К восемнадцати годам мировоззрение ее было уже довольно твердым и по многим «вечным» вопросам она имела непоколебимую пессимистичную позицию, несвойственную молодой девушке. К двадцати годам она читала исключительно классическую русскую литературу, которая в значительной мере повлияла на ее становление в последующие годы. К сожалению Лены, ей не удавалось обсуждать эти знания с кем-то из своих и без того малочисленных знакомых. Ее нельзя было найти в Интернете, встретить за стойкой бара в ночном клубе, так же как и познакомиться за кружкой пива в городском парке. Только отец в выходные мог часами сидеть с ней и слушать ее наивные умозаключения. Лена еще неловко философствовала и в силу возраста многое из познанного пыталась максимизировать и превратить в аксиому, но каждый раз Анатолий Петрович старался объяснить и показать ей оттенки того многогранного и разноцветного мира, в котором живет человек.

Такое воспитание стало причиной проблем в школе, где Лена слыла белой вороной. Многие из одноклассников, впрочем, как и учителей, считали Лену заносчивой, упрямой и горделивой девушкой. Нередко она вступала в неприемлемую для преподавателей полемику, нарушая каноны образовательного процесса.

Будучи девятиклассницей Лена попала в скандальную историю, ставшую впоследствии самым неприятным воспоминанием о школьной поре. Директор школы, где обучалась Лена, решил внедрить «новые» методы работы и провести анкетирование среди учащихся. Вопросы были весьма разносторонние: от качества питания в школьной столовой до «качества» работы классных руководителей. Желая получить объективную картину развития и существования вверенного ему мира, предусмотрительный директор сделал анкетирование анонимным. Более того, он даже позаботился о вариантах ответов с целью формализации, обобщения и осмысления полученных результатов. Ученикам требовалось лишь поставить галочку напротив необходимого ответа. Лене этого показалось мало, и она втиснула «всю правду» в скромное поле «Ваши пожелания», состоящее всего из двух невинных строчек, и подписалась. Правда порой не требует много места.

Классным руководителем Лены была грузная и неопрятная учительница литературы Софья Фридриховна Меладмед, приверженка Серебряного века. Софья Фридриховна являлась также самым отъявленным оппонентом непокорной ученицы в вопросах литературы. Их противостояние усугублялось тем, что Лена дала резкий отпор в ухаживаниях ее бесхарактерному и тряпичному сыну из параллельного класса. Узнав об этом от отпрыска, упрямая учительница никогда не ставила Лене оценку выше четверки, мотивируя это всякий раз, как ей вздумается. Сочинения Лены, по ее мнению, часто «не раскрывали образа главного героя», а порой и вовсе «слабо развивали тему и глубину произведения». Лену это выводило из себя и приводило в бешенство, но она упорно терпела и продолжала прилежно писать сочинения лучше всех в классе. Как это случается, одной прилежности оказалось недостаточно. Заметив настроение дочери, отец решил прояснить ситуацию и заявился в школу, где и «уладил» большинство литературоведческих разногласий с Софьей Фридриховной. Вскоре после визита Софья Фридриховна стала абонентом городской телефонной сети, что, в свою очередь, незамедлительно сказалось на успеваемости Лены. Она неожиданно для себя открыла Софью Фридриховну с другой стороны и была искренне удивлена той преподавательской заботе и участию, на которые стала «способна» своенравная дама. Случилось так, что через некоторое время история вскрылась, и об истинных причинах своих успехов узнала Лена, когда вдруг Софья Фридриховна передала через нее благодарность отцу.

Израненное самолюбие Лены бунтовало до самого анкетирования, которое предоставило ей возможность в нескольких емких и неуважительных фразах талантливо описать ситуацию, уличив Софью Фридриховну во лжи и пожелав ее скорейшего изгнания из «храма науки». Скандал докатился до директора школы, и классное руководство поручили другому учителю.

Анатолию Петровичу дорогого стоило выпросить прощения у дочери, поведение которой изменилось и она стала еще более нетерпимой в отношении учителей. В старших классах дерзкие диспуты Лена позволяла себе уже не только с Софьей Фридриховной, но и с учителем истории и даже с директором. Очевидно, что возникавшие на глазах у всего класса споры выводили учителей из себя, и тогда отца Лены вызывали в школу в установленном порядке.

