- За что ты так ненавидишь этого Данариса? Он, конечно, не самый приятный тип, но и только. Дарсан к примеру, куда хуже, но его ты терпишь.

   Омаэль, снова вернувший себе привычную холодную отстраненность, покачал головой:

   - Тут не самое подходящее место для подобных разговоров.

   - Не увиливай.

   - Как скажете. Мы с ним сталкивались в Алмазном.

   - Не знала, что ты там бывал.

   - Бывал, соль-арэо. Ваша матушка посылала. Достаточно давно. Данарис брат Эллинар, если вы не знали.

   - Эллинар... Наследница Алмазного?

   - Будущая наследница, - поправил помощник. - Вестинаре еще далеко до старости, но да, она уже назвала Эллинару своей преемницей, при условии, что та возьмет консорта из семьи.

   Я поморщилась. В некоторых домах межродственные связи все еще не изжили себя. Хотя последствия близкородственных отношений уже давно научились сводить к минимуму, мать прочно вдолбила мне в голову запрет даже на мысли о подобном, изжить который мне вряд ли когда-нибудь удастся.

   - И что?

   - Данарис ей отказал, она попыталась воспользоваться правом Выбора. Данарис попросил помощи у вашей матери, она послала меня и Арасту в Алмазный. Мы разобрались, но Данарис этот с тех пор мне... не нравиться.

   Я хмыкнула.

   - Ладно, не хочешь не говори. Мать полагает его наилучшей кандидатурой для меня. Если у тебя есть возражения... то я прошу их озвучить.

   - Соль-арэо, - Омаэль остановился и развернул меня к себе лицом, не обращая внимания уже ни на кого из присутствующих. - Соль-арэо, Данарис сволочь, мерзавец и расчетливый ублюдок, но он единственный сможет хоть как-то сопротивляться Дарсану, возникни в том нужда. К тому же если... если вы ему понравитесь, думаю, он откажется от части своих планов, хотя бы на время. Я не могу вам запретить отношения с ним, но я прошу подумать дважды: а стоит ли?

   - Омаэль, - я сглотнула внезапно ставший в горле ком. - У меня нет выбора.

   - Я знаю, соль-арэо. Я - знаю.

Часть 2. Удар милосердия.

   Само собой разумеется, что после этого разговора ни о каком приеме речь идти уже не могла. Омаэль проводил меня до моих покоев и тоже ушел отдыхать, обещавшись прийти с утра. Я отпускала его с тяжелым сердцем: и даже смутно догадывалась почему...

   Верно догадывалась.

   На моей постели сидел, вальяжно прислонившись спиной к резному столбику кровати, Дарсан и отстукивал носком сапога по полу незнакомый ритм: стук, стук, стук-стук-стук, стук, стук-стук... Стук.

   - Дарсан, - попыталась я скрыть вину за усталостью, - ну что опять?

   Он молчал. Зеленые глаза посверкивали в полумраке недобрым опасным огнем. Волосы растрепались, пряди беспорядочно спадали на лицо, подчеркивая, выделявшиеся из-за теней на щеках, скулы и заострившийся подбородок.

   Пряча глаза, я прошлась по комнате, зажигая лампы, вспыхивающие мягким светом, постоянно ощущая взгляд соль-терро не отрывавшийся от меня буквально ни на миг. Зеркало показало мое отражение, бледное и уставшее. Я подняла руки и по очереди принялась вынимать шпильки из прически, сняла серьги. Маленькая застежка ожерелья все ускользала из рук, путаясь в волосах.

   Чужое дыхание пошевелило волосы на затылке; я вздрогнула от неожиданности: как же тихо он подошел... Перекинул мне через плечо волосы, в два движения расстегнул непослушное ожерелье и оно, сверкнув напоследок камнями, с громким стуком упало на пол.

   Тяжелые напряженные ладони надавили мне на плечи, но отчего-то я и не подумала напомнить ему отойти. Буквально кожей ощущая его ярость, его гнев и боль я только и смогла, что наклонить голову, лишь бы не видеть в зеркале этих пылающих глаз и сжатых губ. Мне стало страшно.

   Не знаю, как долго мы стояли так - близко, почти прижавшись и одновременно далеко. У меня ноги дрожали, и я не знала, куда деть руки, чтобы случайным движением не пробудить его от этой странной недвижимости - она хотя бы безопасна...

