Мы доложили в штаб о выполнении задания и тут же получили приказ забрать с Семирамисы всех монахов, пилотов, троих рабов и отправляться на ПС-10004 — налаживать контакты с властями и изучать ситуацию. Нас назначили ответственными за улучшение обстановки на планете, постоянными представителями от Охранителей Жизни.

К приказу было два приложения. В одном в ответ на мой запрос сообщалось, что распрограммирование Алуки возможно, но налаживание технологии потребует нескольких месяцев. Во втором (секретном) говорилось, что особое внимание необходимо обратить на возможность возникновения на планете Абсолютного Ублажителя и подготовить данные для уничтожения всего населения планеты.

Проклятие! Ненавижу такую работу.

Троих рабов — тех, кто должен будет вернуться на родную планету — попытались выбрать на общем собрании, но возвращаться никто не хотел, что красноречиво говорило о характере ситуации. В итоге девочка — старший раб вызвалась добровольцем, а на двоих оставшихся кинули жребий. Я подумал — подумал и приказал всем остающимся снять чёрные очки. Они не могли поверить в это добрых пять минут.

Всё время собрания Алуки стояла у стеночки и изображал скромницу, но я чувствовал, что она просто плавится от счастья. Остальная компания кидала на неё жгуче завистливые взгляды. Знали бы они, чему завидовали.

Алуки была счастлива. Ещё бы! Она становилась личной рабыней того, кто был назначен Богиней, повелительницей космоса, что выше всех правительств, улучшать её планету! Я попытался пролить на неё холодный душ и сказал, что мы на самом деле не более, чем мальчики на побегушках. Ледяной душ превратился в пар и рассеялся далеко на подлётах к цели — Алуки видела, какие задачи мы решаем, и преисполнилась к системе Охранителей Жизни большого уважения.

Ещё трое суток сплошной тошноты. На встречу с властями ПС-10004 мы прибыли немного зелёными. На важных государственных деятелей произвело должное впечатление и то, что среди запрошенных экспертов оказались представители экзотических видов, и то, что мы говорили на их языке, и то, что ошейник Алуки был изготовлен из неведомого им материала. За возвращение троих рабов и пилотов нас поблагодарили, рабов тут же забрали обратно в магазин. Мой запрос о покупке рабов пообещали рассмотреть — отдавать своих людей просто так неизвестно кому они не торопились, даже за большие деньги. Они хотели сначала убедиться, что их людям будет там не хуже, чем в родном мире. Я выразил глубокое уважение и понимание такой позиции. Нам выделили поместье рядом с космопортом и пообещали создать комиссию для совместной работы с нами. Комиссией они меня напугали (обычно я предпочитаю разбираться сам), но вслух я выразил удовлетворение.

Когда мы уже собирались уходить, старший из государственных деятелей — кажется, что-то в духе премьер-министра — спросил, почему у меня Алуки в качестве рабыни и почему она вооружена. Я ответил, что произошло запечатление и что она зачислена в наш экипаж как свободная. Важные государственные деятели посовещались и пришли к выводу, что это возможно, но в этом случае за рабыню надо заплатить. Бий У тут же выложила из рюкзачка на ковёр специально припасённые для такого случая три кило золота. Государственные деятели засмеялись — не так быстро, мы не торговцы, надо сначала найти владельца этой партии рабов. На этой весёлой ноте мы начали прощаться.

— Алуки, у почтенных джентльменов наверняка есть много вопросов к тебе. Ответь на все честно. Я буду тебя ждать в поместье.

Испуганная Алуки осталась болтать с такими людьми, на которых ранее побоялась бы даже поднять глаза, а мы пошли изучать поместье. Насколько я мог видеть, джентльмены оценили мой жест.

Обширный дом — судя по всему, в недавнем прошлом гостиница — был оборудован всем необходимым, в том числе компьютерами по числу членов экипажа с выходом в общую сеть. От нас не укрылось и то, что дом был герметизирован, а все вытяжные воздуховоды имели обеззараживающие установки на выходе. Зря они не верят нашим защитным полям, надо будет устроить им демонстрацию. Монахи кинулись к сети, презрев обильное угощение, и прилипли к мониторам очень надолго, что не осталось нами неотмеченным.

