйб в разорванной одежде лежит на кровати и смотрит на нас полными ужаса глазами, а прямо на нем, что-то страстно шепча, расположилась…. О, ужас! Это ведь жена старосты деревни — госпожа Видара! От неожиданности, мы застыли на месте, не в силах произнести ни слова, только Люми опустил меч и начал откровенно смеяться. Ну, у Мэйба вообще уже нет ничего святого! Да и что он в ней нашел, интересно? Впрочем, Мэйб, кажется, совсем не рад таким любовным играм.

— Ребята, спасите меня! — прохрипел он.

Видара тем временем продолжала раздевание нашего дрожащего друга, а тот безуспешно пытался вырваться из ее стальных объятий. Надо заметить, что жена старосты — женщина довольно крупная, мягко говоря, а Мэйб статью и силой не отличается, поэтому справиться с ней ему не по силам. Выходит, Видара сама пришла к нему и набросилась? Немыслимо! Пора прекращать это все, пока женщина не перешла к самому главному. Райан громко откашлялся, чтобы привлечь внимание. Однако Видара никак не отреагировала, продолжая покрывать жаркими поцелуями тщедушное тельце Мэйба.

После нескольких безуспешных попыток обратить внимание женщины на неожиданных гостей, мы подошли ближе и заговорили с ней. Никакой реакции! В конце концов мужчинам пришлось силой оттаскивать Видару от объекта страсти. Надо сказать, это было нелегко, учитывая ее габариты. Люми, Райан и Габрис втроем держали ее, а она изо всех сил вырывалась, повторяя снова и снова: «Любимый мой! Дорогой мой! Драгоценный мой!». Нет, я, конечно, не отрицаю, что Мэйба можно страстно полюбить, но не в такие же короткие сроки!

Освободившись, Мэйб вскочил с кровати и забился в угол, выкрикивая:

— Держите ее! Она сумасшедшая! Не подпускайте ее ко мне!

— Мэйб, что тут происходит? — строго спросила Милона.

— Я сам в шоке! Я спокойно спал, а госпожа Видара влезла в комнату через окно и набросилась на меня!

Эти слова смахивают на бред, но поведение госпожи говорит само за себя. Она продолжает вырываться, стремясь к Мэйбу, а мужчины с трудом удерживают ее.

— Ребята, что с ней делать? — воскликнул Райан.

— Может водой облить? — предложил Габрис.

— Или стукнуть чем-нибудь! — это уже добрый Мэйб.

Все решил Стимм. Он подошел к извивающейся женщине и сверкнул глазами. Видара тут же обмякла, перестала вырываться и опустилась на пол. На ее лице застыла блаженная улыбка, она без конца шептала: «Милый, любимый, драгоценный….».

— Стимм, что ты с ней сделал? — удивленно спросил Райан.

— Так, пустяки, всего лишь легкое успокаивающее заклинание.

— А научишь меня? Пожалуйста!

— Мальчики, давайте потом! — оборвала их я. — Кто-нибудь может объяснить, что вообще здесь происходит?

— По-моему, все очевидно, — усмехнулся Люми, удобно расположившийся на кровати, которая еще минуту назад была настоящим ложем страсти. — Мэйб наконец-то отыскал свою судьбу.

— Иди ты, — прошипел Мэйб, поднимаясь с пола. Он стянул с себя лохмотья, в которые превратилась его рубаха, и надел другую. К счастью, до нижней детали гардероба нежные ручки госпожи Видары не добрались.

— Мэйб, я, конечно, все понимаю, но заводить роман с замужней женщиной — это аморально, — произнес Габрис. — К тому же, я не совсем ясно, что ты в ней нашел….

Он с сомнением оглядел Видару еще раз с ног до головы.