Сказки этого народа изобиловали совершенно фантастическими поворотами: боги в них появлялись на земле в качестве простых смертных, а затем строили мосты от земли до неба, чтобы дойти до лун и отобрать у демонов похищенных принцесс. Но из сказок вырисовывалась очень интересная картина. Если отсеять всю фантастику, то получалось, что какие-то силы постоянно мутили воду, устраивали хаос в древних царствах — тех, на месте которых теперь появилась империя, — и препятствовали какому-либо объединению и культурному росту. Убивали святых отшельников и даже учителей грамотности, и только вмешательство богов иногда спасало людей. Всё это происходило много тысяч лет назад — ещё до того, как сюда пришли наши охранители жизни. С приходом нашей команды все безобразия как-то вдруг прекратились, но зато начала расти опережающими темпами цивилизация нитиру.

Из сказок я выудил такие подробности: богам для того, чтобы пройти в главную резиденцию демонов на лунах, приходилось проходить сначала с боями через несколько дворцов. Как правило, через серебряный, медный и золотой. Это могло иметь смысл: некоторые кланы строили свои тайные базы из металла (у Богини все базы всегда строятся из местных материалов, специально обработанных, разумеется). Я вызвал корабль и посоветовал искать металлические структуры.

— Что, враги человечества могут до сих пор сидеть на лунах? — удивилась Лейла.

— Могут.

— А зачем им это надо? Зачем делать так, чтобы всем было плохо?

— Вот в этом и есть главный вопрос. Это мы и должны будем выяснить. Это какие-то очень умные силы, которые ухитрились не обнаруживать себя многие сотни лет. Если они смогли сделать это на вашей планете, то они могли поступить так же и на других планетах. Поэтому выяснить, что они тут делают и зачем, очень важно. А вывод будет печальный: мы по-прежнему не имеем права обнаруживать себя.

Как будто расслышав про печальные выводы, в коридоре загрохотали башмаки новых посланцев судьбы. Гонцы явились сообщить, что правитель провинции от кочевников услыхал о подозрительных сборищах и послал в городок кавалерию для наведения порядка. Я через дверь крикнул им, чтобы они убирались к чертям и шли искать командира восстания Лелианте Эласите. Гонцы мне на это обоснованно возразили, что всё командование после отмечания начала восстания изволит пребывать в отключке, и что в живых и в сознании имеются только Жуди Та Что Никогда Не Ошибается и командир чёрной стражи.

Я удивлённо взглянул на Лейлу.

— Это мой сценический псевдоним.

Пришлось одеваться и опять тащиться спасать мир. Как быстро, однако, наш чёрный спецназ стал легендарной силой.

На выходе из таверны нас поджидал чёрный эскорт. Командир протянул Лейле переделанный под неё бронежилет нитиру. Его переделали ночью, по моей просьбе.

Три тысячи подошедших за ночь крестьян и городских ополченцев стояли правильным строем манипул. Над ними торчали длинные алебарды. Сразу за ними, между конными чёрными телохранителями, сидел на рослом скакуне Лелианте Эласите. Всё его внимание было приковано к тому, чтобы удержаться в седле. Внимание половины телохранителей было занято той же задачей — не дать командующему брякнуться на землю. Мне было его жаль, но отпустить его я не мог: войскам был нужен командующий. По бокам от командующего торчали мы с Лейлой, Лейла сидела на скакуне. Сбоку от Лейлы конный знаменосец держал знамя. Это не был старый стяг империи, в северных провинциях империя не пользовалась особенной любовью. Поэтому на общем собрании ещё несколько дней решили поднять новое знамя — мифическую птицу на синем фоне. Теперь этот новый флаг лениво покачивался на ветру.

Нас было мало, очень мало. Все основные силы должны были подойти намного позже. Если правитель послал хотя бы тысячу, нам конец. У меня, конечно, были припрятаны кое-какие козыри в рукаве, но этого может не хватить…

На полянку перед лесом начали выезжать кочевники. Их было немного, всего две сотни. Но даже две сотни воинов на скакунах могут растянуться на большое расстояние, и выглядели они очень внушительно. Наша цепочка плотно стоящей пехоты, наоборот, выглядела очень жиденько. Для полицейских функций, для разгона какой-нибудь банды мародёров месяца так два назад двух сотен кавалеристов хватило бы. Но сейчас перед ними стояла армия, на наше счастье, каратели этого ещё не поняли.