Мы, наоборот, пошли тестировать местные блюда. Если верить нашим учёным, то многим из нас можно есть пищу этой планеты. Проблема была в том, что верить нашим учёным в большинстве случаев нельзя — если ты от какой-нибудь пищи не умер, то они считают её подходящей. Того, что она может вызывать понос на три дня, они в расчёт не берут. По этой причине мы таскаем с собою персональные анализаторы, в которые заложены данные о том, какие продукты какие реакции у нас вызывают. В девяти случаях из десяти они дают правильные предсказания.

Алуки вернулась через три часа, довольная и весёлая, и тоже сразу прилипла к сети. Мне пришлось принести ей угощение прямо к компьютеру. Она была так увлечена, что на автомате промычала "угу" и даже не обратила внимание на то, что её господин ей прислуживает. Насколько я мог понять, она смотрела всего лишь новости и сообщения от друзей. Это развеселило мою команду до предела. Один из монахов намекнул ей посмотреть, кто принёс ей еду. Алуки так испугалась, что моя команда повторно чуть не умерла со смеху.

Мы так устали после перелёта, что пошли спать сразу после ужина, оставив часовым стоунсенса. Ночью я встал по нужде и прогнал монахов и Алуки от мониторов. Не прогони я их, они, судя по всему, сидели бы до утра.

Поутру монахи начали учить нас правилам их виртуальной реальности. Я попробовал попросить Алуки быть нашим проводником в этом мире, но она о виртуальной реальности знала только то, что она бывает, и ещё несколько способов вытаскивать хозяина из увлечения виртуалом. Пришлось просить монахов. Монахи согласились с подозрительным энтузиазмом и, перебивая друг друга, начали вещать.

Рассказать им было чём. Виртуальная реальность Пс-10004 была даже не отдельным миром, а комплексом миров, в каждом из которых можно было жить, не выходя в настоящую реальность. Некоторые из них являлись сросшимися в единое целое телевизионными сериалами, компьютерными играми и спортивными играми со стрельбой (стрельба проводилась в реальности), причём они разворачивались в реальном времени и зависели от действий игроков. Некоторые из них были чисто компьютерными играми, но только они тоже росли в реальном времени. Некоторые из них не имели аналогов в земной истории, поскольку их героями в реальности были человекоподобные роботы, которыми управляли их хозяева. Всё это стоило диких денег, игра там, как правило, шла на деньги, а ставки зачастую превышали размер доходов в реальной жизни. На обеспечение виртуальных реальностей работало до трети экономики планеты.

Первое, с чем нас познакомили монахи, — это устройство под названием "халобенд". Халобенд, одевавшийся на голову, был похож на очки, в которые были вмонтированы мониторы. Помимо видеоизображения, халобенд мог также передавать носителю ощущения запахов, прикосновений и звук. Что характерно, изображение, передававшееся халобендом, человеком воспринималось как более реальное, чем картинка реальности. Главная песня была в том, что это не были просто очки, в которых валялись на диване в процессе игры. В этих очках ходили по улице. Портативный компьютер считывал информацию со встречных объектов и отображал их так, как они должны были выглядеть в игре (если у них, конечно, было такое изображение). То есть если вы встречали человека, жившего в той же виртуальной реальности, что и вы, то вы видели не его реальное изображение, а компьютерную модель.

Большинство виртуальных реальностей, использовавших халобенды, были объединены, чтобы их игроки могли видеть друг друга на реальных улицах в игровом виде. При этом существовало множество игр разных стилей, от экономических до сражений. При определённых условиях незнакомые люди на улице могли внезапно вытащить игровые пистолеты и начать пулять друг в друга безопасными лазерными лучами (на одежде были датчики), и все прохожие спокойно проходили мимо, не видя в этом ничего особенного. Были разновидности с мечами и рукопашным боем. Были и упрощённые варианты, которые использовали только для того, чтобы "показаться" в интересном костюме. На планете и во всей цивилизации действовал очень жесткий запрет на обнажение, который, однако, не распространялся на миры виртуальной реальности. Граждане пользовались этим самым широким образом, пририсовывая себе и телеса, и интересные костюмы. Халобенды на улицах носили практически все, а в рабочее время — все работники. Через миры халобендов начальник мог в любую секунду дозвониться до нужных ему сотрудников, где бы они не находились, и устроить производственное совещание.