Каждый раз, когда он бывал у директора, он бесконечно гордился своей дочерью, которая не мирилась с серостью и убогостью школы и выражала свое мнение, не боясь быть «побитой» за это. Он даже не слушал обиженных учителей, а лишь давал им выговориться, принимая озадаченный вид, и возвращался домой в самом прекрасном настроении, успокаивая Зою Андреевну.

Аттестат с золотой медалью Лена не получила, поскольку среди пятерок все же затесались несколько обидных четверок, не без помощи злопамятных преподавателей. Увидев четверки в аттестате, она не пошла на выпускной вечер и вскоре после поступления в экономическую академию забыла «прыщавые» школьные годы как необходимое недоразумение.

Артем, будучи другом семьи, с годами обращал внимание уже не только на интеллектуальное развитие Лены. Лена была необыкновенно красивой девушкой. Она была высокого роста и обладала очень стройной и спортивной фигурой. Ее прямые густые длинные волосы восхищали мужчин. Лена часто собирала их в хвост, что, по мнению Артема, было слишком агрессивно, хотя ее становившееся открытым лицо, бархатные глаза и аккуратные, чуть припухлые губы покоряли его всякий раз, когда он видел ее такой.

Она не стремилась быть «модной» и «стильной» и предпочитала одежду в стиле casual. В ее гардеробе присутствовали вещи исключительно известных брендов. Лена приобретала все сама при частых выездах с семьей за рубеж, но делала это в основном из-за качества, а не в силу религии глянца. Мода влияла на нее настолько, насколько она позволяла ей это делать. Не более двух недель назад, она покрасила свои роскошные темно-русые волосы в черный цвет, просто желая увидеть себя другой, чем вызвала негодование Артема и мамы.

Артем иногда ловил себя на мысли о том, что не может вспомнить цвета ее глаз и хотя сама Лена утверждала, что они были зелеными, то ему казалось, что цвет ее притягательных глаз менялся в зависимости от настроения.

Артем нежно положил руку ей на шею, а потом провел ладонью по волосам.

– И зачем ты покрасилась в черный? Никак не пойму. У тебя были такие чудесные волосы. – Артем внимательно посмотрел на Лену и решил ее немного развеселить. – Знаешь, у тебя сейчас такой образ от которого, наверное, шарахаются твои сокурсники. Я бы тоже побоялся познакомиться с тобой. Настоящая, свободолюбивая кошка.

– Можно и перекраситься, не волнуйся, – шутка Артема не возымела воздействия на Лену, которая шмыгнула носом и утерла слезы. – У тебя нет салфетки?

– М-да, – смирился Артем и протянул Лене салфетку, – раз тебя не переубедить, то расскажи, что хоть там за условия: какая квартира, что за город?

– Федор Андреевич говорил, что квартира «не очень», но для временного проживания сойдет. Тем более, сейчас конец семестра и дел полно, так что я думаю, там придется только ночевать. – Лена немного ободрилась тем, что Артем хотя бы выслушал ее.

– Хорошо, пусть так, – Артем тем не менее никак не мог смириться, – а ты не думала, на что он кормить тебя будет? На зарплату учителя? Сколько это? Десять тысяч рублей или меньше?

– У меня есть золотой пластиковый друг, – Лена улыбнулась, понимая, что он злился. – Тема, ты даже не представляешь, как я обожаю тебя в такие минуты. Не получилось, да?

– Черт, убедила! – Артем улыбнулся. – У меня в четыре часа встреча, около семи я тебя заберу и поедем к твоему Федору Андреевичу. Надеюсь, ты сама быстро устанешь от этой аферы и сбежишь через неделю ко мне.

Договорившись о вечерней встрече, Лена вышла из автомобиля и попрощалась с Артемом. Бесцельно побродив по улице несколько минут, она зашла в ресторан быстрого питания и купила себе картофель фри, фруктовый коктейль и села возле окна, наблюдая за жидким снегом, безуспешно пытавшимся завоевать столицу.