Кочевники выезжали на полянку и застывали в недоумении. Им было непонятно, зачем куча мужиков с топорами на длинных палках решила построиться в линейку на холме ранним утром. Но постепенно строй кочевников принимал вид клиновидной лавы. Их командир решил атаковать. Ошибка с их стороны. Наши воины начали смеяться. Они-то знали, что их строй не пробивается даже сравнимым количеством кавалерии. Их смех привёл к неожиданным последствиям.

По моему настоянию наших скакунов учили проходить через огонь, учили не реагировать на громкие звуки и дикие вопли. Но никто не учил скакунов выдерживать громоподобный смех нашего воинства. Скакуны принялись волноваться, самые молодые попытались сбросить седоков. Тому, который был под знаменосцем, это удалось.

Лейла справилась со своей зверюгой и, увидев падающее знамя, подхватила его. Слабенькие ручки не удержали здоровенную орясину в вертикальном положении, и древко знамени упёрлось к корму скакуна. Скакун решил, что это приказ к движению вперёд, и пошел сквозь строй пехоты. Лейтенант городского ополчения оказался парнем с головой и вовремя скомандовал расступиться. Городское ополчение — пожалуй, наиболее тренированная часть нашего войска, — выполнила команду идеально. Скакун прошел сквозь строй, ни на кого не наступив. Строй сомкнулся прямо перед тремя чёрными телохранителями, ринувшимися на помощь Лейле. Капитан центральной манипулы, увидев девчонку впереди войска, проорал:

— Знамя пошло вперёд, пойдём и мы знаменем. Шагом марш!

Пехота, не переставая смеяться, двинулась вперёд. Боковые манипулы двинулись следом.

Я схватился за голову и за излучатель. По плану сражения предполагалось, что центральная часть отступит, завлекая кочевников в ловушку, а боковые манипулы замкнут окружение. Теперь весь план летел в тартарары.

Лейла наконец-то выпрямила знамя и остановила скакуна. Пехота обтекла её, чтобы сомкнуться прямо перед атакующими кочевниками. Агрессивность командира кочевников пошла им во вред — в следующие секунды кочевники узнали, что атаковать сомкнутый строй алебардистов лёгкой кавалерией без длинных копий — это очень плохая идея. Из леса высыпали засадные сотни лучников — мой зарукавный козырь. Похоже, их капитан испугался, что им не хватит кочевников. Лучники довольно точно спустили на землю всю заднюю часть атакующего войска.

В следующие минуты я бегал вокруг замкнувшей окружение пехоты и пытался уговорить её оставить мне хоть несколько кочевников живыми. Чуть позже ко мне присоединились другие чёрные воины. Одного кочевника мне всё-таки оставили.

Выжившего кочевника посадили на скакуна, снабдили письмами самого оскорбительного содержания и послали к главе провинции. В письмах подробно расписывалось, где мы находимся, каково наше число и цель восстания — выкинуть кочевников со всех земель империи.

Судя по отзывам, глава кочевников в этой провинции по имени Змей Пятихвост был человеком гневливым, порывистым и нетерпеливым. Получив письма, он, скорее всего, ринется в наш городок с теми силами, которые будут у него под рукой, а всем кочевникам, стоящим по городкам, пошлёт приказ собираться в столице провинции. Этих он никогда не дождётся: сегодня их всех вырезали во сне. А когда он со всеми наличными силами — около десяти тысяч всадников — прибудет в наш городок, то найдёт только пустоту. Всё продовольствие, которые не удастся увезти, будет надёжно спрятано в земляных ямах. А все дееспособные мужчины и большая часть гражданских будут в это время двигаться к другому городку, обрастая по пути новыми отрядами. Причём не пешим порядком, а на телегах, которые спешно мастерили всё последнее время по моим рекомендациям.