— Я… я ударилась рукой о стол, — сказала она. Улыбка ее была слабой — и дрожащей, как и голос. — Но это ничего.
— Ну еще бы, конечно, — угрюмо подтвердил он. — Полагаю, нам пора кончать препирательства и выяснить, что с твоей рукой.
— Все нормально.
— Позволь мне самому судить об этом.
— Брэд, правда…
Но протестовать было бесполезно. Он уже спустил покрывало с ее плеча и взял ее за руку. Нахмурившись, он наклонился и осторожно стал разматывать бинт.
— Спокойно, — тихо сказал он. — Я не сделаю тебе больно. Я только посмотрю ранку.
Его голос звучал успокаивающе. А когда он для удобства встал перед ней на колени, Изабелла увидела его макушку. Волосы Брэда были густые и шелковистые, пряди переливались различными оттенками золота, словно утреннее солнце целовало их. Изабелла почувствовала комок в горле. Ей смертельно захотелось коснуться губами его волос.
А его пальцы легко двигались по ее коже, ощупывая запястье и ладонь руки. Внезапно она издала слабый звук, среднее между стоном и удивленным вздохом.
— Я тебе сделал больно?
— Нет, нет. Вовсе нет.
— Постараюсь быть осторожнее. Я просто хочу убедиться, что вокруг укуса нет воспаления от инфекции.
— Ты осторожен, ты не делаешь мне больно. И… и… — Она высвободила руку. — Правда, Брэд, я уже в норме.
О да, подумал он, окинув ее взглядом, да, она была явно в норме. Она была… Да она была просто великолепна: с волосами, сверкающими вокруг лица, с этим покрывалом, спускавшимся с плеч, точно роскошная мантия! Одна из лямок лифчика спустилась, и, прежде чем сам осознал, что делает, он протянул руку, поддел под нее пальцы и поднял осторожно на плечо.
— Спасибо тебе, — смущенно пробормотала она.
— Наконец-то настоящее спасибо, — сказал он. — Кто мог поверить, что ты способна на это.
Их глаза встретились. И она улыбнулась ему в ответ.
— Наверное… наверное, со мной нелегко иметь дело.
— Нет. — Его улыбка стала шире. — Нет, вовсе нет.
Она кивнула.
— Этот… этот укус скорпиона… Я так испугалась.
Невероятное признание прозвучало из уст этой женщины. Брэд понимал это и попытался ответить так небрежно, словно дело шло о погоде.
— Понятное дело. Я встречал здоровенных мужиков, которые, увидев одного из этих маленьких чудовищ рядом с собой, падали в обморок.
Изабелла весело рассмеялась. Боже, до чего же приятно, подумал он, видеть, как сияют ее зеленые глаза, видеть смеющиеся розовые губы, за которыми сверкают два ряда безукоризненно ровных белых зубов.
— Ты это говоришь, просто чтобы я не расстраивалась.
Брэд с самым невинным видом перекрестился и торжественно провозгласил, вытянув правую руку вверх:
— Пусть я умру, сказав, неправду, но это правда, я не лгу!
— Ого, стихи! — засмеялась Изабелла. — Сам сочинил?
Брэд ухмыльнулся.
— Ты, видно, никогда не встречалась с членами братства Зеленого глаза.
— Что это?
— Их было трое: Джоди — десять лет, Энтони — двенадцать, а мне — восемь.
— Я вижу, этот Зеленый глаз не обращал внимания на возрастные различия.
— Нет, конечно, — хмыкнул Брэд. — Мы же братья, и эта клятва, над которой ты смеешься, была для нас священной.
— Но девочкам, разумеется, не разрешалось вступать в это братство.
— О, одну девочку мы все-таки допустили, Джессику. Она была… я бы сказал, что она была нашим талисманом.
Изабелла усмехнулась.
— Конечно. Какая еще польза от девочек?
— Убери свои коготки, дорогая, — улыбнулся он. — Джессика наша младшая сестра. Она едва вышла из пеленок, когда мы начали играть в эту игру, и ей повезло, что мы ее терпели!
— А-а! Ну в таком случае…
— Надеюсь, ты не собираешься еще раз извиняться? — Брэд шутливо схватился за сердце. — А то ведь такое потрясение может прикончить меня.
Она рассмеялась.
— Успокойтесь, мистер Джонсон. Я только хотела спросить… Надеюсь, к тому времени, когда она подросла, вы осознали, что дискриминация полов так же бессмысленна, как и возрастная.