   Когда он все же пошевелился, меня обдало липким горячим страхом; потом пришло облегчение. Руки консорта огладили мою спину и по одному принялись расстегивать множество крючков стягивающих платье на спине, пока оно, вслед за ожерельем, не оказалось на полу. Зеленое нижнее платье было почти того же цвета что и его глаза, опасности в которых ни на малость не убавилось.

   Он заставил меня поднять руки, стянул платье через голову и с силой отбросил сторону, оставив меня лишь в бюстье и трусиках, и снова замер, пристально смотря мне в глаза через зеркало.

   - Дарсан, - шепнула я тихо-тихо, сама не понимая толком зачем. Он тут же закрыл мне рот рукой, а другой накрыл мой живот. И все это не отрывая от отражения глаз.

   Страшных глаз. Я никогда не видела у него такого взгляда, даже когда Андарран...

   Дарсан резко склонил голову и нежно прошелся губами по моему плечу, целуя легко и невесомо. Глянул искоса в глаза, и... впился в белую кожу зубами, жестоко и глубоко. Я закричала, рванувшись в сторону и причиняя себе еще больше боли. Он отпустил.

   Ноги заплетались, я споткнулась на втором шаге и неловко, больно упала на ковер, зажимая плечо рукой, чувствуя, как бьется под ладонью кровь, и как сумасшедше стучит пульс. Перевернулась и снова вскрикнула - от невольного ужаса.

   Он стоял все там же, у зеркала, только повернулся в мою сторону. Голова была низко опущена, но эти кошмарные горящие глаза все еще следили за мной; губы и подбородок были черны от крови.

   Рука сама собой метнулась к виску, нащупывая ментакристалл: вызвать Омаэля, охрану... кого-нибудь! - конечно же не нашла, и я испугалась еще больше. Такого Дарсана я не знала. Такого Дарсана я не хотела знать.

   Он шагнул ко мне, огромный и мрачный, заставив зажмуриться в ожидании чего-то плохого, сколь угодно плохого. Скользнули по щекам слезы бессилия, и я вдруг успокоилась, подумав, что терять-то мне собственно нечего. Я все равно умру, не сейчас, так потом... Зачем бояться?

   Я нашла в себе силы посмотреть своему кошмару прямо в глаза, и не отвернуться, не испугаться снова. С трудом разлепила мигом высохшие губы:

   - Чего ждешь? Убивай.

   Он неожиданно улыбнулся злой, с изрядной долей иронии, кривой улыбкой:

   - А есть за что?

   Этого вопроса я уж точно не ожидала и потому несколько растерялась.

   - Ты явно считаешь, будто причина есть. - Села на полу, обхватив себя руками. По груди текли струйки крови. - Я не стану тебя разубеждать.

   - Почему?

   - Не вижу смысла.

   - А я, - он сел на корточки, прямо напротив меня и снова смотря сверху вниз, - этот смысл вижу.

   - Нет, - я качнула головой, отбрасывая за спину мешающиеся пряди волос. - Нет, Дарсан. Все. Хватит. Ты достаточно лет меня мучил... Надоело.

   - Я твой первый консорт, помнишь? - усмехнулся он. - Мы навсегда вместе.

   - Ой, ли, - теперь моя очередь криво улыбаться. - Я всегда могу встать над родом, став соль-арэо-ан и это отсечет все данные ранее обещания.

   Он насторожился. Напряглись под рубашкой плечи, заходили туда-сюда мышцы, сжались кулаки.

   - Ты не сделаешь этого Съерра, мы оба это знаем. Не подведешь свою драгоценную матушку.

   - Надави на меня, - вздернула подбородок. - И тогда увидим.

   Я победила. Видела это по его лицу. Он поверил, и я смогла вздохнуть с облегчением, и чуть не застонала от накатившей боли: прокушенное плечо ныло и пульсировало, дергая руку, даже странно, что я не заметила этого раньше.

   - Я не стану давить. Больше не стану. - Дарсан протянул руку и погладил меня легонько по щиколотке. - Съерра, нам нужно поговорить.

   - Да что ты? - огрызнулась я, кое-как поднимаясь на ноги. Комната на миг качнулась, но быстро встала на положенное место. - Говорить надо было сразу. Говорить, а не бросаться.

   Он встал тоже.

   - Это... Андарран, он...