Улыбка Брэда несколько померкла.
— К тому времени, когда она подросла, мои братья и я были слишком заняты, чтобы заниматься всякой детской чепухой, вроде этого Зеленого глаза. Во всяком случае, так мой старик всегда говорил.
— А твоя мать… разве она не… — Изабелла закусила нижнюю губу. — Извини, Брэд. Я не собиралась совать нос в чужие дела.
— Нет, ничего. Моя мать умерла, когда мы были детьми. А наш старик, мой отец, имел свои представления о том, как надо воспитывать нас. — Их взгляды встретились. Брэд слегка откашлялся, потом снова взял ее за руку. — О'кей, — быстро сказал он, — теперь давай посмотрим, как выглядит твоя ранка.
Изабелла с трудом сдержалась, чтобы не зарыться пальцами левой руки в его волосы, обвить рукой его шею и поднять лицо, чтобы его глаза вновь встретились с ее глазами, чтобы их дыхание слилось.
Она вдруг отдернула руку. Брэд поднял удивленный взгляд.
— Я сделал больно?..
— Мне вовсе не больно, — отрезала она. — Я просто… знаешь, я терпеть не могу суетиться по пустякам. Если… если моя рука в порядке, просто так и скажи.
— Пока все нормально. Мы оставим ее незабинтованной. Разумеется, ты не сможешь действовать ею еще несколько дней, но…
Изабелла отодвинула стул и встала.
— Будь уверен, что я запомню твой совет. А теперь, если это все…
— Тебе придется быть очень осторожной. — Брэд поднялся на ноги. — Если ты будешь работать этой рукой, Изабелла…
— Я не собираюсь работать ею.
— И правильно. Хотя сиделка все равно не позволит, даже если ты захочешь.
— Сиделка? Какая еще сиделка?
— У тебя есть телефонный справочник?
— Черт возьми, Брэд, к чему ты клонишь?
— Но ты же не можешь оставаться одна в таком состоянии. А Нэнси больна.
— И что? — Изабелла натянула покрывало на правое плечо, сердито глядя на него.
— А то, — продолжал он, слегка улыбнувшись, — что я собираюсь позвонить в бюро и нанять кого-нибудь на несколько дней.
— Ни за что!
— Изабелла, не упрямься. Мы же договорились, пока рука не подживет, ты себя не обслуживаешь.
— Но мы же не договаривались, что я нуждаюсь в няньке!
— Что за чушь! Я просто стараюсь, чтобы…
— Ты просто так устроен, не правда ли? Как только тебе предоставляется возможность, ты тут же начинаешь командовать.
— Изабелла, не будь дурочкой!
Она вызывающе вскинула голову.
— Всего хорошего, Брэд. Еще раз спасибо тебе за помощь. Я позвоню, если что.
Брэд посмотрел на нее долгим взглядом. Потом расхохотался.
— Ты позвонишь? Вы забыли, что наши роли переменились, леди. Это я буду звонить, когда мне понадобиться какой-нибудь документ или отчет из той каморки, которую ты называешь своим кабинетом.
— Благодарю за напоминание, что отныне я только ваша служащая, мистер Джонсон. Не беспокойтесь. Вы получите все, что захотите и когда захотите.
Брэд прошел через кухню и выглянул на задний двор. Тостер лежал там, куда он его бросил, почерневший и обгорелый. Он повернулся к Изабелле, которая смотрела на него с такой надменностью, на которую только была способна.
— А как? — спросил он, изобразив сладкую улыбку на лице и сунув руки в карманы джинсов. — Каким образом я получу то, что захочу? Нэнси ведь больна.
Она и забыла, что у Нэнси грипп. Но не сказала этого, а лишь беззаботно пожала плечами.
— Я это устрою.
— Как? — повторил он. — Ты хоть можешь представить себе, каким образом ты собираешься сама одеваться, мыться, готовить еду, работать? К тому же я не думаю, что твой автомобиль ездит сам собой.
Изабелла снова вспыхнула.
— Полагаю, что ты дошел до сути.
До сути, подумал он и взглянул на нее. Что еще за чертова суть? Давно пора было положить конец этой игре, этому ее блефу и потребовать доказательств предполагаемого словесного соглашения между ее отцом и его, чтобы вслед за тем убраться отсюда, предоставив юристам «Джонсон энтерпрайзис» делать остальную работу, но… но…